Третья палата от Солнца - Алина Владимировна Кононова Страница 11

– О, у тебя тут тайник, – говорит Эда.

– Теперь по отделению бродит псих с ножом.

– Что там интересного?

– И именно ты в этом виновата.

– Птичник ведь не знает?

Что мне делать?

Надо найти его, надо срочно найти его. Пока кто-нибудь не совершил самоубийство раньше меня, пока на него не наткнулся Птичник, ведь тогда второго шанса не будет, ничего больше не будет.

– Он пустой, – бросаю я Эде, опуская подоконник. – Я буду в общей.

Эда ещё что-то говорит нам вслед, но я не слышу. В несколько шагов я пересекаю коридор и замираю на пороге общей комнаты.

Здесь почти все.

Ольга сидит на кресле, демонстрируя идеально ровную осанку, и читает книгу.

Кит устроился на подоконнике и рисует карандашом, выглядывая в окно. Солнечные блики дрожат на его бледной коже.

Ник крутит на пальце ярко-красный эспандер, бьёт ногой по подлокотнику дивана и первый обращает на меня внимание.

– Ну и как? Эда пришла в себя?

Я молчу.

У одного из них мой нож. А мне надо быстрее совершить самоубийство, то есть, нужно его вернуть. Сестра просачивается между моим плечом и косяком.

– Поиграем в детектива? – предлагает она, лёгким танцующим шагом пересекая комнату. – Кто из них мог это сделать, как думаешь?

Напряжённо слежу за ней. Не хватало только её издёвок сейчас. Я должна понять, кому тут нужен дрянной канцелярский нож, который только для вскрытия вен и годится?

– Ольга? – сестра нависает над ней, заглядывая в книгу. – Чтобы подстричь кого-то или обрезать что-то. Вообще, нож нужный инструмент. И если так, за него можно не волноваться, Ольга будет держать его чистым и наточенным.

Да, Ольга могла найти мой тайник.

– Кит? – сестра поворачивается к окну, лучи света проходят через её тело, Кит всё водит карандашом по бумаге. – Может, он нашёл тайник случайно или видел, как ты заглядывала туда. Он хотел взять только мёд, но прихватил и нож, знаешь, вырезать что-то из бумаги.

Если он у Кита, я могла бы написать ему записку, попросить вернуть. Хотя бы на пять минут, этого бы мне хватило.

– Психе? – Ник щелкает пальцами, машет мне рукой. – Ты что, совсем зависла?

– А Ник? – сестра огибает диван, остановившись у него за плечом. – Он обычно пользуется руками, но нож тоже неплохой вариант.

– Эда… – выдыхаю я.

– Она ведь не знала про тайник, – сестра поворачивается ко мне. – К тому же, Эда бы сразу кому-нибудь разболтала. Ну а Принц постоянно спит. Итак, у тебя три варианта, – она обводит призрачными руками комнату. – Кто из них?

Ольга, Кит или Ник? Не могу ответить. Кто бы…

– Психе! – Ник снова щёлкает пальцами, и я понимаю, что все смотрят на меня.

Ольга подняла голову от книги, Кит от рисунка. Сестра всё ещё стоит у дивана, ухмыляясь.

«Отдайте мой нож, пожалуйста», – стоит сказать мне. Он мой. Он мне нужен, нужнее, чем вам, точно. Я уже собираюсь попросить, спокойно, в конце концов, мы все друг друга понимаем. Нас всех терзает что-то, требующее выхода, будь это галлюцинации, навязчивые идеи или желание умереть.

Я открываю рот.

На плечо ложится тёплая рука.

– Всё в порядке? – спрашивает Птичник, заглядывая в комнату. Мы синхронно киваем. – К Эде не ходить, я её запер.

– Что на этот раз? – спрашивает Ник, сжимая эспандер.

– Опять расцарапала себе руки.

– Зря ты оставила её одну, – шепчет сестра. – Ты ведь видела, что она в неадеквате. Снова думаешь только о себе.

Заткнись. Заткнись же! Как бы я хотела сказать это вслух, но Птичник всё ещё держит меня за плечо, осматривая комнату, выискивая повод запереть ещё кого-нибудь. Меня нельзя запирать. Только после того, как я найду нож.

– Если найдёшь, – шипит сестра. – Разве ты справишься с этим?

– Обед через час, – бросает Ян.

Надо успокоиться и всё обдумать. Птичник удаляется на свой пост, а я падаю в свободное кресло. Кит закрывает глаза и уходит в себя, только рука, сжимающая карандаш, автоматически движется по листу. Ольга снова смотрит в книгу, но не листает страницы. И только Ник бодро бросает в меня подушкой.

– Для того, кто сначала пережил покушение, а потом освободился из Клетки, ты слишком мрачная, – говорит он.

«А ты слишком бодрый», – хочу ответить я, но боюсь. Поэтому неопределённо пожимаю плечами.

– А ещё ты бледная. Тебе надо на улицу.

Улица… Я думала о том, что хочу прогуляться, пока была привязана к кровати. Потом это вылетело из головы. Странная Эда, пропавший нож – мне надо разобраться с этим.

С другой стороны, Ник очень прав.

Ольга, за всё это время ни разу не перелистнула страницу книги. Её волосы, разделённые на ровный пробор, закрывают лицо, но я знаю, что она почти не моргает. И дышит глубоко, но медленно, незаметно.

Иногда она кажется мне статуей.

Или просто, не знаю, вещью.

Из отделения Птичник меня выпускает только на следующее утро и только после обыска. Мог и не волноваться – ножа у меня нет. Ему я об этом, конечно, не говорю.

Я даже не начала искать. После обеда Птичник сделал мне ещё один укол, и весь день прошёл как в тумане. Помню только, что Ольга читала мне вслух, но не помню, что. Новых уколов ещё не было, но Хриза постоянно что-то придумывает. Поэтому я решила выйти наружу, пока могу.

Ника, кстати, выпустили раньше, ему вообще разрешают спокойно ходить по саду. Я слышала, как Хриза говорит ночью Птичнику, что прогулки хорошо на Ника влияют. Даже во время приступов ярости – он избивает деревья или кричит, хотя, это больше похоже на вой, от которого дрожат стёкла. Но зато возвращается Ник почти спокойным.

Ещё он любит бегать.

Остальным выйти из отделения сложнее. Нужно сначала попросить Птичника открыть дверь, а потом только бродить по саду. Немногие, кстати, стремятся. Ольга, например, вообще не любит гулять. Её раздражает грязь и кусты, и нравится ей только симметричная решётка.

Кстати, о решётке.

То, что нам разрешают выходить из отделения, может создать ложное впечатление о нашей свободе. Но нет. Это совсем не так. Не успеешь сделать и пятьдесят шагов в любую сторону от стены, тебя остановит решётка. Перелезть не получится, открыть тоже – ворота только одни, и, как обычно, заперты. Мы можем только смотреть наружу.

Я часто вижу, как Кит стоит у границы между отделением и миром, держась за прутья.

Птичник