Виды родного города. Луганск - Гаянэ Павловна Абаджан Страница 13

Тут прибежала извещённая наконец моя мама, разоралась, что меня держат запертой и выбрала инфекционку на другом конце города. Меня туда перевезли на мед. машине, попутно заехав ко мне домой и полив там всё какой-то полезной противовирусной гадостью.

В инфекционке меня поместили в длинное одноэтажное деревянное строение, в угловую комнату на три кровати, где только одна — моя была с бельём, а на других не было даже матрацев, что для острой инфекционки логично. И там стали брать у меня три раза в день кровь на анализ. Так продолжалось дня три.

Еду мне ставили на пол под дверью на подносе. Шёл 2001 год, и едой была плохо разведенная в воде крупа. Видимо, что и огонь не особо присутствовал при изготовлении, больше на подносе не было ничего. Реально — ничего больше. Тут опять появилась моя мама, которая через окно передала мне пакет с едой.

Книгу я уже дочитала, мне становилось очень скучно, а может ещё и поплохело от того, что я вынужденно вынырнула из этого сказочного мира. И было не совсем понятно, ведь врач в психушке обещала, что я — ужасный источник заражения, который может скосить весь город, но по факту не было даже одного человека, чтобы сидел со мной за компанию в комнате. Где же они все?

Но тут меня опять вызвали к врачу, и сообщили, что во всех моих не помню скольких анализах, включая первичные, никакой дифтерии не обнаружено, и посему меня выписывают домой.

Тут я уже возмутилась:

— Как домой? Я вообще-то в психушку ложилась, и курс там ещё явно не прошла. Берите и везите меня обратно откуда взяли!

— А Вы что, хотите в психушку? — очень удивилась врач. Странное у врачей отношение к психушке. Почему они все думают, что я туда не хочу?

— Да, хочу. Я, между прочим неделю очередь ждала, пока место освободится.

Врач мне вручила больничный с надписью: "Для дальнейшего прохождения лечения по основному диагнозу":

— Мы не отвозим. Езжайте сами.

С этим больничным я отправилась обратно в психушку, уже же знала дорогу в своё дорогое пограничное отделение. И вот прихожу я туда, нахожу своего лечащего врача, насколько смутно я её очертания смогла запомнить, и она, при виде меня, попробовала вжаться в стенку. Но я ей вручила свой больничный, уселась в её кабинетике на стул и потребовала, чтобы мне вернули мою койку.

Врач попросила меня немного подождать и убежала с моим документом. Вернулась она довольная и сообщила, что в связи с тем, что в отделении объявлен карантин, никого не принимают и не выписывают! Короче, вали отсюда.

Я спросила, почему объявили карантин, что у них за несчастье? Оказалось, что его объявили потому, что я — дифтерийная там лежала. Но меня — вот, уже же выписали из инфекции. Но — нет, им это был не довод.

На следующее утро я пришла обратно в ментовскую больницу к дорогой Ольге Фёдоровне, с рассказом, что меня за эти полторы недели, что мы не виделись, уже успели с позором выгнать из психушки, а потом — опять с позором — из инфекционной.

Ольга Фёдоровна вздохнула, и сказала, что о психушке она уже в курсе. Оттуда в ментовскую больницу пришла срочная депеша о чрезвычайном больном — обо мне. И уже мой участковый терапевт и Ольга Фёдоровна написали обо мне объяснительные: "Почему просмотрели дифтерию". Мне стало так перед ними неудобно. После этого случая при виде меня у терапевта Ржевской Елены Ивановны слегка подёргивался глаз. А Ольга Фёдоровна в своём объяснении написала, что согласно инструкции, на дифтерию положено проверять пациентов из группы риска, а я, на взгляд Ольги Фёдоровны — в неё по социальному описанию не подходила.

И что мне было делать дальше?

— Что же, будем сами лечить. Твоего мужа уже из нашего отделения выписали.

И я, наконец, обрела покой в неврологическом отделении родной больницы: койку, подушку, капельницу с пирацетамом, кавинтоном, милдронатом и что ещё там для переутомлённых на голову бывает.

А поскольку вот такая длиннющая дистанция с перебежками получилась, то я вместо двух недель отсутствовала на службе больше месяца, что дало возможность хорошенько отдохнуть от настоящего дурдома — моей работы. И приложить накопленные силы к следующему этапу самозащиты — перевестись по службе оттуда куда подальше.

И, кстати, я как "руководство" как-то хитро была ведомственно застрахована. Поэтому, сложив кучкой все эти справки с трагическими описаниями болезней, отправила их в страховое общество "Охорона".

По изучению всей этой макулатуры мне оттуда прислали "страховую выплату в связи с наступлением страхового события — дифтерии" в размере … не помню, но купила себе натуральную мощную дублёнку, разглядывая которую почему-то думала об охотничьем успехе.

А книга, которая мне помогла пережить изолятор психушки, даже особо не заметив его, была, как я потом выяснила, "Властелин колец" Д.Р.Толкина. Это ещё за несколько месяцев до первого фильма было, до того как это чтение стало тендом. Я про этот литературный шедевр никогда раньше и не слышала, что позволило мне абсолютно объективно "улетать" от текста, а не имитировать кайф. Прочитала я её, и тут же началась огромная рекламная компания масштабнейшего кинопроекта, в котором я мистически узнаю очертания дорогой сердцу неизвестной книги.

Пару фраз напоследок: до всей этой истории, я была, в полном соответствии с медицинскими нормативами нашего ведомства, трёхкратно профилактически привита от дифтерии. Точные сведения об этом красовались на специальном вкладыше под обложкой моей медкаты. А сам факт привития обозначался хитрым значком непосредственно на обложке этой медицинской карточки.

После меня ещё у пары — тройки ментов именно в лаборатории анализов психушки таким же образом "нашли" дифтерию. Затем установили порядок: сотрудников милиции направлять в психушку только со справкой об уже проведенной проверке. Другими словами — в лаборатории психушки прекратили у ментов проверять кровь на данную инфекцию. Мы можем понимать это как хотим.

И совсем напоследок, та врач, что в первом рассказе заинтересовалась моей деревянной головоломкой, узнала меня, когда после старенькой Ольги Фёдоровны пришла работать к нам в больницу УВД, я бы её не узнала, она и была моим перепуганным лечащим врачом