Время таяния снегов - Рытхэу Юрий Сергеевич Страница 17

19

Первое, что Ринтыну бросилось в глаза, когда он сошел на берег, была железная дорога. Почти от самой воды через весь поселок протянулись рельсы до крайнего дома, где и помещался пионерский лагерь.

Ребят встретил начальник лагеря. Это был молодой еще человек с большой копной волос на голове. На плохом чукотском языке он крикнул:

— Здравствуйте, ребята! Меня зовут Андрей Иванович. А вас как?

Каждый назвал себя.

Андрей Иванович погрузил на вагонетку вещи ребят и посадил на них Ринтына, Петю и Ёо. Старшеклассники пошли пешком и помогали Андрею Ивановичу толкать вагонетку. Железные колеса громко стучали на стыках рельсов. Навстречу бежали вытянутые в одну линию деревянные дома.

После короткого отдыха ребят повели в столовую.

Каждому дали большую кружку сладкого чая и булочку с маслом.

Перед обедом пришел вельбот из Мэчигменской губы, привез еще четырех человек: трех девочек и одного мальчика. Мальчик был старше Ринтына. Макушка у него была чисто выбрита, как у настоящего оленевода. Он подошел к Ринтыну и без всяких предисловий сказал:

— Меня звать Кымчек. Я первый раз в русском селении. Боюсь потеряться. Можно, я буду с вами?

— Можно, — обрадовался Ринтын: несмотря на то, что с ним были его товарищи, он чувствовал себя как-то одиноко.

Андрей Иванович повел прибывших ребят в баню. Он разделся вместе с ними в предбаннике, и ребята раскрыли от удивления рты. У Андрея Ивановича на груди росли волосы! Он похлопал себя по волосатой груди, потом раскрыл большой чемодан и выдал каждому по паре штанов — одни белые, другие черные; по майке и белой верхней рубашке. А Кымчеку дал красный галстук с красивой металлической застежкой.

Все уже давно кончили мыться, а Кымчек все мылился и обливался водой. Ему, должно быть, понравилось это занятие.

— Скорее, Кымчек, — сказал Андрей Иванович.

— Идите, догоню, — ответил тот из облака пара.

Андрей Иванович показал ребятам их кровати, научил, как их надо убирать.

Ринтын с Петей вышли на улицу. Им не терпелось поскорее осмотреть невиданное стойбище без единой яранги. На крыльце гурьбой стояли незнакомые ребята и громко смеялись. Тут же находился Андрей Иванович и тоже смеялся.

Вдоль рельсов, шагая по шпалам и не обращая внимания на крики и хохот, шел Кымчек в чистых белых штанах.

— Смотри, Петя, — толкнул Ринтын товарища в бок. — Он, кажется, наверх надел нижние штаны!

— Кымчек, — сказал Андрей Иванович, когда мальчик подошел, — если всегда носить одни белые штаны, сколько их тебе понадобится!

— Но так красивее! — возразил Кымчек. — Я видел около бани человека в длинной белой рубахе, она спускалась ниже колен.

— Это доктор, — засмеялся Андрей Иванович. — Ему можно так одеваться. А ты иди в комнату и переоденься.

Вечером состоялось торжественное открытие пионерского лагеря. Вокруг площадки, посредине которой стояла высокая мачта, выстроились рядами ребята. Ринтын, Петя, Аккай и Ёо попали в группу самых маленьких, и их поставили впереди. Заиграла труба, загрохотал барабан, и к небу взвился красный флаг.

За холмом на берегу озера был сложен огромный костер. Недалеко от него была устроена площадка, на которой выступали танцоры, певцы и чтецы.

Ринтын совсем растерялся от непривычного шума. Такое же чувство испытывали и остальные его товарищи, они жались друг к другу и, переговариваясь шепотом, обсуждали праздник.

— Сколько дров зря горит! — качала головой Ёо. — Нам бы на целое лето хватило!

— На таком огне можно целого моржа сварить, — сказал Аккай.

— Или много чаю, — добавил Кымчек.

Долго не могли уснуть в тот вечер ребята. Кымчек рассказывал о своей школе, открытой только в прошлом году:

— Мне десять лет было. Я очень хотел учиться, а дед не пускал. Украдкой стал посещать школу. Учитель тогда сказал мне: "Ты, Кымчек, как настоящий пионер".

В комнату вошел Андрей Иванович.

— Вы что не спите, ребята?

— Непривычно на подставке, — ответил Кымчек. — Боимся свалиться.

20

— Подъем! — громкий крик разбудил Ринтына. По всему дому раздавался вой трубы и грохот барабана.

— Быстро, быстро одевайтесь! — кричал Андрей Иванович.

Испуганный Ринтын начал торопливо натягивать штаны. "Что-нибудь случилось! — лихорадочно думал он. — Может быть, дом загорелся?" Но дыма не было.

Кое-как одетых ребят вывели на улицу и выстроили на той же площадке, где накануне поднимали флаг. Ринтын ежился от утреннего холода и с беспокойством ожидал, что дальше будет.

Перед строем встали обнаженный по пояс Андрей Иванович и баянист. Под музыку Андрей Иванович показывал упражнения, а ребята повторяли. Вся утренняя суматоха, оказывается, была затеяна для этого.

Потянулись дни, похожие один на другой: подъем в восемь часов, зарядка, завтрак, линейка и какой-нибудь поход, когда с боков колонны шли пионервожатые, не дававшие разбегаться ребятам. Кымчек называл пионервожатых «пастухами». Стоило кому-нибудь выйти из колонны, как вожатые бросались к нарушителю и загоняли его обратно в ряд, словно отбившегося от стада оленя.

Чаще всех выходил из рядов Кымчек. Он то и дело нагибался за каким-нибудь цветком, съедобным корнем или ягодой. Его узенькие черные глазки обшаривали каждую кочку, каждый кустик. Он показывал Ринтыну разные травы, на первый взгляд очень схожие, называл их. Он хорошо знал, что едят олени, какие грибы ядовитые и какие съедобные. В тундре он чувствовал себя как дома и, словно радушный и гостеприимный хозяин, готов был часами рассказывать о ней.

— Вот этот гриб называется вапак, — говорил он, показывая ребятам красивый гриб с пятнистой шляпкой. — Он волшебный. Но если его съесть много, можно умереть. Если хочешь побывать у верхних людей и вернуться обратно невредимым, попробуй вапака. Для этого надо высушить его, истолочь и выкурить в трубке или настоять и выпить.

— А ты пробовал? — спросил Петя.

— Нет, не пробовал, — ответил Кымчек. — Но когда вырасту, обязательно попробую и побываю у верхних людей. Мой брат умер в прошлом году, хочу его навестить.

Кымчек помолчал и добавил:

— Те, кто возвращается из путешествия к верхним людям, рассказывают о тамошней жизни. Но рассказывают всякий на свой лад. Лишь одно все враз утверждают, что там мало воды. Как очнутся, так по целому чайнику воды выпивают и еще просят.

Андрей Иванович учил пионеров ориентироваться на местности при помощи компаса и по приметам. Кымчек скептически относился к походам.

— Какая польза так ходить, ничего не делая? Только обувь снашиваем, говорил он, умеющий определять направление без компаса.

— Это называется поход, — поправлял его Петя. — Во время похода надо соблюдать дисциплину.

Самыми радостными были дни, когда по Кытрынской железной дороге из пионерского лагеря в клуб везли на вагонетке скамейки. Это означало, что будет показан кинофильм «Чапаев» или "Кастусь Калиновский". Ошибки не могло быть: других кинокартин в Кытрыне не было. Ринтын был наслышан о чудесных движущихся картинах и не особенно поразился, когда увидел их. Его удивило другое: посмотрев картину, ребята тотчас же начинали «сражаться», ожесточенно оспаривая друг у друга честь быть Чапаевым, Кастусем Калиновским или, на худой конец, Анкой-пулеметчицей. У них, в Улаке, ребята куда меньше дрались.

Обычно перед сном в комнату малышей заходил Андрей Иванович. Он присаживался к кому-нибудь на кровать и рассказывал о далекой русской земле, о своих родных псковских местах. Андрей Иванович говорил тихо, голос у него звучал совсем не так, как на линейке у мачты с флагом, и каждое его слово будто несло аромат полей, цветущих лугов. В комнату входил ласковый летний вечер, и в ушах маленьких чукчей звучала неведомая, сказочно-мелодичная утренняя песня петуха. Ринтыну трудно было представить себе во всей полноте картину далекого русского селения, и тогда на память ему приходило родное стойбище: кровь убитого моржа на прибрежной гальке, запах вечернего костра, обмелевшая лагуна с желтой высыхающей пеной по берегам…