Виды родного города. Луганск - Гаянэ Павловна Абаджан Страница 20

Да, в Тутомове, в отличие от Белокаменной Столицы Глобуса предпочитали красить здания в серый, дабы не смущать блеском излишним души склонных к криминалу ОПГ других регионов на посещение оных. Чтоб не слетались в Тутомов злыдни чужестранные было всё там по тутомовски скромно, глаз положить некуда. Даже поговорка: "От дурного глаза — серые показы" прижилась, что значило "не привлекай внимания — не буди негативную энергию потустороннего происхождения".

Да, так мы случайно и перешли к потустороннему… Тутомов был очень древним городом. Разросся он за счёт прекрасного расположения — в голой степи простор неслыханный, можно строиться вправо по карте до самого Тихого океана. Древние предки- родоначальники проживали на склоне небольшой горы по над рекой, а на другом её берегу — поля, разливами орошаемые, а уж за полями — погосты кладбищенские.

Ну а как разросся Тутомов, то на месте полей древних, вдоль всего берега поближе к воде заводы грязнокоптящие выстроились. А уж самому городу куда деваться? Так на погостах и расположился. Поэтому и приходилось людям добрым помнить о тук-тук из нижнего мира.

Злыдни потревоженные являлись людям особенно после больших праздников. Если праздник домашний, то — в отдельную семью, а если всем городом дату отмечали, то прямо по всем домам с погромами до трёх ночи. Потом, конечно, затихали постепенно, особенно после сирен полицейских. К рассвету только урны перевёрнутые, да мусор летающий о нечисти напоминали.

Чтобы лихо не будить, то почти сто лет, а конкретно лет семьдесят про духов потусторонних упоминать запрещалось, ни в кино "Восставших из ада" не показывали, ни в церкви свечку поставить, запрет был полный. Народ про тех духов и вовсе бы забыл, если бы не зелья различные на адской воде настаиваемые. Зело зелья пили, да тихо лихо поминали.

К моменту нашей истории запреты послабли, и нечисть стали поминать всуе. Кто "каналья" скажет, кто "вурдалаки", а кто и "вампиры ненажорливые" в сердцах воскликнет. Вот на зов имён своих из щелей-то нечисть и попёрла. И чтобы от неё городу борониться, то Службы Защитные по городу и заветвились.

А уж чтоб совсем нечисть запутать, то стали эти Службы названия себе менять, съезжаться, разделяться. И за тем на утративших ориентир пространственный злыдней атаки внезапные осуществлять, низвергать их в бездны различные: сутяжные, штрафные, безденежные… Это страшные такие бездны, от которых нечисть сама быстро загибается при первой же болезни. А Службы оные в тот момент уже далече — чужой смертью свои ауры не поганят, другие битвы праведные ведут. Где поправку "а" к пятому подпункту какой-то статьи Налогового кодекса проверяют, где во старинном храме ширину дверей на случай пожара под угрозой закрытия предлагают расширить.

Диктатуры монотеистической тутомовцы тайно никогда не признали, в колхозы сатанинские не веровали, каждый своим подвалом жил. Любого туташнего домового спросите, ответит: "Анемизм наш великую битву выстоял, и дальше развивается". Хоть куда ещё дальше? А вот куда — у каждой Службы Защиты Правды — свой Дух обосновался, не Кабинетный и не Домовой, а Служебный.

Дабы при контактах с нечистой силой диффузии не случилось, чтобы Службы стойко могли свой долг исполнять, то не простая война велась. Человекам в том бою одним не справиться, Дух покровительственный обязательно иметь нужно, это издревле пришло — от пращуров, то есть изменить ничего нельзя, деды так воевали.

История друга.

== Сказ Продуктовый ==

Заглянем мы сейчас в ПродПотребКонтроль, как только он раньше ни назывался…

Каков Дух его нам видится? Заботливый охранитель своего от чужих, в нём и материнство, и сила необъятная отчая. Так и рисуется Дух этот высоченной толстенной матерью — воительницей охранительствующей с оттакенными тушу наевшими зубищами, совершенно владеющая всеми боевыми формами — наглостью исступлённой, напором несокрушимым, криком отражательным, матами спиралью верченными, хамством осквернительным, сплетнями гряземарательными… Ничего не упустили? Да, именно таков был бы идеальный Дух ПродПотребЗащитный Тутомова.

Шибко бы заботилась Матерь такая о горячем и горячительном питании для населения. Для того в объёмах немереных поглощала бы чанами приносимое ей — для контроля.

И стали тутомовцы в надеждах великих Духа такого взывать к материализации. Чтоб пришёл он к ним править по справедливости — через грань миров. Долго тутомовцы упрашивали, молитву "сталина на вас нет" повторяючи, и смилостивился Дух один, изыскал в себе силушку. Помогли и други его потусторонние: "Иди, послужи! Может и мы за тобой последуем, хоть там запах человечий — тяжкий и воздух вязкий".

Вот сверкнула молния в день памятный, пролился ливень с градом, распахнулось смерчем окно, да влетел Дух в кабинет начальственный, уселся в Кресло Волшебной Силы кожаное, корнями могучими проросшее в паркет. И стала Матерь эта править, а имя ей нарекли — Докотра Горячева.

Вихрями забегали человечки — сотрудники и сотрудницы, заработала система контроля, влилась в него сила великая, ибо видела Дакотра своих подчинённых насквозь, и боялись они свою воительную начальницу, как и принёсшую её грозу, а то и того сильней.

Страшно стало и фальсификатарам. Убоялись все держатели контрафактного, палённого, фейкового и прочего нечистью по гаражам разлитого, неавторизованного. Тяжкие настали для них времена, спрятали они срамные товары свои куда подальше, затаились на неделю, другую, третью… Вдруг улетит Докотра? Ан — нет, не улетала она, а всё больше множилась туша её начальственная, зубами огромными щёденно наедаемая.

Но жить-то бедолгам — чертям как-то надо, на брендах-то сильно не поднимешься — дорого населеньицу исхудавшему после семи-то нетучных лет. Чемоданами Витоновскими шмотки турецкие много не натаскаешься. Нет очередей за вискарём правильным, коньяками в дубе настояными, да за вином игристым. Только к Году Новому тянут они с полок товары эти знатные, да при том громко кряхтят на цены озираючись.

Как его этот Год Новый ежемесячным-то сделать? Нет придумки такой? Не получалось. Вот для пали дрыньканья прижились пятницы еженедельные, а Великое Чистое Побухание — только пожалуйте на Новый, да Старый Новый, а ждать эту святую двуседьмицу далече долгого.

Но кушать-то чертям каждый день хочется, а летом чертиха с выводком к зомби на острова чемоданятся, и тёщу к вурдалакам с гостинцами отправить надо бы — отдохнуть семьёй от глаза её пристального.

И стали проклятые супостаты думать: "Как Докотру — ПродПотребЗащитницу