Не на продажу! - Владимир Волев Страница 20

сущности, любой маркетолог отказался бы ее продавать. Ну что это такое? Вы подходите к полке в супермаркете, а там стоит это. Что это? В чём его смысл? Никто не знает, есть только название — «Жизнь». А стоит ну жинздец как дорого. Подзовешь консультанта, и он правда будет пытаться объяснить, что же тебе предлагают за твои деньги, но ты ничего не поймешь. Если же подойдет другой продавец, то будет говорить то же самое, но по-своему — и однозначно только запутает. Что такое жизнь как товар?

Про нее не снимешь фильм, ведь жизнь — не трагедия, и уж точно не комедия, хотя и то, и другое всегда присутствует. Вот вы бы купили вещь, если бы знали, что от нее вы умрете с результатом 99 %? Один процент оставим на изобретение бессмертия, генную инженерию и криогенную заморозку. Конечно, нет, ни один дурак не купил бы. И причем за свои деньги ты получаешь лишь один шанс — и ничего больше. Можешь просидеть всю жизнь на диване или покорять космос, одна ошибка — и всё, ты мертв. Или того хуже — ты на дне. Про это ведь тоже не напишут, разве что маленькими буквами в инструкции, которая также отсутствует.

Яркая упаковка тут не поможет, ее даже не получится продать под логотипом «Apple», ведь их продукция продумана до мелочей, адаптирована, и к ней уж точно не нужно приспосабливаться. В общем, жизнь — ужасный товар: никто не стал бы ее брать, и она стояла бы на самой дальней полке, пестря значками распродаж и скидок, но всё равно в конечном итоге была бы списана в неликвид и возвращена поставщику.

Жизнь — это не на продажу.

* * *

Тем временем кашель раздирает мои легкие. И, хоть у меня на руках документы здорового человека, по факту я совершенно не вылечился. Одновременное решение бросить курить вовсе не помогает. Каждый кашель отражается звоном в ушах и непонятными кругами перед глазами, хочется разорвать кого-то на части, и время течет так, будто оно представляет собой студень. Видимо, нужно сходить поесть и отвлечься. Кстати, это немного помогает.

Вернувшись с обеда, на который я, наверное, в первый раз в жизни пошел пешком, я удаляю так и не созданную мною «Жизнь». Хватит с меня приключений на сегодняшний день, пожалуй, нужно отвлечься. Читать книгу я уже попросту не могу, и курить меньше хотеться вовсе не стало, но уверенности немного прибавилось, и я пока всё держусь на единственной сигарете.

Привычным жестом вхожу в Интернет и открываю социальную сеть — по крайней мере, это должно немного отвлечь. Но тут меня пробивает, ведь кажется, что всё это я видел еще вчера: эти беспонтовые статусы, заверения а-ля «у меня всё отлично» и стена новостей, засранная цитатами из говнопабликов типа «Записки успешного человека».

Люди, очнитесь! Ни один успешный человек писать, а тем более читать эту чушь не станет! Как вы можете убивать свое время на полную лажу вместо того, чтобы сделать что-либо полезное? Ну вот ты, «успешный» человек, сколько времени ты вчера провел в сети? Сколько проведешь сегодня? Или точнее будет спросить, сколько времени ты провел в реальной жизни? Может, пару часов? Пока ехал домой с работы и слушал радио, пока водил свою спутницу в кафе/кино/клуб (по выбору). Мы все залипли в мониторы этих ужасных чудовищ, даря им свое время и денежные средства, просирая свою жизнь в месте, которого фактически не существует. Воистину — потерянное поколение.

Мне становится грустно от этих мыслей, и всякий смысл просмотра новых ржачных картинок отпадает. Это настолько выбивает из седла, что я закрываю браузер и иду в курилку, оправдывая себя тем, что вторая сигарета за день — это не так уж плохо, а на часах тем временем минует 17:00, но сбегать домой почему-то не хочется. Первый день новой жизни я хочу провести без какой-либо лжи, что является вторым пунктом повестки программы.

Тем не менее, честно признаться, меня гложет непонятная грусть: я прожил первый день своей новой жизни и ни черта не сделал. В сущности, это всё то же бесполезное времяпрепровождение, сдобренное какой-то бредовой идеей. Изменить нужно что-нибудь, но вот что — я понять пока не могу, и это больше всего выводит из себя. Мысль, вроде, должна иметь свое выражение, но моя какая-то бестелесная — витает где-то рядом, и я не совсем понимаю, чего она от меня хочет и какие действия мне предпринять. Табачный дым застилает взор, а я погружаюсь в небытие, которого так жаждал.

* * *

Теперь я направляюсь домой за рулем своего 150-сильного монстра, выжимая акселератор на полную и заставляя движок издавать истошный гул, переходящий в утробный рык. Всё дело в том, что мне скучно, я еду в то место, куда вовсе не хочется ехать — затем, чтобы делать то, что мне не хочется делать. Вот и вся мораль басни — ни больше и ни меньше. Хоть решение измениться и было принято, что выбило меня в состояние эйфории на несколько дней, но, тем не менее, вынужден отметить, что жизнь какой была, такой и осталась, вовсе не приветствуя мой поступок. Все краски вокруг не преобразились, лишь немного приобрели расплывчатый оттенок, наподобие того, как дрожит нагретый воздух на раскаленной магистрали. Это вполне можно списать на отсутствие никотина в крови. Однако мне хочется.

Мне хочется поменять светофильтр, как на фото в соцсетях, и увидеть всё вокруг в других красках — более четких и менее реалистичных. Мне хочется, чтобы из колонок моего авто перестали литься звуки популярного нынче дерьма, а сменило их нечто возвышенное и одухотворенное, вроде классической музыки в кавере две тысячи тринадцатого года. И впереди я уже вижу угол своего дома, но не собираюсь сворачивать, выводя нос пожирающего бензин авто на окружную.

Я останавливаюсь у обочины и замазываю номера грязью, чтобы камеры не смогли распознать, кто этот нежданный хулиган. После незамедлительно стартую жечь бензин и резину на просторах вечернего города, нарушая все возможные правила, которые смогу нарушить. Это такой протест, требующий выхода, это то чувство внутри, которое готово сжечь тебя, стоит на секунду расслабиться.

Ощущение того, что ты в первый раз в жизни действительно прав и делаешь что-то полезное, пусть пока и не для других, но для себя точно. Ты пытаешься поймать это ускользающее мгновение, пытаешься подчинить его себе. Я бунтарь. Я не такой, как все. Но, как