Уильям Берроуз - Пространство мертвых дорог Страница 21

Мэри очень уважает Кима.

– Привет, – говорит она. – Слыхала, слыхала, что ты снова в городе.

Ким достает бутылку бурбона, и Мэри выставляет на стол два стакана. Они выпивают каждый по полстакана залпом.

– Малышу снова поперло, – говорит Мэри. – Держись подальше. Скоро это кончится.

– Ему нора завязать, – говорит Ким. – Ему пора завязать и продать что-нибудь.

– Он на это не пойдет.

Нет, думает Ким, с той отметиной, что я видел, точно не пойдет.

– Я слышал, что Смайлер сел.

Мэри осушает стакан и кивает.

– Молодые воры считают, что с них и взятки гладки. И тут вдруг небо в клеточку. Первая же ходка все понты с них сразу сбивает. Сколько ему повесили?

– Десятку.

– Ну это с него точно понт собьет. Десять минут они пьют в молчании.

– Джо Варланд умер… Фараон с железной дороги пришил его…

– Что тут скажешь, – отзывается Ким. – Бог дал, Бог взял…

– И то.

Они допивают бутылку. Она ставит тарелку свинины с фасолью на стол и кладет рядом ломоть домашнего хлеба. Киму позднее доведется пробовать отменную тушеную фасоль в Марселе и Монреале, но нигде он больше не встретит такого восхитительного вкуса, как дома у Мэри Солонины.

Они пьют кофе из голубых кружек с обколотыми краями.

– У меня тут для тебя кой-что есть.

. Ким выкладывает на стол шесть бриллиантов. Мэри изучает их через лупу.

– Две восемьсот.

Ким знает, что в Нью-Йорке камни будут стоить дороже, но деньги ему нужны прямо сейчас, к тому же доброе расположение Мэри тоже многого стоит.

– По рукам.

Мэри достает деньги из горшка, передает их Киму, заворачивает бриллианты и запихивает их в карман.

– Как идут дела на Кладбище?

Ким называет свой доходный дом Кладбищем, потому что руководит им тип, известный под кличкой Джо Мертвец. Дом Кима служил убежищем для джонсонов с безупречной репутацией, большинство из которых имели личную рекомендацию Мэри Солонины… настоящие преступники… банковские грабители… похитители драгоценностей… люди высшего общества.

Ким не сильно рисковал, поскольку Денвер в то время был «закрытым городом». Работать можно было только под крышей полиции, отстегивая кусок копам. Ким тоже платил кое-какие деньги каждый месяц. В Денвере у него был вес. Он знал ряд политиков и нужных людей в полиции. Копы же называли Кима Профессором, поскольку тот обладал энциклопедическими познаниями в области оружия. Ким умел поладить с любым копом.

Джонс останавливался там на прошлой неделе. Джонс занимался ограблением банков. Это был невысокий, довольно полный мужчина с лицом бледным, как воск, который больше всего смахивал на изображение жениха на свадебном торте. Он заходил в банк со своей бандой, в которую входила крошка Лиз весом в девяносто фунтов по кличке Анна Обрез (из-за ее обреза, сделанного из охотничьего ружья 12-го калибра) и два малыша из Французской Канады, и произносил свою любимую фразу: «Прошу всех поднять руки вверх».

Ни одному из кассиров никогда не доводилось слышать более приятного голоса. Поэтому Джонс был известен под именем Сладкоголосого Бандита. Но когда он просил поднять руки вверх, его все слушались как миленькие.

Джонс как-то признался Киму, что, убив кого-нибудь, он чувствует «кошмарные угрызения совести». От подобных откровений, высказанных столь медоточивым голосом, у Кима по спине пробегали мурашки. Ощущение возникало в нижней части шеи, было скорее приятным, чем наоборот, и сопровождалось легким повышением температуры, свидетельствующим о сильном психическом присутствии. Джонс производил жутковатое впечатление, но платил он хорошо…

Последними делами, до которых опустился бы Ким в своей жизни, были воровство и грабеж. Он в одинаковой степени не уважал политиков и преступников. Поэтому известие о том, что в настоящее время на Кладбище гостит Малыш Вьюнок, исторгло из его груди недовольное ворчание. Малыш Вьюнок слегка его беспокоил. Он знал, что жулики его масштаба обычно всегда держат в рукаве наподобие туза какие-нибудь ценные сведения, чтобы при помощи их, случись чего, выторговать себе свободу. Разумеется, Малыш не знал ничего о Киме, кроме того, что тот – хозяин дома, в котором Малыш снимает комнату, но лучше держаться от этого урода подальше, подумал Ким.

Ким вспомнил, при каких обстоятельствах он впервые познакомился с Мэри Солониной. – Я от Смайлера. Она оценивающе посмотрела на него.

– Заходи, малыш.

Она поставила на стол хлеб и тарелку соленой свинины с бобами. Ким набросился на еду как голодный кот.

– Что ты мне принес, малыш?

Он выложил кольца и кулоны на стол. Для такого малолетки, как он, добыча была неплохой.

Мэри назвала честную цену.

Он сказал: «По рукам», и она отсчитала деньги.

Затем Мэри обратила внимание на гибкое тело и смазливую мордашку юноши.

– Тебе нелегко придется в тюряге, парень.

– А я туда вовсе и не собираюсь. Она кивнула…

– Бывает, что и обходится. Кое-кто завязывает и берется за законный бизнес.

– Именно это я и собираюсь сделать. И теперь он был готов выполнить свое намерение. Они оба знали, что Ким выкладывает цацки на кухонный стол Мэри Солонины в последний раз.

– Заходи, если вдруг окажешься в городе.

Ожидая, пока советник Грейвуд прибудет из Нью-Йорка, Ким возобновил связи с «Семейством Джонсонов». К тому времени он был уже широко известной и почитаемой фигурой. Он владел Кладбищем, а еще домом в деревне неподалеку от Сент-Луиса, где избранные члены «Семейства Джонсонов» могли укрыться от погони, немного отдохнуть и почистить перышки.

Ким слез с наркотиков. Один только тот укол в Блэк-Хоуке за последние полгода, и больше ничего.

Поэтому он оттягивался с трубкой. Даже если вы уже подсели на иглу или привыкли принимать опиум через рот, вы можете курить день-деньской и вас так и не зацепит. Очень небольшое количество морфина попадает в дым. Большая часть его остается в пепле. Поэтому, чтобы перейти на трубку, нужно сперва очистить организм. Киму нравился ритуал: лампа, заправленная арахисовым маслом, проворные пальцы юного китайца, скатывающие шарик и помещающие его в чашечку трубки, черный дым, втягиваемый глубоко в легкие и не скребущий горло, и наслаждение, которое охватывает тебя где-то после третьей трубки, когда опийная истома растекается по всему телу.

Ким не нуждался в телохранителе, но ему необходим был хороший помощник. Он выбрал двух самых лучших. Бой Джонс прежде работал с Джонсом, банковским грабителем. Тощий и верткий, как кот, он отлично метал нож и подкрадывался незаметно, а ловкостью рук обладал исключительной. Он умел к вытащить кролика из шляпы и прострелить эту шляпу на лету. А то, что он вытворял с нунчаки и велосипедной цепью, казалось просто волшебством. Невозможно было собственным глазам поверить.

Шарики-Ролики был прирожденным фокусником. Он мог достать свечу из пустой ладони, отгадывать карты, положить в игральную карту шесть пуль с пятнадцати футов за две пятых секунды, а уж как нож он метал! Сила, с которой правильно кинутый нож втыкается в цель, произвела на Кима большое впечатление: лезвие входит в дубовую доску на целых два дюйма, в то время как крепкий мужчина, как бы он ни старался, не сможет вонзить его глубже, чем на четверть этой глубины. Но для того чтобы попасть в цель, метая нож внакид, надо обладать очень хорошим глазомером. Шарики-Ролики попадал в цель с любого расстояния. Он делал все ловко и очень плавно. Он выхватывал револьвер более плавно, чем любой человек, известный Киму. Его движения были как гибкий мрамор. Шарики-Ролики был похож на ожившую греческую статую, его золотые кудри плотно обтягивают череп, глаза бледны, как алебастровые шарики со сверкающими черными зрачками в центре.

Ким принял их на службу и одел их в консервативные темные костюмы, так что они стали похожи на молодых руководящих работников. Втроем вместе они выглядели весьма впечатляюще и всюду выдавали себя за братьев.

Гай Грейвуд прибыл из Нью-Йорка. Он только что подыскал нужное место. Здание банка в Боуэри. Бумаги разложены на столе. Грейвуд – высокий мужчина с пепельно-серыми волосами и холодной, язвительной манерой держаться. Он – бухгалтер и адвокат, и его положение в «Семействе Джонсонов» сродни положению consigliere40 в итальянской мафии. Он отвечает за весь бизнес и юридические документы, и с ним советуются по всем вопросам, включая убийства. Он и сам опытный убийца, прошедший курс обращения с оружием по методике Карсонса, но об этом он предпочитает особенно не распространятся.

Пришла пора проверить бухгалтерию Кладбища. Джо Мертвец, который заправляет там всем, обязан Киму своей жизнью.

Уоринг, дядюшка Кима, однажды сказал ему, что, если ты спасешь человеку жизнь, тот обязательно попытается убить тебя. Гммм. Ким верил в честность и преданность Джо. Джо и гроша у Кима не украдет, и Ким это знает…