Счастливая Жизнь Филиппа Сэндмена - Микаэл Геворгович Абазян Страница 22

Филипп щелкнул пальцами и игриво взглянул Сааду в глаза.

В зале стояла гробовая тишина. Шестнадцать пар глаз и ушей внимательно следили за происходящим. Даже те двое за барной стойкой, с удовольствием слушали речь Филиппа, благо были свободны. А он, довольный, созерцал момент раскрытия этих коконов, в которых ожидали своего рождения прекрасные души, которым предназначено было летать и делать мир прекраснее.

— Маленький персонажик с цифрами, именами, событиями. Если находите такого у Шекспира — цепляйтесь за него. Что это нам дает?

— Если все так, о чем мы думаем, — начала Я'эль, — то выходит, что Ромео — сын…

— Давай-давай, смелее, договаривай!

— Сын Капулетти?!

— И не поэтому ли он вхож в дом Капулетти, всячески опекаем, и даже на возражения Тибальта последний был пристыжен, а?

— Но тогда их свадьба…

— Умница… Яэль тебя зовут, верно?

— Правильнее говорить Я'эль, с двумя ударениями, — уточнила она и закончила: — тогда их свадьба будет означать кровосмешение? Вы это имели в виду?

— Как же нам не хочется, чтобы все было именно так, верно? Я думаю, что Шекспиру тоже этого не хотелось, и он дал нам еще один набор из имени, цифр и событий.

Он пролистал страницы книжки ближе к началу, еще немного, и стал читать третью сцену первого акта, в которой появляются Джульетта, ее мать и ее кормилица, которая, вспоминая возраст Джульетты, упоминает о землетрясении, произошедшим одиннадцать лед назад, во время которого ее дочь Сюзанна, ровесница Джульетты, погибла под обломками. Родители же ее были на тот момент в отлучке. Филипп читал, будто пытаясь прожить за каждого героя. Вот наивная Джульетта что-то лопочет, пытаясь не перечить матушке, которая, в свою очередь, держится сдержанно, даже как-то холодно. Кормилица же словно курица кудахчет — говорит, говорит, смеется, спорит сама с собой…

Филипп дочитал сцену до конца и закрыл книгу. Двое за барной стойкой задвигались и тихо начали о чем-то друг с другом говорить. Они никоим образом не мешали работе группы. Все происходило в головах юных актеров, и уже начинало отдаваться в их сердца.

Филипп ждал. Они тоже. И когда их взгляды встретились, улыбки озарили их лица. Улыбались их сущности, и Филипп видел это.

— Шекспир никоим образом не утверждает, что Джульетта не является дочерью Капулетти. Нет. Но он все же дает нам маленькую надежду на то, что та любовь, которая появится на краю могилы, будет чистой любовью, любовью законной и оправданной. С этой надеждой мы и сделаем ваш спектакль.

— Вот это авантюра! — авторитетно заявил Фред. — Я «за»!

— Аплодисменты! — помпезно возгласил Филипп, и актеры не заставили себя долго ждать. Все улыбались и восторженно говорили друг с другом. Задачей же Филиппа было справиться с волной эйфории и не упустить первых достигнутых результатов.

— Давайте я все же дам вам небольшое задание на… когда мы встретимся?

— Завтра, давайте завтра, — попросили сразу несколько человек. — Завтра в час.

— Завтра в час — всех устраивает? — обратился к сокурсникам Аарон.

— Всех!

— Отлично. Значит, на завтра попытайтесь обнаружить ту выгоду, ради которой и Ромео, и Джульетта пойдут на свою авантюру. Что их побудило пойти на это? Чего им не хотелось делать? Думаю, этого пока что достаточно. Ой, и еще — чуть не забыл: давайте-ка я по-быстрому запишу у себя у кого какая роль — мне нужно это знать. Называйтесь и говорите, кого вам предстоит играть.

Он сел в кресло первого ряда, закинул ногу на ногу и приготовился слушать первого в очереди.

— Симон, я — Герцог.

— Агнесса, мать Джульетты.

Филипп улыбнулся ей в ответ и сделал запись в блокноте.

— Мартин, Ромео Монтекки.

— Хороший выбор, я тебе скажу, — озвучил Филипп непопулярную здесь мысль.

— Аарон, Тибальт.

— …и принц Датский, — тихо и с улыбкой добавил Филипп, добавляя новую строчку.

— Ариадна. Я — Джульетта.

Филипп посмотрел на нее, она — на него. Выдержав короткую паузу, он вымолвил дерзкое «Сделаем!» и подмигнул ей.

— Зои, кормилица.

— И зовут тебя…? — решил уточнить результат сегодняшней встречи Филипп.

— Анжелика, — утвердительно сказала Зои после того, как поняла, что он имел в виду.

— Есть такая версия. Верно, молодец! Так, Я'эль, — на этот раз произнес он ее имя, строго следуя указанию, — а ты кем у нас будешь?

— Я — аптекарь, — сконфужено заявила она.

Немного подумав, Филипп сказал:

— Вполне можешь им быть.

— Алекс, брат Лоренцо, францисканский монах.

— И кто ты у нас — добряк или подлец?

— Добряк… — задумчиво сказал тучный Алекс, и сразу после этого широко улыбнулся. — Хорошо, сегодня же еще раз все перечитаю.

— Дэйвид, Меркуцио, друг Ромео и родственник принца.

— Именно — родственник принца, — одобрил его уточнение Филипп.

— Меня зовут Роберт, я играю Бенволио.

— Скользкий ты тип, — подмигнул ему в ответ на это Филипп. Так же, как и Зои, Роберту потребовалось совсем немного времени, чтобы переадресовать этот эпитет с себя на своего персонажа.

— Артур, Капулетти, отец Джульетты.

— Я — Саад, играю роль отца Ромео Монтекки, — сказал он и тут же добавил: — Вы его еще знаете как Люченцо.

Филипп довольно улыбнулся и обратился к следующему.

— Я Фред, играю Париса. Тоже родственник принца, и сам по себе довольно гнусный тип. В принципе, во всей пьесе нет ни одного чистого персонажа. Все в большей или меньшей степени в чем-то виноваты.

Филипп внимательно