Настольная книга поджигателя - Алина Владимировна Кононова Страница 26

Постарайтесь быть аккуратнее с этими длинными и нудными противопожарными правилами. Или хотя бы избежать ответственности за случившийся пожар.

Кстати, противопожарные инструкции могут быть полезны хотя бы тем, что в них можно найти планы эвакуации, которые обеспечат Вам неплохие пути отхода. Но это просто так, к слову. Никогда не знаешь, что может пригодиться во время поджога, не так ли?

Мы стояли у торца Дома Собраний, около окна. Внутри клубилась темнота. Я с трудом узнавал один из наших классов – днём он выглядел совсем по-другому.

Я держал в руке коробок спичек. Стигма канистру бензина, а Пси швабру из гаража, на которую была намотана тряпка.

Ничего лучше мы не нашли. Но и этого было достаточно.

Наши лица были закрыты тонкими медицинскими масками, которые принесла с собой Стигма. На руках были перчатки. Нам нужно было снова перестирать всю одежду до утра, и вымыться самим, чтобы избавиться от запаха бензина.

Стигма открыла канистру, и они с Пси обильно смочили бензином тряпку на швабре. Я достал спичку.

– А мы, – остановил меня Пси, – уверены, что это хорошая идея?

Стигма пожала плечами.

– Не совсем. Но идей лучше у нас нет.

Я кивнул. И чиркнул спичкой о коробок.

Пси замахнулся шваброй – на нас упало несколько капель бензина – и разбил окно.

Прежде чем осколки упали на землю, я поджёг тряпку. Импровизированный факел влетел в класс, мгновенно освещая его.

Чудом не облив нас всех, Стигма швырнула канистру вслед. Бензин расплескался по полу. Огонь перекинулся на лужу, начал распространяться, охватывать все больше пространства. На несколько мгновений мы замерли, захваченные зрелищем. Столы и стулья, шкафы и чёрная грифельная доска – огонь захватывал всё. Всю комнату, в которой мы проводили так много времени, часы, дни, чёртовы годы!

Я истерически рассмеялся. У меня тряслись руки, а спички гремели в коробке, который я сжимал. И я не мог остановиться.

Стигма опомнилась первой.

– Пошли дальше! – рявкнула она.

Я подхватил ещё одну канистру, стоящую рядом. Мы бросились за угол, огибая здание.

Нашей задачей было организовать первый очаг пожара, который отвлёк бы внимание агентов. Тета в это время должна была через пожарную лестницу и окно пробраться в читалку и поджечь её. Это придумала Стигма. Пси сказал ей, что оставлять фото было бы слишком опасно, а она ответила, что тогда можно просто сжечь их вместе с читальным залом. А лучше вместе со всем Домом. Начисто.

Может, это правда было не самой хорошей идеей. Конечно, нас могли поймать, мы могли пострадать, огонь бы уничтожил всё, нам было бы некуда ходить на собрания, и так далее, и так далее, да вы сами уже знаете весь этот набор отговорок.

Но, во-первых, это могло сработать.

А во-вторых (хотя это и должно было быть во-первых), нас ждало много огня. Очень много.

Так что план был обречён на выполнение.

Под треск огня и чьи-то глухие вскрики из глубины Дома, мы бежали вперёд. Подальше от пожарного входа, у которого должен был стоять один из агентов, обогнуть ещё один угол, встать у окна, заглянуть в комнату – близнеца, зеркальное отображение той, что мы уже подожгли. Не хватало только огня. Его всегда, всегда здесь не хватало!

Я разбил стекло канистрой. Потом открыл её, перегнулся через подоконник, выливая бензин на пол. Когда канистра наполовину опустела, кинул её внутрь, а Пси забросил следом две зажжённых спички. Он часто брал две, перестраховываясь.

Ещё одна вспышка чуть не опалила мне волосы. Огонь теперь пожирал Дом с двух сторон. Этого должно было быть достаточно.

– К лестнице, – шепнула Стигма, потянув за собой Пси.

Мы снова побежали. Кажется, я слышал за собой шаги, но не обращал внимания. Вряд ли кто-то бы заметил нас сейчас, огонь обычно отвлекает людей, причём очень сильно.

Мы втроём отбежали от Дома. Если всё шло по плану, Тета уже должна была разлить в читалке бензин, поджечь его и не попасться в руки агентам. Мы договорились встретиться после у гаража. Если не получится, то через день около общежития. Если совсем не получится – на том свете.

Но, кажется, у нас получилось. Я видел фигурку Теты, одиноко стоящую на полдороге между Домом и гаражом. Я облегчённо выдохнул. Всё получалось. Всё получалось, и был огонь, невероятно много огня.

А потом прогремел взрыв.

Заключительный пункт: неосторожное обращение с огнём.

Сразу скажем: если Вы попытаетесь сделать невинное выражение лица и сказать стражам порядка и пожарным, что вы тут не при чём, и оно само загорелось – это вряд ли сработает. Однако, попытаться стоит. Пытаться всегда стоит.

Если при подобном разговоре, от Вас будет пахнуть бензином, а с собой у вас будут спички, бумага для розжига и респиратор – не сработает точно.

Однако, если Вы будете достаточно осторожны, скроете все улики, и если Вам поверят – наказание, предусмотренное за неосторожное обращение, затронет Вас, только если ущерб нанесён в особо крупном размере. И если погибли люди. Поэтому поджигать людей мы категорически не рекомендуем. Это достаточно опасно и противоречит нормам гуманизма.

Мы ведь не безжалостные и жестокие существа, не так ли?

Мы просто любим огонь.

Нам повезло, что мы не подбежали слишком близко.

Можно было сказать, что мы оказались почти в центре огненного ада. Конечно, для нас он не был адом, но назвать как-то иначе было просто нельзя.

Мы были ошеломлены. Немного испуганы. Шокированы. Но всё же происходящее вокруг нестерпимо нам нравилось.

То, что было гаражом, за пару секунд превратилось в груду кирпичей и большое пожарище. Дым столбом поднимался в небо. За нашими спинами горел Дом Собраний, подожжённый с трёх сторон. Со стороны общежития раздавались крики.

А мы втроём стояли и смотрели. Да, мы пытались понять, что происходит, но больше смотрели. Впитывали в себя впечатления – вот мы, а вот пожар, бушующий вокруг. Дышали гарью. Смотрели, как частицы пепла и пыли парят в горячем воздухе.

Мы втроём, пахнущие бензином. Тета в каких-нибудь паре метров от нас. Босая, со спутанными волосами и мокрыми пятнами на одежде. Со своей вечной кривой улыбкой. С заревом пожара за спиной.

Она была великолепна.

Стигма снова пришла в себя первой.

– Что ты сделала?! – прокричала