С волками жить - Стивен Райт Страница 30

11. Человечина. Как курица?

12. Изменить жен. главную на муж. имя. Модней/сексапильней. Или сексапильней/модней? Андрогиния в теме.

Поперек незатененных жалюзи нижней трети окна призрачно проскользила пластиковая и хромированная сигнальная рама полицейского крейсера. Без всякой охоты Эмори надел на ручку колпачок, кратко раздумал, не нырнуть ли ему под стойку, но вместо этого обернул к двери странно подвижное лицо, пойманное при поиске соответствующей личины как раз в тот миг, когда перезвон латунных индейских бубенцов (СДЕЛАНО В БОМБЕЕ) объявил о приходе сержанта Митчелла Смити, ОП[51] Прохладного Ручья. В любом возрасте этот плотный прямолинейный человек нашел бы мундир, какой бы на него сел. Удобно завершенный в своих накрахмаленных хаки, редко бывал он встречаем вне оных.

– Вот он. – У Смити был высокий возбудимый голос, трепещущий обещанием, какого он никогда не выполнял.

– Я он и есть, – признал Эмори. – Ну.

– Ты морж, хочешь сказать[52]. Повезло, что я просто не привлеку тебя по общему подозрению. Что ты натворил сегодня утром, Эмори, – выдавил пасту с середины тюбика?

– Вопрос. Это дружественный визит или обычный наезд? Меня так легко сбить с панталыку.

– Ну этого я пока и сам не знаю. – Он снял шляпу – жест церемониальный.

– Не рассчитывал сегодня тебя увидеть.

– Полицейская работа, Эмори, – мешок сюрпризов. – Шляпу он аккуратно уложил на стойке, ровно посередине между крупными красными руками. – С час назад позвонил Карл, сказался больным. Трейси почудилось, что микрофон у него обмотан большой тряпкой. Кхе, кхе. Но эй – нет улик, нет и обвинения, верно, адвокат?

– Вы за свою зарплату горбатитесь и даже сами не знаете, что вам отваливается – больничные, медицинская страховка, оплаченные отпуска. А попробуйте в горку да под горку потаскаться в старых башмаках трактирщика. На работу не выйдем – нам ведерко не наполнят.

– И чем меньше вкалываете, тем больше ноете.

– Слишком рано, инспектор, терпеть оскорбления от госслужащего. Тебе что, убивать некого или пончик есть не нужно?

– Ладно, Эмори, мог бы и сообразить, что… Господи, вот попробуешь услугу оказать, ночами не спишь к тому ж.

– Нашел того, кто согласен по дешевке спалить заведение?

– Лучше. – Он доверительно подался вперед. – У меня есть решение всем твоим неурядицам.

– Сам его спалишь.

Смити нагнулся ближе.

– Лук – легавый.

– Так? – Эмори потребовался миг, чтобы отточить ответ. – Без характеристик, без свидетельства о рождении, даже без удостоверения личности – кто такого соискателя наймет?

– Начальник Хеллоуин.

– Правда. Но это не действительность. Это не комедия. – Зазвонил телефон, и Эмори произнес в него. – Нет. – сказал он. – На здоровье.

– Ворочался с боку на бок, Эмори, – возобновил сержант Смити. – В два Бренда выгнала меня на кушетку. Может, в четыре я наконец засыпаю. В шесть мне сообщают про Карла. Можешь вообразить, в каком я настроении.

– Поговори с моим агентом.

– Ну, мне кажется, я принес пользу своими предложениями, техническим советом. Твердый гонорар мне не нужен, можешь мне очков начислить.

– Очко. Одно-единственное очко.

– Нетто или брутто?

– Нетто.

– Большое тебе спасибо. Это наживка для лохов. Нет никакого нетто, никогда не было никакого нетто, и никогда никакого нетто не будет. Есть в долине заблудшие души, которые питаются кормом для кошек, а ржавые почтовые ящики их ждут оплаты за «Звездные войны». «Инопланетянин» еще в долгах, я тебя умоляю.

– Ишь ты, поди ж ты, – объявил Эмори. – До чего смышлен наш рядовой состав. Сегодня у нас все хорошо осведомлены, к черту. После такого знания – какое прощение?

– Мы в участке много журналов читаем. Начальник выписывает «Киносекрет», «Пансканирование» и «Голливудских милашек», Карл получает «Медиазону», а я беру «Срез», «Кинопалец» и «Людей».

Эмори записал в блокноте:

13. Увеличить действие, уменьшить диалог. Иностранные рынки. Весь мир понимает без дубляжа или субтитров язык переворачивающейся машины, рикошета пули, кулака в замахе.

Номер 11, двухместный, Эверсон, Тед, мистер и миссис, вошли в контору в одинаковых нарядах, синяя рубашка в клеточку, бежевые шорты, каждый позвякивает комплектом ключей, Прекрасный денек, Рано выезжаем. Много миль ехать, тариф за номер $55 + налог + $6.50 за платное кино «Резиновые головы», «Виза», срок действия 12/95, Пока, до свиданья, Увидимся в другой жизни.

– Так что, Митч, – продолжал Эмори, – когда-нибудь слыхал об островах Общества?

– Не-а.

– А о капитане Блае слышал? О хлебном дереве? Марлоне Брандо? Знаешь, он там одним островом владеет[53]. Это его прибежище от безумия звездной славы. В общем, погляди когда-нибудь на карту Тихого океана – там повсюду острова-крохотули, сотни этих микроскопических точек без всяких названий плавают перчинками по всей этой огромной синеве. Этот сценарий – мой билет в рай. Куплю себе одну такую точечку рядом с Марлоном, свое укрытие от безумия себя, окрещу его Атараксия, нарисую собственный флаг, вздену на бамбуковый шест с подветренной стороны хрустальной бухточки, приезжай в гости, когда захочешь, ты с Брендой или ты и ты, ни собак, ни детей, ни постояльцев, ни колокольчиков, ни ключей, ни денег.

«Син-мен», наш сюжет покамест.

Однажды сияющим утром Большого Яблока спускающийся лифт Всемирного торгового центра-2 открывает двери на семьдесят шестом этаже[54], и в нем обнаруживается – обожемой! – мужчина, скорчившийся в углу, без сознания и совершенно голый. Умело приведя его в чувство, доктор Констанс Питерсен, красивая психиатресса, которой случилось практиковать в этом здании, прикрывает мужчину своим пиджаком от костюма и ведет сквозь толпу любопытных в укромность собственного кабинета. У этого таинственного Джона Доу нет не только удостоверения личности, но и памяти, поверхность его мозга, очевидно, раздета донага так же, как и его тело. Добрый врач заинтригована. Она решает взять его к себе домой в городской особняк на Восточной стороне, где у нее второй приемный кабинет и множество свободных комнат, поскольку он, судя по виду, примерно тех же размеров, что и ее бывший супруг (чуланы и выдвижные ящики ломятся от брошенных, но стильных мужских нарядов), потому что он молод, пригож и хорошо сложен, и потому что это кино. Последовательность быстрых сцен. Серьезное обсуждение множества его проблем. Менее серьезное – ее. Вылазка в ресторан. Она ему показывает, как есть омара. Он ей показывает, как делать стойки на руках на запаркованных машинах. Ведет себя он, как человек едва ли старше двенадцати лет. Они наперегонки бегут к такси на углу. Лижут шербет друг у дружки. Ее спальня: монтаж кожи и членов. Она никогда не испытывала такого чистого чувственного наслаждения. Она осознает, что ее понимание слова «любовь» прежде было совершенно неверным. Пациенты ловят ее на улыбках в неподобающие моменты. Дни телесного веселья, но для мистера Джона Доу –