Дэнни Кинг - Дневник порнографа Страница 34

Прохожие с собаками и бегуны при виде нас вставали как вкопанные. Мы напоминали, наверное, свежую версию шоу Бенни Хилла. Меня не покидала надежда, что на шоссе возникнет куча мала, как в комедиях, и полиции будет чем заняться. Ничего подобного. Черт бы подрал этих осторожных водителей! Мы перебежали дорогу. Вслед нам кричали и сигналили.

– Быстрей сюда!

Я тащил девушек за собой, сворачивая то вправо, то влево. Перескочив через пару оград, мы оказались на одном из участков с электробудками. Протиснувшись под воротами, мы пытались перевести дыхание.

Девушки были потные, голые и возбужденные. Вдруг я оказался с ними совершенно один. Таня никак не могла перестать хихикать, и мне пришлось закрыть ее рот ладонью: мимо пробежала женщина-полицейский. Мы пережили несколько душераздирающих мгновений, но вот опасность миновала.

– Мое сердце несется вскачь... – прошептала Синди, сжимая ладонями ходящие ходуном груди.

– Мое тоже, – ответила Таня. – Давно я так не веселилась!

Девушек происходящее могло веселить, однако меня заботило, как нам из всего этого выбираться.

– Вот ваши платья! Одевайтесь! – сказал я им. – Здесь неподалеку есть пара пабов. Мы нырнем в ближайший, чего-нибудь выпьем и закажем такси. Оттуда недалеко до моего дома, так что я снабжу вас одеждой и мелочью на дорогу. Согласны?

– О-о, Годфри, ты у нас прямо герой! – промурлыкала Таня, и они захихикали в унисон. – Перед тем как куда либо идти, мы должны сделать одну вещь. Правильно, Синди?

– Ага, давай! – широко улыбнулась Синди.

– Что? О чем вы? – недоуменно спросил я.

– Дельце одно надо закончить... – прошептала Синди, потом расстегнула мои джинсы и сунула туда руку.

На этот раз я не стал ее останавливать.

– А, понял... – сказал я, и сердце в моей груди бешено заколотилось.

Таня стянула с меня джинсы и трусы, а потом они... Обе... За этой оградой... Когда за нами по пятам гналась полиция... Две порнокрасотки сделали мне минет, лучший за всю мою жизнь. Наконец-то я почувствовал себя настоящим порнографом!

16. Попались!

Дальше все было не столь гладко. Когда девушки начали одеваться, выяснилось, что у нас только одно платье – другое я, должно быть, обронил во время погони. Таня так и осталась голой.

– Вряд ли я могу идти по Хай-стрит в таком виде, – сказала Таня, закрыв грудь ладонями.

– Что же нам делать? – спросила Синди, натягивая платье через голову.

– Вам придется оставить меня здесь, – ответила Таня. – Идите и найдите какую-нибудь одежду. А я вас подожду.

В моем сознании бурлили эндорфины, и море было мне по колено. Полицейские в любой момент могли заглянуть через изгородь и всех нас схватить – стереть с моего лица улыбку не могло ничто. Сдается мне, что именно благодаря этому я мог действовать спокойно и разумно. Как там сказал Киплинг? "О, если ты спокоен, не растерян, когда теряют головы вокруг... ля-ля-ля... ля-ля-ля"[16]. Готов поспорить, что незадолго до этих слов две красотки сделали ему хороший минет – потому что я наконец-то тоже почувствовал себя мужчиной, «мой мальчик».

– Никто никого нигде не оставит! Вот бери мои футболку и трусы, – сказал я, раздеваясь и протягивая одежду Тане. – Я могу идти голый по пояс, ничего страшного. Конечно, мы выглядим странно, но закон больше не нарушаем.

Я натянул обратно джинсы.

– Спасибо тебе, Годфри! Ты – звезда! – сказала Таня, одевшись.

Я выглянул поверх ворот – в одну сторону, в другую, – полиции нигде не было.

– Готовы? Отлично, пошли!

Мы перелезли через изгородь и спрыгнули с той стороны. Я понимал, что без футболки меня в паб не пустят, так что придется идти ко мне домой. Дотуда было мили полторы, однако я хорошо знал боковые улочки и уже продумал маршрут.

Быстрым шагом мы прошли переулок, пролезли через дыру в ограде, миновали ничейный участок и еще один переулок. Люди смотрели на нас во все глаза. А вы бы что, не смотрели? Голый по пояс парень и две девушки: одна в крошечном теннисном платье, а другая в мужских трусах и футболке с портретом Рона Джереми, занимающегося любовью. Мы шагали вдоль боковой улочки, пробираясь к Бродвею, как вдруг перекресток перед нами проскочила полицейская машина. При виде нас копы даже не стали раздумывать, а сразу включили мигалку и рванули в нашу сторону.

– Сюда! – завопил я.

Мы со всех ног бросились в противоположную сторону. Только бы добраться до той прорехи в ограде, а там переулок и все остальное. Без толку: машина была уже почти рядом с нами. А ту теще Синди споткнулась о плохо лежащий тротуарный камень и рассадила себе колено. Вся нога была в крови, и я понял, что для нее игра окончена.

В последний момент меня осенило: я протянул Тане пятерку и сказал ей, чтобы она сматывалась.

– Давай, вперед! Станция метро там! О Синди я позабочусь!

Таня в нерешительности застыла, я закричал на нее, и она наконец побежала. Какой смысл попадаться всем, верно ведь? Я наклонился и обхватил Синди. Рядом с ревом остановилась полицейская машина.

– Спасибо, Годфри! – сказала Синди.

Ее взгляд был исполнен благодарности. Она потянулась ко мне и попыталась поцеловать, но я в последний момент уклонился и чмокнул ее в лоб.

– Давай в другой раз, ладно? – сказал я, как настоящий герой, хотя на самом деле... Она ведь только что делала мне минет.

– Так почему бы вам не повторить свой рассказ еще раз? Что вы делали сегодняшним утром на тех кортах? – опять спросил сидевший за столом констебль Батлер.

Он и женщина-констебль смотрели на меня без всякого выражения, а я улыбался во весь рот. "Давай выпутывайся, умник!" – хохотал кто-то в моем мозгу. Я и моя футболка вновь объединились, как и Таня с Синди – к сожалению. Все трое знали, что нельзя в это дело впутывать "Блинг" или фирму, об этом было заранее уговорено, поэтому мы все брали на себя.

– Ну, вы все равно не поверите... – начал я, и констебль Батлер кивнул, что, дескать, да, не поверит.

– Таня и Синди – мои друзья. Они модели. В общем, мы решили встретиться, чтобы поиграть в теннис, и немного увлеклись.

Эти двое в одинаковой униформе смотрели на меня с одинаковым выражением на лицах.

– Кому пришло в голову раздеть девушек? – спросила констебль Кенсингтон.

– Ну, не знаю... Думаю, это было решение всех присутствующих, а мне эта идея понравилась... Или я предложил... Тогда все наоборот... – объяснил я, постепенно замолкая под внимательными взглядами полисменов.

– Почему бы вам не рассказать, чем вы там на самом деле занимались? – предложил констебль Батлер.

– Я уже рассказал.

– Что ж, мне очень жать, но я вам не верю.

– А... – сказал я. – И что теперь?

– Теперь вы расскажете нам правду.

– Но я рассказал! – настаивал я.

– Нет, не рассказали, и вы лишь усугубляете свое положение, не говоря нам правды, – продолжал констебль Батлер.

– Мне нечем вам помочь, – сказал я. – Мне очень жаль, что я усугубляю свое положение, только это правда, и я не знаю, что вы от меня еще хотите. Хотите, чтобы я рассказал вам какие-нибудь небылицы? А разве так не будет еще хуже?

– Ваше положение и так хуже некуда, так что усугубить его у вас не получится, – сообщила мне констебль Кенсингтон.

– Понимаю, – ответил я.

– Вот и хорошо. Так как насчет правды? Что вы делали на тех кортах сегодня утром?

– Ну, мы играли в теннис, вот я и сказал...

– Давайте остановимся на этом, ладно?

– Что?

– Мистер Бишоп, скажите мне, чем вы зарабатываете себе на жизнь?

– Э... О-о... Я журналист.

– Журналист. И в какой же газете вы работаете?

– Ну, на самом деле это не газета, а скорее журнал.

– И как называется этот журнал?

– Э... "Блинг".

– Понятно. А как бы вы описали содержание этого журнала... журнала, в котором вы работаете?

– Ладно, он... Одним словом, он красочный.

– Красочный? А нельзя ли поконкретнее?

– Ну, как вам сказать, это очень непростой вопрос... Я не понимаю, к чему вы клоните. На самом деле дизайном я почти не занимаюсь...

– Хорошо, тогда давайте сформулируем это так: в "Блинге" – в журнале, в котором вы работаете, – много фотографий с раздетыми женщинами. Так?

– Хм... – задумался я, пытаясь выиграть время. – С этим сложно поспорить.

– Да или нет? – настаивала она.

– Э... Да.

– Позвольте спросить вас еще кое о чем. Насколько я понимаю, журналы готовятся за два-три месяца до выхода. Тот номер, над которым вы сейчас работаете, – когда он должен появиться в продаже?

– О-о, вот тут вы меня поймали! Расписание не по моей части.

– Не в июне ли?

– Ну... Возможно, хотя не уверен.

– А какое в июне главное спортивное событие?

– Олимпийские игры?

– Может, Уимблдон?

– Серьезно? Вперед, Тим! – И я поднял кулак.