Иэн Уотсон - Блудницы Вавилона (Whores of Babylon) Страница 36

– А якорь у тебя есть? – осведомилась Фессания. Лодочник показал на мешок. – Хорошо. Мне нужно, чтобы ты держался как можно ближе к берегу.

Усач оттолкнулся от набережной. Лодка медленно поползла вниз, тычась в берег и кружась. Хозяин налег на руль, вывел суденышко на течение и попытался усмирить его норовистые попытки пуститься в пляс. Осел воспринимал происходящее вполне флегматично и лишь иногда переступал с ноги на ногу. Возможно, соломенная лодка представлялась ему передвижной конюшней, и река не вызывала никаких эмоций.

Вода была не такой мутной, как рассчитывал – и на что надеялся – Алекс. Видимость составляла около четырех локтей. В глубине мелькали весьма крупные рыбины – наверно, лини, – время от времени ловившие кусочки плывущего мусора.

Вскоре они спустились к береговой башне, обозначавшей городскую стену. Фессания наклонилась, вглядываясь в воду. Алекс присоединился к ней. Внизу что-то темнело.

– Якорь!

Лодочник бросил за борт плавучий якорь. Лодка дрогнула, попыталась развернуться и неохотно замерла.

– Там, видишь? Верхушка кирпичной арки. Основания не вижу, а ты?

– Глубоко.

– Да. Думаю, туннель затоплен локтей на сто.

– Если только не уходит отвесно вверх.

Лучше проявить готовность устремиться в опасные глубины, чем продемонстрировать постыдное малодушие.

К счастью для него, на сей раз Фессания склонилась в пользу благоразумия и осторожности.

– У нас нет оснований для таких предположений. Туннель здесь, но ты утонешь в нем, как крыса. Поднимай якорь, лодочник! Вперед. Высадишь нас у переправы Борсиппы.

Ишак оглушительно заорал. Часовой на башне сердито посмотрел вниз и насмешливо помахал рукой. Лодочник торопливо толкнул животное в грудь, заставляя попятиться. Осел отступил к борту, задрал хвост и выпустил в воды Евфрата мощную желтую струю.

Они вышли на берег за внешней стеной Навуходоносора, у отходящего от реки Нового канала. Дорога на Борсиппу обрывалась у самой воды и продолжалась уже на другом берегу. Моста над каналом не было, его заменял паром, тащить который приходилось с помощью натянутой между берегами веревки.

Фессания заплатила хозяину, Алекс помог ей спрыгнуть на землю, и лодка, избавившись от пассажиров, запрыгала дальше на юг. Дорога, миновав внутреннюю стену, повернула к улице Писцов. Фессания шла легко, напевая, поглядывая вправо и влево на засеянные бобами поля. На деревянном мосту она остановилась и, прислонившись к перилам, посмотрела вниз. Вниз по каналу ползла груженная корзинами с мусором лодка.

– Знак льва на щеке, – помолчав, начала Фессания, – сыграет тебе на руку. Думаю, на галерею проникнешь без труда. Там будут музыканты, они и прикроют. Вложишь свиток в устройство, нажмешь кнопку в нужный момент, и готово! Мене мене текел упарсин.

– Что?

– Старое еврейское проклятие, подслушала у одного раввина на пристани. «Бог сочтет твое число, и игре твоей конец. Не такой уж ты всесильный, папуля, как думаешь». Вольный перевод. Какая досада, что тебя пришлось еще и клеймить. Такое отличие от других рабов.

– Странно, но мне это тоже не нравится. Фессания рассмеялась и погладила его по руке.

– Попробуй стать невидимым. Вставишь свиток и сразу сматывайся. Как он туда попал, никто разбираться потом не станет. Каждый будет прикрывать собственную задницу. – Она сжала его пальцы. – Алекс, я хочу ребенка от тебя, а не от этого борова. Подожди… Да! Самая лучшая для зачатия ночь – это ночь накануне моей свадьбы. Да и практика кое-какая у тебя есть в отличие от могучего охотника.

В голове у Алекса замигали тревожные лампочки. -Но…

– Насчет тетушки Дамекин не беспокойся. Я позабочусь, чтобы она не проснулась до утра. Обещаю не кричать и не поднимать на ноги весь дом. Если хочешь, заткнешь мне рот. Хотя лучше не надо. И царапать тебе спину я тоже не буду. Можешь связать мне руки. Хотя лучше не надо.

– Не хочешь, чтобы это было похоже на изнасилование, да?

– Это будет ни на что не похоже. Это будет наш с тобой секрет, твой и мой.

– А если ребенок уродится в меня?

– Думаю, он унаследует и черты матери. И уж наверняка на его щеке не будет знака льва! И даже если он весь пойдет в тебя, пройдут годы, прежде чем черты проступят достаточно определенно.

– Но у тебя его отнимут!

– Алекс, я хочу ребенка от тебя. – Фессания отпустила его руку, потому что впереди показалась группа возвращающихся от переправы крестьян. – Хочу, чтобы ты был моим любовником, настоящим любовником. Это не игра, я больше не играю. Ладно, играю, но хочу, чтобы и ты играл со мной! Согласен?

– Удивительно, что я еще нравлюсь тебе после того, что ты наговорила о моем характере. Помнишь?

– А, это! Ну, я же просто готовила тебя к будущей службе. Хотела установить отношения. А говорила, наверно, не столько о тебе, сколько о себе. Иногда человека тянет поболтать. Слова складываются в историю. И не подумай, что я сейчас говорю все это только для того, чтобы втянуть тебя в игру со свитком. Мне страшно за тебя. Больно за тебя. Нас связала Иштар. Ну вот, опять! Но так оно и есть.

– Может быть. Я… я тоже тебя хочу.

– Хорошо, этот вопрос решен. И я уверена, Алекс, мы ни о чем не пожалеем. А теперь тебе лучше поотстать на пару шагов, надо же соблюдать приличия. Для всех мы должны оставаться госпожой и рабом. Другой ты меня увидишь, когда придешь вечером накануне свадьбы. И потом тоже. Надеюсь, на век Музи слонов хватит.

Дальше пошли каждый по себе: Фессания впереди, Алекс позади, не сводя глаз с покачивающихся перед ним узких бедер. За воротами Борсиппы их принял шумный Вавилон. Удивительно, но на душе у Алекса было легко, покойно и светло. Как будто небо над ним вдруг прояснилось, и из-за туч выглянуло солнце.

У перекрестка улиц Писцов и Забабы он заметил в толпе Гупту.

Индиец тоже заметил его.

– Алекс!

Фессания повернула голову.

– Не тот ли это индиец, с которым ты поднимался на Вавилонскую башню?

– Тот самый. Если кто и может стать невидимым, то это он.

– Серьезно? -Да.

Гупта уже понял, что Алекс не один, и теперь с ужасом и отвращением взирал на уродливую отметину на его щеке. Верно оценив ситуацию, он перевел взгляд на Фессанию.

– Прошу извинить меня, добрая госпожа! – с преувеличенным почтением обратился он к ней. – Не соблаговолите ли вы позволить мне переговорить наедине со старым другом?

– Позволю, но прежде успокойтесь, – ответила Фессания, различив заделанной любезностью непритворный сарказм. – Все не так, как вы подумали. Ваш друг сам совершил ошибку, вторгшись в храм Мардука.

– И там его выпороли и заклеймили? – удивился Гупта. – Это правда, Алекс?

– Не совсем, но…

– Я бы и не поверил!

– Ваш скептицизм, индиец, был бы оскорбителен для любой на моем месте. Прошу вас, не делайте поспешных выводов.

– Мое имя Гупта, а не индиец.

– Хорошо, уважаемый Гупта, извините. Алекс, принимая во внимание… сам знаешь что… я хочу задать вопрос: насколько ты доверяешь этому человеку?

– Я вполне ему доверяю, – растекся в улыбке Алекс. – Однажды он дал мне взаймы денег.

– Вот как? Неужели? Ты не говорил. И сколько же?

– Полтора шекеля.

Порывшись в спрятанном под одеждой кошельке, Фессания достала две серебряные монеты.

– Обычно я не обременяю себя наличными, но сегодня захватила немного, чтобы рассчитаться с лодочником. Возьмите деньги, господин Гупта, и пусть долг будет погашен. Благодарим вас.

Она сунула монеты в руку индийцу. Гупта тут же бросил их на землю.

– Вам от меня не откупиться!

Ничьими деньги оставались недолго, какой-то сорванец подскочил, смел их одним движением и дал стрекача.

– Что ж, вы только что сделали пожертвование в пользу бедных. Поздравляю!

– Не я, а вы!

– Гордости вам не занимать. Позвольте спросить, вы можете сделаться невидимым?

– О, так вы хотите, чтобы я исчез? Растворился? Не оскорблял вас своим присутствием? Позвольте заметить, что, занимаясь другими делами, я навел справки и о вас.

– Какого рода справки? У кого?

– Не важно. Я обещал Алексу помощь.

– Вы поможете ему, если научите, как стать невидимым.

– Вы меня разыгрываете?

– Нет, Гупта, не разыгрывает.

– Когда мы только что увидели вас, Алекс сказал, что вы тот человек, кто может сделаться невидимым. Спрашиваю вас со всей серьезностью: вы умеете такое? Если да и если научите этому Алекса, то намного облегчите одно рискованное предприятие.

– Какое предприятие? Алекс покачал головой.

– Этого мы сказать не можем. Хотя оно действительно опасное.

– Так вы хотите, Алекс, чтобы я помог вам?

– Вы сдержите слово, – вмешалась Фессания, – и ваша совесть будет чиста. Вам сразу станет легче.

– И тогда в следующей жизни я не превращусь в хорька, ха-ха! Так что, Алекс, согласен?

– Полностью.

– Ладно, так тому и быть.