Алмат Малатов - Всякая тварь Страница 4

– Девушка, отпусти ребенка! Пойдем к нам, вина попьем, в карты поиграем!

– Нет, спасибо, – ответила мама, – какая у вас собака большая!

Мама выпустила из рук Руслана и погладила густую черную шерсть.

– Сама ты собака! – С другой стороны собаки оказались усы и золотые зубы. – Я Зураб!

Тем временем ребенок, отползя для безопасности подальше, сосредоточенно поедал крем для загара. (Советская косметика была абсолютно безопасной для здоровья. Безопасной и вкусной.)

Вернулся папа. Отобрал крем для загара у сына, жену – у южных мужчин, и семья отправилась к местной жительнице, у которой арендовала угол. Сидя среди гуляющих по двору кур, в чьи ряды затесался траченный молью павлин, отец удовлетворенно сказал:

– Как хорошо. Ничего, что в кране нет горячей воды, сортир во дворе, а комары здесь размером с таксу. Главное – здоровье ребенка. Свежий воздух, фрукты…

– А то, что сынуля выпустил на волю кур и засунул спичку в замок, хозяйке знать необязательно, – подхватила Камилла.

Темнело. Вокруг летали комары. За забором громко пели южные мужчины. Розетки не работали.

…Пытки морем на этот раз не состоялись. Руслан заявил, что следующий поход за ультрафиолетом состоится без него, что ему хорошо в городе, он обожает смог, водоем больше ванны ему не нужен, а солнце раздражает.

– Это потому, что ты крыса. – Эдуард снял очки и посмотрел на сына без тени иронии. – Только крысы хорошо себя чувствуют посреди городской помойки, накрытой смогом. Впрочем, это хорошо. После ядерного взрыва останешься ты. И тараканы. А мы поедем на юг!

И родители уехали в прекрасном настроении. Камилле удалось купить французский купальник, а Эдик предвкушал курортные радости, не омраченные необходимостью ежечасно проверять, что делает ребенок. Ребенок же немедленно принялся составлять список приглашенных на вечеринку.

Дети портового города в половой жизни и разнообразных пороках дебютировали рано. Школа, в которой учился Руслан, была специализированной – там не только оргии гуманизма по утрам устраивали, но и натаскивали на поступление в медицинский институт. Поэтому на уроках стояла тишина – на профильных занятиях школьники усердно учились, на непрофильных тихо занимались своими делами. Кто-то читал художественную литературу, кто-то красил ногти, кто-то тихим шепотом обсуждал вопросы контрацепции.

Веселье начиналось либо после, либо вместо уроков, причем веселье было самого предосудительного свойства. Бороться за моральный облик школьников было бесполезно. К примеру, ученицу Олю мать жестко контролировала: судя по виду мамы, сама она неплохо оторвалась в школьные годы и понимала, что к чему. Оля говорила, что идет делать уроки к подружке, сама же переодевалась в подвале соседнего дома в вечернее платье и туфли на каблуках и отправлялась в бар при гостинице «Интурист». Однажды на пригостиничном газоне ее нашел директор школы: Оля возлежала в эффектной позе и распевала «<Паризе танго», яростно размахивая бюстгальтером. Она была изысканно, не по-современному красива. Лицом Оля напоминала портреты аристократок четырнадцатого века, а мозгов хватало на то, чтобы вовремя ввернуть: «<Я знаю, что не очень умная, но когда я молчу, это незаметно. Зато ноги у меня лучшие в городе». Ноги действительно были лучшие. А вот то, что в девятом классе она впервые лечила сифилис… Пожалуй, Оля и вправду была глуповата. Но за ноги ей прощалось все, и в списке гостей на вечеринку она значилась номером один.

Вторым гостем был Макс. Макс был хорош собой, весел и сексуально озабочен. Третьей гостьей была Ирма. Она странным образом сочетала в себе красоту и сходство с немецкой овчаркой. Всех остальных Руслан помнил слабо, но откуда-то же они взялись! В частности, откуда-то взялась Даша.

Даша относилась к особой породе девиц. Даже в пору их недолгой девственности понимаешь, что иметь их будут все, включая детей, животных и простейших. Карма у них такая. Хотела их Высшая Сущность в букашку реинкарнировать, но пьяная была, ошиблась. Вот такая чудесная девочка и училась в параллельном классе.

В течение получаса была организована коллективная детская пьянка, «кричали девочки „ура!“ и в воздух лифчики бросали». Ирма даже вышла голая на балкон, разложила девичью грудь по перилам и сблевала на сверкающую плешь правильного еврея с седьмого этажа. К ночи школьники перепились и пошли домой. Вероятно, уроки делать. Только Даша осталась, так как ходить уже не могла, вообще ничего не могла – ни петь, ни рисовать, ни ходить. Только мычала и крепко держала Руслана за левую ногу.

Отойдя от алкогольного опьянения, Руслан предложил осуществить божественное соитие. Ответом ему было мычание. Ну что ж, мычание, как известно, знак согласия.

«Черт, то ли в пизде растут волосы, то ли это не пизда», – нервно думал Руслан, пытаясь разобраться в анатомии одноклассницы. «Пизда где-то рядом. Она всегда где-то рядом, – крутилось в голове. – Вот оно, ага».

– Мама, ну ты же знаешь, что у меня часто кровь из носа идет, – со скучным выражением лица врал Руслан родительнице. – Ну спал я так, мордой посреди кровати, вот матрас и в крови, мама…

С Дашей они впоследствии делали вид, что ничего не было. Она продолжала пить, Руслан продолжал проверять на прочность границы своего мира.

Пришло лето, а с ним и отключение горячей воды. Греть воду в ковшике совсем не хотелось, а баня была в пяти минутах. На выходе из помывочного пункта Руслан обнаружил, что за ним плетется плюгавый усатый дяденька. «Педофил!» – радостно подумал Руслан. Взвесив все pro et contra, он решил завернуть в ближайший подъезд и посмотреть, что будет дальше. К тому времени росточка он был высокого, телосложения крепкого и решил в случае накладок просто вырубить педофила кулаком по кумполу.

В подъезде Руслан ласково спросил у своего неуловимо похожего на таракана преследователя – мол, что тебе надобно от сиротки? Страсть как с парнем попробовать хочется, сказал дяденька, я, мол, на тебя в бане все смотрел, и ты на меня смотрел, деточка, хочешь конфетку… и прочие нехитрые приемы районного соблазнителя.

После первого знакомства с педофилами Руслан ощущал перед ними некоторую неловкость. В десять лет он стоял под горячим солнцем Молдовы и поедал вареную кукурузу.

– Мальчик, хочешь играть в баскетбол? – поинтересовался у него незнакомый дядечка. – У тебя прекрасные данные, мальчик! Пойдем со мной в спортзал!

Руслан оживился. Страшные байки про маньяков, которые крадут детей, обретали плоть и кровь.

– Маньяк! – радостно завопил он.

– Да что ты такое говоришь, мальчик? Я не маньяк, я тренер. – Дяденька попятился.

– Тренер-маньяк! – еще громче завопил мерзкий ребенок и запустил в дядечку кукурузным початком.

Несчастный дядечка ретировался под гомон торговок. Но после того как по местному телевидению показали дядечку, который действительно оказался тренером по баскетболу, Руслану некоторое время было стыдно. Впрочем, одно другого не отменяет, решил он по прошествии некоторого времени. Почему бы тренеру не быть маньяком в свободное от работы время?

А вот дядечка из помывочной точно не был тренером по баскетболу и играть собирался совершенно другими мячиками.

– Как тебя звать, усатый хуй? – доброжелательно спросил Руслан.

– Вова.

– Сколько тебе лет, усатый хуй Вова?

– Двадцать пять.

– Прокурору расскажешь, что тебе попробовать хотелось. Снимай портки, Вован!

Вован судорожно дернул кадыком, но портки снял. Вспоминая спустя много лет неуклюжий половой акт на лестничной клетке, Руслан не мог удержаться от нервного смеха.

– Ну ты постой тут пару минут, а я пошел. – Руслан придирчиво осмотрел брюки, оттер носовым платком пару подозрительных пятен.

– А сколько тебе лет? – попытался завести светскую беседу горе-растлитель.

– Четырнадцать.

– Стой, стой, а как тебя зовут?!

– А какая разница? – ответил циничный подросток и побежал домой делать уроки.

Выпускные классы Руслан помнил плохо. Учился он абы как, а вечера проводил у мента Сереги. Там была самая настоящая блат-хата – с батареями водочных бутылок и довольно подозрительным контингентом.

Из дневника Руслана

– Я бисексуал! – гордо сказал Жека и тряхнул в меру немытой копной пшеничных волос.

Прижатая к косяку пьяненькая восьмиклассница вынула палец из носа. Слои грима на ее маленьком, обещающем в будущем двойной подбородок личике сложились в осмысленное выражение.

Что такое бисексуал, она не знала, но словообразующий элемент «секс» услышала. В целом слово было красивое, импортное и приятно щекочущее пубертатный организм. Через час Жека и девочка зверькового происхождения бодро трахались на продавленном диване. Девочка трахалась, потому что хотелось быть крутой, «ходить» с парнем и обсуждать подробности в школьном сортире за сигареткой. Жека – потому что яйца распирало.