Мертвый жених - Георгий Иванович Чулков Страница 56

должна уважать императорскую власть и наш незыблемый порядок. У нас есть Пантеон, и ты можешь молиться там, кому угодно, но не надо простую веру и простое благочестие делать орудием мятежа. Прелестная Анастасия! Подобает ли тебе участвовать в замыслах, столь недостойных? Я очень хорошо знаю верования этих поклонников Ослиной Головы. Прежде всего, они употребляют человеческую кровь с ритуальными целями…

— Это неправда! — воскликнула бедная Анастасия.

Но Публий продолжал:

— Я все знаю. Однако, я не буду строг с тобою. Ты ведь до сих пор пользовалась всем, что тебе угодно было, хотя я был лишен твоего естественного ко мне расположения. Я верил в то, что ты в самом деле больна, и покорно удовлетворял свои желания не на брачном ложе, а в лупанариях. Теперь я понимаю, что ты уклонилась от брачной жизни по религиозным убеждениям, ложным и суеверным. Я не буду строг, однако. Живи со мною, как подобает честной жене жить с мужем, не уклоняясь от объятий, и все будет по-старому. Только, разумеется, ты не будешь посещать преступного сообщества.

— Прости меня, Публий, но я не могу разделить с тобою ложа, — отвечала Анастасия.

Публий чрезвычайно разгневался. Однако, он постарался утаить свое волнение и пошел в сенат, полагая, что государственные дела важнее, чем дела семейные.

В это время Публию было пятьдесят лет. Он уже успел расстратить до женитьбы свои силы, духовные и телесные, и немудрено, что семейное горе повлияло на его здоровье. В сенате он почувствовал себя дурно. У него начался припадок сердцебиения, а когда рабы несли его домой на носилках, он успел воскликнуть дважды: «Анастасия! Анастасия!» — и тотчас же умер.

Шпион после смерти Публия пришел к Анастасии и потребовал от нее золота, а также обладания ее телом в течение трех ночей, угрожая, в случае отказа, донести императору об ее участии в преступном сообществе.

Анастасия отказала ему. Тогда вольноотпущенник донес императору об ее предосудительном поведении. Диоклетиан не пожелал прибегнуть к суровым мерам и отказался от мысли подвергнуть жестокой каре прекрасную патрицианку. Он предпочел выдать ее замуж за префекта Анния, который отличался большой образованностью и приверженностью к стоической философии. Диоклетиан надеялся, что авторитет этого почтенного человека излечит Анастасию от суеверия и заблуждений. Прежде чем жениться на прелестной вдовице, Анний неоднократно беседовал с нею на философские темы, приводя изречения Сенеки и Марка Аврелия. Она во многом согласна была с этими мудрецами. Она предупредила, однако, своего нового жениха, что неспособна к брачной жизни. Анний удивился, но, как и подобает стоику, постарался скрыть свое удивление и смущение.

Он сказал:

— Марк Аврелий учил: «Люди молятся нередко: “Хорошо бы добиться обладания вот этою женщиною”. Ты же молись: “Хорошо бы не желать обладания ею”. Что ж? Я последую мудрому совету. Мы будем жить, как брат с сестрою. Что касается твоих религиозных убеждений, то я постараюсь переубедить тебя, и ты сама откажешься от наивных верований этих восточных варваров.

Но и этот брак окончился несчастием.

Рассуждения Анния казались Анастасии неубедительными вовсе. В душе ее была иная правда, которая постигается сердцем, а не рассудком, как бы изощрен он ни был.

А между тем, Анний, несмотря на данное обещание целомудрия, нередко входил на правах мужа в спальню Анастасии и любовался ее прелестною наготою, хотя она и умоляла его не делать так.

Он возражал:

— Ты видишь, я не разделяю с тобою ложа, а то, что я, созерцая твою красоту, остаюсь все-таки как бы безбрачным, свидетельствует о том, что я стоик и в жизни, не только в философии.

Однако, Анастасия видела, как блестят глаза этого человека и как дрожат его колени от страсти, когда он смотрит на ее плечи или грудь.

Тогда Бог, желая избавить свою верную дочь от искушения и стыда, навел слепоту на Анния.

И Анний, отчаявшись и отвергнув доводы благоразумия, в ванне выпустил кровь из вены и тихо скончался, повторяя имя Анастасии, подобно первому ее мужу.

Об этом донесли Диоклетиану, и тогда он решил выдать замуж Анастасию за претора Октавия, человека, равнодушного к очарованиям женщин. Этот претор был в близких отношения с одним из юных и знатных всадников, и навязанный ему брак с Анастасией был весьма ему неприятен.

Чтобы избавиться от нее, он сам настаивал на том, чтобы судили Анастасию. Она была брошена в тюрьму. Спустя некоторое время ее сожгли на костре. Рассказывают, что, когда огонь объял ее колени, появился какой-то, никому не известный, прекрасный человек в белой одежде, который приблизился к костру, взошел на него и приник своими устами к устам Анастасии. Народ изумился. Это был первый и последний поцелуй, изведанный на земле мученицей Анастасией. Человек в белой одежде исчез внезапно, и некоторые утверждали, что он вознесся на небо.

ПОСРАМЛЕННЫЕ БЕСЫ[61]

I

У св. Анастасии было три благочестивых служанки. Одну звали Агапетою, другую Феонией и третью Иреною. Они были столь же добродетельны, сколь и прекрасны.

Старшая, Агапета, который было уже двадцать лет, отличалась необыкновенным трудолюбием и всегда работала за других, стараясь облегчить участь своих сестер и братьев во Христе. Но, несмотря на труд и строгий пост, она цвела здоровьем и розы горели всегда на ее щеках. У нее были такие длинны косы, что она могла бы, распустив их, окутать волосами все тело. Средняя, Феония, удивляла всех своею ревностью в молитвах. У нее был сладостный голос, и когда она пела псалмы, казалось, что поют ангелы, славя Бога. Младшая, Ирена, которой было тогда всего лишь тринадцать лет, воистину была чиста, как лилия полевая. Если бы не свет Христов, который все очищает, ее нежная красота и стыдливая улыбка могли бы соблазнить, пожалуй, немало юношей и старцев. Одна была у нее защита — верность Закону Божию.

Но все-таки нашелся негодяй, который возжелал обладать девственницей, а также и прелестными ее сестрами. Такая безумная любовь к трем благочестивым девушкам была внушена префекту Сульпицию по явным проискам дьявола и его гнусных слуг.

Мечтая удовлетворить свою страсть, но не решаясь действовать открыто, префект обвинил трех девушек в заговоре против властей и, вместо тюрьмы, назначил им для предварительного заключения кухню в собственном доме. Само собою разумеется, что руководили префектом многоопытные