Мэтт Бомонт - Фильм, книга, футболка Страница 66

Прежде чем начать переодеваться, я взяла мобильник и проверила, нет ли сообщений. Было. Два.

«Кэрри, поверить не могу, я здесь, а ты в Лос-Анджелесе. Сегодня. Большой красный ковер. Чарльз и Камилла. „Одеон“ на Лейстер-сквер. Премьера твоего первого фильма в Британии. А ты ее пропустишь. Я даю интервью одно за другим. Все, что от меня хотят слышать, — это прическа, любовь в моей жизни, бла-бла-бла, но я все же ухитряюсь кое-где вставлять насчет автора. Надеюсь, Вероника ничего не испортит — есть у нее такая тенденция, своих старших клиенток делать в стиле Иваны. Целую. Звони».

Вероника Д: После ухода Кэрри я подмела волосы на полу ванной комнаты. Потом сварила себе кофе, села на кровать и вывалила из огромного пакета кучу барахла, которое Ребекка отдала мне перед отъездом в Лондон. Раз в год она зачищала свой платяной шкаф и складывала на выдачу друзьям свои тряпки — типа как недавний писк моды. Это не было благотворительностью в точном смысле этого слова — если собрать все те вещи, которые звезда вроде Ребекки раз надела, а больше никогда носить не будет, можно открыть магазин на Родео-драйв. Первым мне на глаза попался восхитительный жакет из денима — от Диора, весь в стразах и вышивке. Я на него запала еще с тех пор, как увидела его на Бейонс Ноулз, она надевала его в «Скай-бар». Я и не знала, что теперь он у Ребекки. Я надела этот жакет и встала перед зеркалом.

— Вероника Динголлдонгерсонн, ты просто умереть — не встать, — громко сообщила я себе.

И тут мне показалось, что в нагрудном кармане что-то есть. Маленькая открытка, из тех, которые отправляют с букетами. Я вытащила ее и прочла:

Ребекка — я тебе обязана. Эти цветы — всего лишь задаток.

В Лос-Анджелесе несколько сотен Эрик, и я понятия не имела, какая из них обязана Ребекке. Возможно, стоило исключить из списка Эрику, журналистку из «Энквайрера», ту самую, у которой изначально был эксклюзив на материалы о члене Шайрера.

Возможно, ее стоило исключить.

Кэрри Фуллер: Второе сообщение тоже пришло из Лондона.

«Привет, я на минуточку, только пожелать тебе удачи с „Мирамаксом“. Скучаю по тебе. Дети тоже. Райан ушел к себе и дуется, потому что во вчерашнем матче его заменили. Говорит, это все из-за меня, мол, это я ему посоветовал отслеживать точку возврата. Понятия не имею, что это за точка такая, но я по ящику слышал, как про нее говорил Алан Хансен. Хоуп порезала ногу на игровой площадке. Не волнуйся, выглядит это страшно, но ничего серьезного, а на предмет столбняка я сводил ее к врачу. Позвони, когда сможешь. Я люблю тебя. И Аксель тоже. Он сейчас тебе споет по телефону „The Wheels on the Bus“. Мне он ее уже раз пятьдесят, блин, спел, так что я думаю, разок ты выдержишь… ну давай, Акс… вот сюда, давай…»

Я слушала пение ребенка, ранее известного как Нерожденный. Если не считать одной мощной отрыжки, случившейся, когда ему было четыре месяца, он ничем никогда больше не напоминал мне Бена Кингслея из «Сексуальной твари».

Грег Фуллер: Аксель добрался наконец до конца куплета, и я усадил его за мультфильмы. Опыт показывал, что «Скуби Ду» утихомирит его минут на двадцать, и я смогу хоть немного поработать.

Но уже не на «Фуллер Шайдт». Агентство еще существовало, но я обнаружил, что даже тяжкий путь, ведущий к табличке с твоим именем на дверях кабинета, не делает тебя незаменимым. Мы с Кэрри сохранили-таки семью, а вот отношения с Максом мне спасти не удалось. Может, мы и справились бы с «Блэкстоком» и «Миром диванов», но когда наш итальянский благодетель удалился на фиг со всеми своими трофеями, наше расставание стало неизбежным. И ничего полюбовного в нем не было. Макс оказался куда более мстительным, чем когда-либо была Кэрри.

Но прежде чем заносить его в список бессердечных негодяев, скажу еще одно: он разрешил мне оставить у себя одну из машин, тот самый «ягуар», который остался без бампера на углу Гайд-парка. Последний раз, когда я видел типа, который тогда врезался в меня, он вовсю соглашался помочь полиции в их расследованиях. Порой мне бывает интересно, что с ним сталось.

Тайрон Эдвардс: Лежу, значит, на пляже в этом самом Очо и думаю себе: первый ведь раз, чтоб я приехал на Ямайку не по делу, понимаете, о чем я, да? Ивонна тут же рядышком, и у нас сплошная любовь. Знаю, приятель, о чем ты подумал. Думаешь, ну да, Тайрон, как же, еще б эта крошка не устроила тебе сплошную любовь, раз ты продал тогда колечко за сто штук, устроил ей собственный салончик по всяким там маникюрным делам, да еще покупаешь ей разные тряпки-подарки и возишь ее на солнышко, когда ей захочется.

Только все не так, клянусь. Мы с Ивонной по-настоящему любим друг друга. Мы как Паффи и Наоми, только из Нью-Кросса, понял, приятель?

— Слышь, золотко, плесни-ка мне на спину этого масла, — говорю я ей и чую, как ее любящие руки взялись за дело. — М-м-м… Кла-а-ас… Ох, блин, да ты чего? Хочешь мне спину сломать?

— Ну ни капельки ты не изменился, Тайрон Эдвардс, — отвечает она. — Не думай, будто я не вижу, как ты пялишься на титьки вон той белой дешевки.

— Да что ж я могу поделать, Ивонна? Мы же на пляже. Куда ни посмотришь — везде титьки.

Она не отвечает. Только дает мне хороший подзатыльник. Ладно, может, мы на самом деле больше похожи на Айка и Тину, только из Нью-Кросс. И конечно, Айк — это Ивонна.

Грег Фуллер: После того как Макс меня выкинул, я вышел из моды быстрее, чем юбки-баллоны. Агентства шарахались от меня как от чумы. Двойной удачей стало то, что Кэрри была не только готова поддержать меня, но и могла это сделать. За двухчасовой фильм платят намного больше, чем за тридцатисекундную рекламу на ТВ.

Пережив пару лет забвения, я сейчас занимался восстановлением своей жизни. Я открыл «Креативные консультации Фуллера». У меня уже появился свой офис на Греческой улице, но сейчас, когда Кэрри часто и надолго уезжала, большую часть работы я делал дома. Лола заправляла делом, когда меня не было, хотя по причинам, которые вроде бы не нужно объяснять, она потребовала, чтобы я отныне называл ее Нэнси.

В перерывах между возней с Акселем я занимался премьерой Кэрри по новой деловой схеме. Она заключалась в том, чтобы обзвонить всех старых знакомых и сделать вид, будто их голоса — самая сладкая музыка на свете. Я сел за стол — у меня было двадцать минут, потом «Скуби» должен был надоесть, и снова началась бы суматоха. Я крутнул картотечный барабан, и он остановился на Б: Барклай-банк, клуб «Без…», «Блэксток» — прямая линия Боба Булла. Конечно, он там уже не работал. После того как Кнопф уволил его, он перебрался в Лос-Анджелес. Возможно, он и сейчас там жил, тренируясь в бесконечном звездодрочительстве.

Но у меня не было времени задерживаться на нем. Приехала няня. Было уже два, у меня была назначена встреча с моим консультантом. Благодаря его помощи, доброй воле Кэрри, неусыпной бдительности Нэнси и сверхъестественной выдержке с моей стороны, мне удавалось удерживать член в штанах вот уже два года, три недели, шесть дней и четырнадцать часов.

Почтенный Роберт Дж. Булл, старший вице-президент по маркетингу, промоушену и богослужениям, ТВ-программа «Предвечная любовь», Бейкерсфилд, Калифорния: Пора было немного отдохнуть от реализации двухлетнего маркетингового плана по скорейшему развертыванию на Западном побережье евангелистских станций кабельного телевидения и прямо за рабочим столом заняться честно заслуженным сандвичем. Но прежде я опустился на колени и обратился к Господу:

— Отец наш небесный, благодарю Тебя за возможность представлять на земле чудные творения Твои так долго, как будет на то воля Твоя. Прими также благодарность мою за увеличение в этом году числа подписчиков программы «Предвечная любовь», по последним данным, на двадцать три процента, что позволило нам одолеть конкурентов наших из телепрограммы «И.Х. ♥ ТЕБЯ»[13].

— Молюсь за душу Роджера Кнопфа, к которому не питаю я никакой обиды, ибо взаимное и полюбовное наше соглашение о выходе моем из компании было частью тщательно продуманного плана корпоративной реструктуризации.

— Молюсь о Греге Фуллере. Да прольется феноменальная, неописуемая доброта Твоя на сердце его подобно меду, и да осознает он благодаря Тебе ошибки свои на пути своем греховном.

— Молюсь за душу Джейн, ныне Флетчер по фамилии нового мужа ее, хотя Ты, Господи, знаешь уже о сем, ибо всеведущ. Благодарю Тебя за то, что провела она меня сквозь тернии судебного процесса по начислению алиментов, ибо тем открыла она мне глаза на эфемерность материального.

— И молюсь за душу Мортона Ньюмена, к которому питаю лишь любовь, несмотря даже на то, что так и не явился он с обещанным предложением о работе в индустрии развлечений и/или сходных отраслях.