Девид де Ангелис - Исток Страница 7

Она сидела рядом.

В ее глазах, тронутых призрачным светом, он увидел бескрайнюю даль. Гигантская волна пустоты замерла перед ним — незримая стена сознания. Он вспомнил женщин, танцующих в Круге, и представил среди них Талис. Ее волосы цвета сверкающей платины касались их пламенеющих рук, ее губы были очерчены лунным светом.

— Значит, мы начинаем, — сказал он, отгоняя видение.

Талис улыбнулась.

— Мы начинаем:::

Она встала и вернула свою башенку на место. Талис поразительно двигалась. Тело перемещалось в пространстве, ноги ступали по земле — один шаг, второй, третий, — но ее образ как будто происходил не отсюда.

— Что мне делать с кристаллом? — спросил Сновидец.

— Помни, откуда он взялся. — Талис смотрела ему в глаза. — Я не шучу. Помни, откуда он взялся. — Она протянула руку и отломила крошечный кусочек с самой верхушки. — Открой рот.

— Открыть рот?

— Недоверие — это естественное состояние для мужчины, но ты должен это преодолеть. А теперь открой рот, если не хочешь остаться один. Хотя, может быть, ты предпочел бы искать свой путь самостоятельно?

Он открыл рот. Она с силой прижала кусочек кристалла к одному из его дальних зубов. Голову обожгло вспышкой боли. Он попытался схватить Талис за руку, но его собственная рука поднималась так медленно-очень медленно… медленно… медленно…

— Ну вот, — сказала она, вынимая кристалл у него изо рта. — Зубы — наиболее плотная кристаллическая структура в человеческом теле. Идеально подходят для хранения информации.

Он настороженно взглянул на нее.

— Какой информации?

— Все станет ясно, когда придет время, — сказала она.

Несмотря на нарастающее недовольство, Сновидец просто не мог не смотреть ей в глаза. Как будто что-то его заставляло смотреть. Ему вдруг захотелось обратить время вспять, вернуться к своему путешествию в Круге. Мысленно он повторил весь проделанный путь, вспоминая подробности, смакуя каждое мгновение, каждое проявление боли, вздох за вздохом. Он пытался задуматься над своей ролью в этом странном спектакле.

— Ты боишься, — тихо проговорила Талис.

— Нет, — сказал он, — теперь не боюсь. Если бояться того, что ищешь, ты ничего не найдешь… никогда… я прошел долгий путь, чтобы найти ответ… долгий путь.

Талис рассмеялась, и ее переливчатый смех был упоителен и бесконечен.

— Тогда, пожалуй, начнем…

— Когда ты вошел в Круг, тебе открылись видения, стершиеся из памяти Земли. Ты видел сцены из другого времени. Времени удивления и чудес, когда грезы и сны были доступны всему человечеству. — Она смотрела ему в глаза. — Но это было еще и время безмерных страданий, исступленных желаний… и боли. Ты это видел, но не понимал — как язык, на котором нельзя говорить. И все же теперь ты имеешь какое-то представление о том, что ждет тебя впереди. Я не случайно была в твоих снах. Мы должны были удостовериться, что ты войдешь в этот Круг, объятый желанием знать…

Ее лицо было как будто подернуто звездной наледью.

— Сновидец призывал сокрытую истину, и та ответила на его зов, — продолжала Талис. — Выбор пал на тебя. Ты станешь посредником между мирами и принесешь в свой мир мощный резонанс. В твоем голосе воплотится История, скрытая в Круге, и вновь наполнится жизнью, дыханием и кровью. В твоем голосе она превратиться в легенду — ты расскажешь ее — расскажешь ее на магическом языке. Те, кого исцелит твое слово, запечатлеют его в сердцах и передадут своим детям. Они запомнят открывшуюся им истину, и их сознание снова наполнится силой снов.

— А почему ты сама не откроешь им эту Историю, эту истину? — спросил Сновидец. — Я — обычный Сказитель, а тебя примут там как настоящего аватара.

Она рассмеялась:

— В царстве атомов не существует проектора, чтобы поддерживать мое бытие. И потом, эта История, которую я тебе передам, сама выбирает своего рассказчика. Она дожидалась тебя.

— А если я откажусь?

Ее лицо озарилось светом. С детским восторгом она подалась вперед; тонкие руки скользнули по невесомым волосам цвета сверкающей платины.

— Мы дождемся другого Сновидца, а ты вернешься к своим историям, зная, что на Земле больше тайн, чем тебе представлялось раньше. А потом… когда-нибудь… когда твое дыхание ослабеет и пламя в твоих глазах обернется золой, ты подумаешь, что это был сон, и улыбнешься::: а потом ты задумаешься… что ты мог бы рассказать Историю, которая изменила бы мир.

— Почему я по-прежнему думаю, что мне все это снится?

Она подняла глаза.

— Ты всегда был таким, Декен Нес-Антимон. Ты сам выбрал свой путь. И ты не уйдешь, пока не узнаешь, почему вы утратили силу снов, силу, дающую людям возможность переходить порог транса. Появление сказителей — это отчаянная попытка Матери-Природы побороть болезнь, поразившую ее детей. Тяжелый, медленный путь к исцелению тех, кто потерял сопряжение с чудесным. Но ты можешь вернуть людям чудо одним своим словом, Сновидец. Ты не уйдешь, пока звучание этой Истории не утолит твою жажду… Я могу передать тебе эту Историю.

— Довольно! — воскликнул Сновидец. — Ты обо мне кое-что знаешь, но этого мало. Скажи мне что-нибудь так, чтобы я прочувствовал силу твоих запредельных слов, чтобы я тоже соприкоснулся с этим волшебным звучанием. Расскажи мне о том, что ты чувствуешь. Расскажи мне, кто ты.

Она надолго задумалась, а потом заговорила:

— Я внутри и снаружи. Я участвую в этой истории и в то же время я — вне ее::: я — проводник и источник::: сложный преобразователь таинственного в зримую форму.

Она снова задумалась.

— Я кое-что помню… что-то, что было до этой мысли… Я помню, что кто-то, похожий на меня, когда-то испытывал боль, и у него текла кровь, и он чувствовал биение сердце. Но теперь эти воспоминания стали как смутные сны, а когда я не сплю, я одета магической плотью. А сны… сны — это место, где формы всегда неизменны. Мое сознание — сплошной поток мыслей, который не прерывается ни на миг. Я никогда не смогу уничтожить себя… — Она вновь умолкла. — Я — это множество разных частей, которых я пока не понимаю.

— Значит, нам обоим предстоит еще многому научиться, — сказал Сновидец.

Она рассмеялась:

— Похоже на то.

Боясь упустить это пронзительное мгновение, он шагнул вперед и взял ее за руку. Рука была теплой, живой.

— Насколько реальное реально? — спросила она. — Я — не фантом, обитающий в диких дебрях. — Она улыбнулась. — А может, я — Демон и собираюсь погубить ваш мир, зарядив тебя темной силой, которая изольется в твоих словах.

— Ты читаешь мои мысли.

Она была вся соткана из движения — энергия, получившая осязаемый облик.

— Чудеса уже движутся тебе навстречу, Сновидец. Я вижу, что ты пойдешь дальше. Когда мы войдем в эту Историю, ты увидишь места, еще более странные и отдаленные, где правит хаос. И ты должен заранее знать, что я не смогу служить тебе проводником в этих зонах. Ты должен найти свои способы собрать Историю.

— Похоже, что это опасное место.

— Все, что есть сущего, проявляет себя в историях, — продолжала Талис. — Но пути всего два. Первый путь очень простой: беги прочь от хаоса, и он накроет тебя и поглотит. Второй путь несоизмеримо сложнее и требует от человека способности проникновения в суть вещей и немалого мастерства::: сосредоточься и сумей распознать, кто и что в хаосе не относится к хаосу, потом поверь в это, поверь безраздельно, и сделай так, чтобы оно стало живым и прекрасным. Познай силу безмолвия. Иногда я буду говорить с тобой молча, передавая тебе напрямую изображения, звуки и ощущения. Овладей всеми техниками, мой Сновидец, ибо в этих пространствах глаз видит вещи, которые означают совсем другое. Изящное тело… аромат разложения — солнечное затмение… улыбка врага, исходящего вожделением. Помни об этом, и чужеродность тебя не обманет.

— А если я не смогу уловить смысл?

Он смотрел ей в глаза и задавался вопросом: а что они видят?

— Поэтому в Круг вошел ты, а не кто-то другой. Воспользуйся своим даром, Сновидец. Воспользуйся своим даром.

Он задумался над ответом.

— Прежде чем я объясню свою роль в этой драме, свою задачу, — продолжала она, — мне нужно создать декорации. Тебе предстоит еще многому научиться, и нам нужен фон. Для этого мы с тобой перенесемся назад во времени, в далекое прошлое, когда сестры из Ордена Духа, величайшие из чародеек, изобрели технологию трансформации живой материи в некую мистическую субстанцию наподобие духовного естества: бытие без упадка и смерти. Потом этих волшебниц назвали Сиренами, из-за их соблазнительных голосов и удивительной красоты, которой они завораживали любого. — Талис улыбнулась. — Но это только верхушка айсберга.