Золотой ключ, или Похождения Буратины. Несколько историй, имеющих касательство до похождений Буратины и других героев - Михаил Юрьевич Харитонов Страница 8

Чтобы опять же сберечь время, начну с конца, а именно с вердикта, который я после продолжительных раздумий вынес данному произведению.

Сочинение г-жи Флокс являет собой совершеннейший образчик того, что я называю сущностною неправдою. Под этим я разумею создание ложного впечатления, создаваемого не прямым – и потому легко опровергаемым – искажением действительного положения дел, но иными средствами, то бишь умолчаниями, сокрытием важнейших обстоятельств, ложными намёками и иными приёмами, извлечёнными из неистощимых кладовых Невежества и Клеветы. Прямой, судебно-осуждаемой лжи г-жа Флокс избегает (кроме двух утверждений в самом начале, коим я уделю особое внимание), но in toto её писанина более вводит в заблуждение, нежели просвещает читателя. Иначе говоря, сия брошюра – ещё один типический пример так называемой «клюквы», то есть ложного и обманного сочинения о московитских делах, написанного невежественным и предубеждённым иностранцем.

Прежде чем мы продолжим, настоятельно требую от вас освежить в памяти обсуждаемый текст, а лучше – положить его прямо перед собой и справляться по ходу чтения. Иначе вы, возможно, не поверите тому, что я намерен вам поведать. Таким образом, вы и я напрасно потеряем время, а вам всё равно придётся разбираться в этом деле: ducunt volentem fata, nolentem trahunt. Лучше потратить немного умственных сил сейчас, чем много – после.

Начну, пожалуй, вот с чего.

Всё, что написала г-жа Флокс в своей брошюре, наводит читателя на мысль, что московитские ездовые медведи являются чем-то вроде общественного транспорта и таковыми были всегда. Более того, создаётся впечатление, что медведи обитают в Московии как бы сами по себе, будучи чем-то вроде общественно-терпимой джигурды, то бишь дикого электората, не имеющего постоянного хозяина. Разумеется, подобное нигде не высказывается прямо, но из её слов, по существу, картина вырисовывается именно такая.

Однако это вовсе ложно! Да будет вам известно, милостивые государи, что ездовые медведи испокон веку были законной частной собственностью уважаемых московитских семейств. В таковом состоянии они – по большей части – пребывают и по сей день. Исключение составляют медведи государственные, обыкновенно приписанные к Министерству Путей Сообщения. Этих-то скромных тружеников г-жа Флокс именует «официально зарегистрированными». Здесь есть оттенок неправды формальной, так как подобное выражение в Московии совершенно неупотребительно. Но гораздо важнее неправда жизненная, обнаруживающаяся далее. Ибо г-жа Флокс, говоря о «зарегистрированных» медведях, берёт такой тон, будто бы они являются своего рода вольными предпринимателями, как бы имеющими от государства некое разрешение или лицензию на своё ремесло и платящими налоги своим трудом. Опять же, это нигде не утверждается прямо, но именно такой образ возникает в сознании читателя.

Нет ничего более далёкого от истины! В другом месте сочинительница – здесь это слово в высшей степени уместно! – сама же и признаёт, что ПО медведя редко превышает пятьдесят пунктов. Это, кстати, тоже лукавство, так как встречаются медведи с весьма высоким интеллектом, достигающим восьмидесяти и выше. Однако! В Московии прямо запрещена всякая самостоятельная коммерческая деятельность для существ с ПО менее ста пунктов. Кстати сказать, я считаю сие совершенно разумной – и даже весьма недостаточной! – мерою, коя загодя ограждает цивилизованных приобретателей от соприкосновения с жадной до денег сворой умственно и нравственно неполноценных существ, предлагающих заведомо негодные товары и того же качества услуги. Per viam, я, по ряду обстоятельств вынужденный покинуть родную Московию, предпочёл поселиться в Хемуле, известном своей высокой культурой коммерции, чтобы только не досадовать попусту о скверных сервисах и товарах, поставляемых в иных доменах всяческими духовно– и умственноограниченными субъектами.

Но это в сторону. Существенно же для нашего дела лишь то, что медведи в Московии не имеют никаких прав на самостоятельное предложение услуг и труждаются на общественной ниве исключительно иждивением своих владельцев и Министерства.

Что же касается упоминаемых г-жой Флокс «налогов», то речь идёт о самой обыкновенной работе, которую они обязаны исполнять в качестве электората. Каковую работу в Московии зачастую именуют «барщиной» или же «оброком». Вероятно, г-жа Флокс, для которой Русское наречие, верно, не является прирождённым, – о чём я ещё упомяну особо, – справлялась о значении этого слова не у местного жителя, но в каком-либо словаре или справочнике, вероятнее всего Английском, где оные слова толковались как gavel work. Сие выражение невежественная Флокс, не довольно просвещённая своею настоящей родительницею – о каковой она, несомненно, предпочитает вспоминать как можно реже! – поняла как «обязательные работы». Это выражение она, в свою очередь, превратно истолковала как работы общественные. В каком-то смысле это даже и верно, ибо труды электората, пребывающего в собственности государства, и впрямь направлены на общее благо. Но г-жа Флокс берёт это значение в узком смысле и тем самым совершенно искажает самый образ реальности.

Проследуем далее. Изучив сочинение г-жи Флокс, читатель остаётся при том мнении, что медведи работают за плату, вполне покрывающую их обычные потребности. То есть, проще говоря, создаётся впечатление, будто медведи буквально питаются водкой (и, может быть, редким глотком сгущёнки). Как медведезаводчик говорю вам: это совершеннейшая реникса, несусветная гиль, иными словами – полная чепуха! Да будет вам известно, что взрослый медведь за день поглощает около двадцати килограммов разнообразных кормов. Сие изобилие ездовому медведю может обезпечить только его законный хозяин, а никак не случайные клиенты! Водка и сгущёнка – это лакомства, то бишь приятные добавки к рациону. Не скрою, что таковые добавки могут быть не только желанны, но и необходимы, ибо организм медведя весьма охотно поглощает быстроперерабатываемые углеводы. Но держать медведя на подобном рационе сколько-нибудь долгое время – немыслимо! Это приведёт к истощению и гибели зверя.

Если вы читали предыдущие части моего письма достаточно внимательно (о необходимости чего я предупреждал в самых первых строках), то, верно, зададитесь вопросом: почему же медведи вообще работают? Здесь нет никакого секрета. Они делают это с позволения и даже по понуждению своих законных хозяев.

Связано это с тем немаловажным обстоятельством, что ездовой медведь, дабы пребывать в должной форме, должен пробегать не менее десяти километров в день, а лучше более. Длительное коснение в праздности приводит к тому, что медведь теряет стати, начинает копить жир и через двадцать-тридцать дней впадает в спячку. Поэтому медведя непременно надобно гонять, как выражаются заводчики и медведевладельцы. Более того, весьма желательно гонять медведей с грузом, что способствует укреплению костяка и мышц. Посему медведевладельцы, когда они не намерены занять своих зверей собственными нуждами, охотно отправляют их в город, где они и трудятся, принося обществу удобство, себе пользу и удовольствие сразу, своим же хозяевам – честь, а также и сокращение расходов на пропитание животных. В целом же сие является примером гармонии частных интересов,