Виктор Шкловский - Марко Поло Страница 11

Длинный путь от Тавриза к Персидскому заливу объясняется, вероятно, тем, что купцы торговали по дороге. Была, кроме того, и другая причина. Пожалуй, главная.

Кубилай в 1263 году дал хану Хулагу титул иль-хана, признав тем его самостоятельность. Но посмотреть внимательно, что делается в Иране, очень стоило.

Монголы прочищали тогда караванные пути, уничтожив ассасинов, о которых будет речь впереди.

Братья Поло в споем длинном рейсе проверяли для Кубилая состояние ханства Хулагу и караванные пути Ирана.

Торговый дом Поло зимует Около Памира

Точный путь купцов Поло так и не проведен по карте исследователями.

Вероятно, потому, что это были не просто путешественники, а купцы. Они ехали, покупая товары в одном месте и продавая в другом. Вероятно, один из братьев делал выезды в сторону, за товаром, а другой его поджидал.

По рассказу видно, что путь разветвлен.

Были купцы в это время разные. Генуэзцы и венецианцы шли от фактории к фактории.

Для того чтобы представить себе жизнь мира того времени, нужно вспомнить о караванных путях. Поселения вытягивались вдоль караванных путей и около корабельных пристанищ. В результате люди жили небольшими гнездами. Мы уже видели, как генуэзские поселения тянулись до Тавриза.

Марко Поло обычно называет народы не по нации, а по религии, а иногда название религии дает по народу.

Мусульмане у него все названы сарацинами. Под именем сарацин равно идут уйгуры (имевшие в XII веке свое владение в Восточном Туркестане, а впоследствии во всех монгольских владениях сохранившие влиятельное положение как чиновники монгольской канцелярии), и персы, и, наконец, арабы.

Точно так же Марко Поло говорит о несторианах как о народе.

Несториане – это представители одной из сирийских христианских сект, которые в результате религиозных гонений и ради торговли широко рассеялись по Востоку. Могилы несториан встречаются в Китае и у нас в Сибири. Несториане-сирийцы, не имея собственной культуры, всю свою историческую жизнь играли роль передатчиков чужих культур. Они принесли греческую культуру к арабам и персам. Они оказались племенем переводчиков – переводили с греческого и арабского. Переводили и сирийцы-яковиты, через них шли в Европу индусские басни и арабские сказки. Изгнанные из Византии, несториане переселились в Иран и расселялись оттуда дальше к Востоку. Они принесли свой способ писания – алфавит. Их алфавит лег в основу монгольского и корейского.

Но среди несториан были, кроме сирийцев, и те же уйгуры, и вообще могли быть люди любой нации.

Несторианские селения и сейчас есть в Курдистане, близ Урмии, и Месопотамии, в Западном Китае и в Индии, на Малабарском берегу.

Часто нация оказывалась связанной с профессией. Определенные ремесленные умения сосредоточивались в определенной местности, как это недавно было в дореволюционной России. Это явление остаточное, – так, как сейчас, например, остатком старого является то, что во Франции среди чистильщиков сапог встречается много савойяров, а у нас – айсоров (несториан).

Люди жили не плотными массами, а небольшими колониями торговцев и ремесленников.

В Средней Азии в городах жили персы, а в деревнях – тюрки-земледельцы на орошенных землях. На неорошенных землях жили скотоводы-монголы. А вдоль караванных путей стояли фактории разных национальностей. Фактории эти бывали объединены на принципе предприятия, а иногда могли быть оформлены как религиозные. Так организовались фактории несториан, христианских рыцарских орденов. Фактории эти обычно не смешивались с окружающим населением, потому что это были поставщики сырья для купцов, и фактория интересовалась не людьми, а товаром. Посредническая торговля, оторванная от производства, изменяла и определяла типы расселения того времени.

Карл Маркс говорит[8]:

«Торговые народы древнего мира существовали, как боги Эпикура в межмировых пространствах, или, вернее, как евреи в порах польского общества. Торговля первых самостоятельных, колоссально развившихся торговых городов и торговых народов, как торговля чисто посредническая, основывалась на варварстве производящих народов, для которых они играли роль посредников».

В «Тысяча и одной ночи» мы видим, что существовали национальные торговые кварталы в городах Востока. В Константинополе русским отвели определенные кварталы, в которых они имели право жить. Под Москвой была Немецкая слобода. Это явления разновременные, но связанные между собой.

Купцы Поло ехали от фактории к фактории, как будто навещая своих.

Шли караваны братьев Поло дальше и дальше. Город Балк, в котором можно было бы хорошо поторговать, лежал в развалинах. Мраморные стены домов закопчены, на вереях висят разбитые лазоревые ворота.

На них надпись:

«Этот город построен во имя бога и волей султана превращен в подобие рая».

В городе было совершенно тихо, очень солнечно. Трава прорастала сквозь камни мостовой. Город молчалив, как кладбище у городских ворот. Дикие козы ходили по виноградникам и щипали виноград. Колья виноградников уже сгнили, но тяжелые коричневые лозы, крепкие, как толстое скрученное железо, повторяли рисунок опоры.

Двенадцать дней от мертвого города шли купцы с товаром на северо-восток. Много травы, много дичи, воды, а людей нет.

Через двенадцать дней встретили за́мок из соли.

Соль твердая, ломают ее железом.

Народ храбрый, одеваются люди в коней зверей и пьют вареное вино. Они мусульмане, а мусульманам запрещено пить вино, но говорят люди около соляных рудников, что огонь изменяет сущность вина и даже его имя.

Шли купцы Поло три дня и наконец пришли в область Бадахшан. Здесь стоял город Бадахшан, который не сохранился сейчас даже в развалинах. Рядом с городом – рудники, и там в глубоких норах добывались рубины.

Добывши кусок породы, понемногу обламывают ее кругом долотом и ищут рубины. Здесь же, в городе, гранят рубины на точильных камнях. Страна, где добываются рубины, называется Шугнан. Там же добывают прекрасный камень лазурит, выходы которого были потеряны и найдены только сейчас советскими геологами.

Царство Бадахшан имело много крепостей в высоких горах и неприступных местах и много пшеницы. Народ был храбр и не боялся врага.

Продали купцы бумажные материи, потому что знатные мужчины и женщины носили штаны в сборку – шло на такие штаны шестьдесят, и семьдесят, и даже сто аршин бумажной материи.

«И все это для того, – пишет Марко Поло, – чтобы зад казался потолще, толстых женщин мужчины очень любят».

Продали купцы зеркала и мазь для глаз, а купили они рубины, поторговавшись с царем: царь не выпускал много рубинов, чтобы не подешевели они на рынке.

Торгуя и пережидая погоду, сидели здесь купцы долго. Место было безопасное. Выезжали купцы в долину Пашиай – жаркую страну – и в долину Кашмира, откуда можно дойти и до Индийского моря.

К этому времени мальчик Марко уже возмужал. Он говорит про Бадахшанское царство: «Люди черны и худы, а женщины хоть и черны, да хороши».

Наступила весна, нужно было ехать дальше.

Уже солнце было так жарко, что если навернешь узду на руку, то к вечеру на руке оставалась белая полоса – загораешь мгновенно. Лазоревые льды и снега сверкали под солнцем. Они слепили глаза. Три венецианца по косой тропе подымались в лазоревое небо. Долина превращалась в ущелье, ущелье становилось все круче, круче. Зверей много. Пастбища превосходны. Дикие козы прыгали в горах. Их убивали у реки, когда они приходили на водопой. Вот перевал…

Здесь сходились, почти встречались истоки рек; в одну сторону бежали воды Пянджа, который с половины течения менял имя на Аму-Дарья, в другую – притоки Инда. Лазоревые голубые льды ледников лежали вокруг.

Небо выпито льдами, небо весной голое и синее, зимою здесь накоплялись снега. Здесь родина воды Средней Азии.

Караван шел уже на яках – низких быках с длинной шерстью, метущей сухую траву и снег перевалов.

Двенадцать дней шли по той равнине, называемой теперь Алайская долина.

Разводили костры из корней травы. Птиц не было видно. Огонь костра горел слабо, он задыхался от недостатка воздуха. Вода закипала легко, но не разваривала мяса.

Потом дорога начала спускаться, дышать стало легче, и у Марко Поло прекратилась тоска сердца, которая охватывала его в горах.

Дорога опускалась, опять показались альпийские пастбища, карликовая береза, зашумели ручьи, показались башни укреплений.

Страна нефрита и Страна песков

В области Хотан уже было тепло – росли хлопок, виноград. Но не из-за этого остановились здесь купцы.

За Яркендом начиналась пустыня с редко разбросанными барханами и балками, промытыми горными потоками. Затем почва стала каменистой, и дорога вышла на старое русло реки.

Повсюду виднелись вырытые ямы глубиной метра в два, шириной в несколько метров. Из этих ям добывали валуны, гальку, песок, глину, промывали и находили нефрит.