Вадим Нестеров - Люди, принесшие холод. Книга 1 Страница 11

Буквально через неделю после аудиенции Бековича у Петра в канцелярии Сената появился странный мужчина средних лет. Назвался он Андреем Семеновым, «человеком рижского обер-инспектора Исаева». Загорелый незнакомец заявил, что больше двадцати лет назад, в 1695 году, пятнадцатилетним мальчиком он служил у московского купца Семена Мартыновича Маленького и вместе с ним отправился в экспедицию в Индию. До Индии посольство все-таки добралось, но из всего состава экспедиции назад вернулся только он. Странный человек не врал — торговая экспедиция Маленького и Аникеева была второй известной нам успешной попыткой русских людей добраться до Индии. Первая, естественно — Афанасия Никитина. Но о Маленьком, если позволите, чуть позже.

Естественно, первое, что спросили замученные Кожиным (царя-императора предписание! не выполнить нельзя!) канцеляристы у Андрея Семенова — какие товары нужны в Индии. Бывалый человек посоветовал накупить юфть красную, тонкие сукна из Европы и «рыбью кость» — моржовый клык.

Счастливый Кожин повелел двум прикомандированным к нему купцам «нестарых лет» закупить продукцию и доставить товары в Астрахань, а сам двинулся туда налегке. В дороге его настигло письмо чрезвычайной важности — личное послание Императора Всероссийского Петра Алексеевича.

Как выяснилось, через полтора месяца после разговора самодержец вспомнил об одном чрезвычайно важном деле, которое он забыл поручить морскому поручику — и специально, самолично, своей богопомазанной рукой написал ему еще одно письмо. Кожин дрожащими руками вскрыл послание и прочел: «Г. Кожин, когда будешь в Остиндии у Магола купи довольное число птиц больших всяких, а именно струсов, казеариусов и протчих, так же малых всяких родов, так же зверей всяких же родов, а больше малых всяких же родов, привези с собою бережно. Из Данциха в 31 день Марта. Петр. 1716 г.[33]».

Прибывшего в Астрахань Кожина Бекович приставил к постройке новых судов (старые были или задействованы, или требовали ремонта). Ну а пока Кожин торит свой путь к «струсам и казеариусам», матерно лая подрядчиков и рабочих, мы можем спокойно поговорить о Маленьком и о хрустальной мечте русского человека — Индии.

ГЛАВА 6. За горами, за лесами, за широкими морями…

«Индия, о высокочтимый мой учитель, находится почти на самом краю земного диска и отделена от этого края безлюдными и неизведанными пустынями, ибо на восток от нее не живут ни звери, ни птицы. Индия — очень богатая страна, и богата она золотом, которое там не копают из земли, как в других странах, а неустанно, день и ночь, добывают особые, золотоносные муравьи, каждый из которых величиной почти с собаку…».

Думаю, не надо объяснять — откуда взята эта цитата. Как ни странно, по мнению наших предков, Хоттабыч подсказывал Вольке абсолютно точные сведения. Любой обалдуй знает про Индию (вернее, Ындею, как писали тогда) две вещи:

Это очень богатая страна,В которую очень трудно попасть.

И это в самом деле так — по сравнению с другими азиатскими странами Индия была настоящей сокровищницей, из которой потом англичане выкачали огромные деньги, и она действительно практически неприступна. До революции Индостан публицисты любили описывать как «полуостров, который на самом деле остров». Дело в том, что Индия представляет собой естественную крепость, доступ к которой снизу закрывает море, а сверху — практически непроходимые горные системы. Брешь в этой естественной стене только одна, но об этом позже.

В общем, для наших предков Индия была хоть и далекой, но заветной мечтой. А уж когда туда с юга проникли «овладевшие морями» европейцы, желание найти удобный сухопутный путь в Индию только усилилось. Еще до Петра, в XVII веке русские цари сделали несколько попыток нащупать-таки заветную тропку — но не очень удачных.

Самое интересное, что пока русское государство слепым кутенком тыкалось в поисках пути в Индию, его поданные с Индией уже торговали. Только неофициально, без ведома государства, частным образом. И протоптанную тропку вовсе не стремились афишировать — понятие коммерческой тайны существовало во все времена. Я сейчас вовсе не о знаменитом Афанасии Никитине и его «Хождении за три моря». Последователи у него были и в поздние времена, просто об этом «гешефте» в Москве никто и не подозревал — в России и сейчас, и в прежние времена на окраинах творится много такого, о чем в центре и не подозревают.

Прознали об этих «хождениях» в принципе, случайно. В 1620 году было послано первое русское посольство в Бухару. Возглавил его Иван Данилович Хохлов — человек, которого без всяких скидок можно считать нашим первым Игроком, специализировавшимся на среднеазиатском направлении. У него была довольно бурная биография[34], но я остановлюсь лишь на одном эпизоде. По дороге в Бухару посольство было задержано хивинским ханом. Ханские сыновья — головорезы еще те — сначала пытались отжать у русского посла подарки бухарскому хану, потом просто и незатейливо требовали таких же подарков папеньке, потом — ладно, пусть похуже, но папеньке и нам, потом уже просто — дай хоть что-нибудь. И рефреном ко всем просьбам шло: «А если не отдашь — зарежем, как Лаврентия Юдина!».

От ханычей Хохлов все-таки удачно откупился и прошел дальше. Но в процессе торга о размере отступного и выяснилась правда о Лаврентии Юдине. Как оказалось, это был русский купец несчастной судьбы, втайне от центральных властей торговавший с Бухарой и даже Индией. Однажды в 1603 году Юдин возвращался из очередной коммерческой командировки, пробыв «для торгу в Бухарех и в-Ындее 7 лет».

Но незадолго до его возвращения на город Ургенч, сегодня известный в основном как место рождения польской певицы Анны Герман, а тогда бывший столицей Хорезма, совершили набег буйные и не подчинявшиеся никому яицкие казаки во главе с атаманом Нечаем «Стареньким» Шацким. Город они захватили, обстоятельно пограбили, и вырезали около тысячи человек — причем первым пал какой-то мясник. Он не сориентировался в обстановке, принял казаков за свиту какого-то иноземного торговца и орал презренным кяфырам из своей лавки: «Грязь жрите, баранщики, армяне!». Сей эпизод наглядно свидетельствует о вреде ксенофобии, особенно в сочетании со слабым знанием этнографических реалий.

Но вернемся к казакам. Добычу они взяли богатую, одних женщин — больше тысячи, но потом, как обычно, разнежились, расслабились, загостились, и в обратный путь вышли поздно, проведя в городе целую неделю. Тут-то их и перехватил со своим войском хивинский хан Араб-Мухаммед. Казаки, сцепив телеги цепями, выстроили лагерь- «курень» (вагенбург) и держали в нем оборону без воды и пищи целых семь дней, после чего хивинцам все же удалось взять его штурмом. Сопротивлявшихся казаков изрубили, раненых и ослабевших увели в рабство. Когда же Араб-Мухаммед вернулся в разграбленный Ургенч, практически одновременно с ханом в город вошел уже почти дошедший до дому русский купец Юдин. Хан же, в расстройстве из-за того, «что казаки ему многую шкоту[35] учинили[36]», повелел неверного немедленно зарезать. Вот тебе и сходил человек «в Ындею».

Так или иначе, но ближе к середине XVII века русское правительство начинает активно работать на индийском направлении. В 1646 же году перед посольством Анисима Грибова, отправляющимся через Иран в Среднюю Азию — в Балх, Хиву и Бухару — ставится задача узнать, как удобнее ехать из Астрахани в «Ындейское царство». При чем здесь Иран? Помните, я говорил, что разрыв в горной цепи, защищавшей Индию с севера, только один? Так вот — единственные три ущелья, через которые в Индию могло вторгнуться большое войско, находятся на территории Афганистана, бывшего в то время персидской провинцией. Именно через эти естественные ворота и врывались в Индию все ее немногочисленные завоеватели, от легендарного Александра Македонского до великого Надир-шаха, который, правда, во времена похода Бековича еще только начинал свое восхождение к власти, будучи лихим полевым командиром в персидском Хоросане.

В общем, в том же 1646 году транзитом через Иран в Индию отправилось и первое официальное русское посольство, возглавляемое двумя купцами — казанцем Никитой Сыроежкиным и астраханцем Василием Тушкановым. Представителей двух самых «азиатских» городов России назначили, правда, не послами, а всего лишь «гонцами». Зато письмо с предложением установить дипломатические отношения им выдали самое настоящее, подписанное Алексеем Михайловичем с приложением Большой Государственной печати. Документ этот более чем любопытный, но цитировать целиком я его не буду — он весьма объемен. Но хотя бы от первой фразы не удержусь. Владыка православной Руси пишет мусульманскому падишаху Шах-Джахану. Как вы думаете, с чего он начнет? Именно! И оцените стиль — можно только посочувствовать русским переводчикам на татарский.