Андраш Шимонфи - Перелет Страница 11

Разумеется, не память подвела Фаркаша. Причина состоит в том, что в эмиграции от него, естественно, ждали именно таких слов, он боялся испортить себе репутацию…

Итак, Ференц Фаркаш своим молчанием как бы исключил себя из числа еще оставшихся в живых свидетелей мартовских событий, он намеренно не желает вспоминать, что у него в мозгу мелькнула мысль о том, чтобы повернуть оружие против немцев, установить связь с русскими и организовать вместе с ними совместное наступление. А ведь большинства из участников этих событий давньм-давно нет в живых, других жизнь забросила в самые отдаленные уголки земного шара. Таким образом, я практически не могу документально подтвердить то, что считаю исторически очень важным… Бела Лендьел был командиром сольнокской дивизии, которая входила в марте 1944 года в состав 1-й венгерской армии, стоящей в предгорьях Карпат. (Незадолго до этого он пропустил к восставшим в Варшаве грузы оружия. — А. Ш.) Именно ему, как наиболее внушающему доверие старшему офицеру, вернувшись из Надьварада, Ференц Фаркаш поручил незамедлительно начать подготовку офицеров к переходу на сторону Красной Армии. В любом другом случае на это потребовалось бы, по крайней мере, 24–48 часов. Между прочим, замечу: спустя полгода Бела Миклош[26] тоже упустил возможность подготовить офицеров к этой акции, а ведь у него в кармане был приказ наместника. Потом он больше всех удивлялся, что 15 октября 1944 года его никто не захотел слушать.

Но вернемся к Беле Лендьелу, которого уже в чине генерал-лейтенанта после освобождения привлекли к суду народного трибунала. Обвинение, выдвинутое против него, гласило: «Имея возможность и способ выступить против нилашистов или, по крайней мере, подав в отставку, уйти с должности командира дивизии, обвиняемый не сделал этого, а перешел на сторону Са-лаши…»

Адвокат Белы Лендьела обратился ко мне с письмом, датированным 11 апреля 1946 года. Процитирую это письмо: «Как утверждает мой подзащитный, Вы, господин майор, 20 ноября 1944 года приезжали к нему в рощу Клотильды, чтобы поговорить с ним. В отсутствие моего подзащитного, как он утверждает, Вы имели беседу с начальником штаба его корпуса подполковником генерального штаба Эрнё Пацором. Содержание ее сводилось к следующему: готов ли генерал Бела Лендьел силами вверенного ему корпуса поддержать действия одной нелегальной будапештской организации, которая пытается не допустить взрыва будапештских мостов немцами. Ответ Белы Лендьела, направленный на следующий день по аппарату подполковника генерального штаба Немета в Авиационное управление, носил в принципе положительный характер, в нем содержалось только пожелание встретиться с главным человеком этой организации. На это послание Бела Лендьел уже не получил никакого ответа, потому что через несколько дней генерал Киш и его друзья были арестованы. Вы же, господин майор, перелетели к русским. Если господин майор согласен с подобным изложением фактов, если Вы сохранили в памяти воспоминания об этих днях, то не смогли бы Вы изложить все это в письменном виде и направить мне. Если Вы, господин майор, прямо или косвенно осведомлены о тогдашней деятельности Белы Лендьела, любое ваше заявление — очное или письменное — очень помогло бы мне. Заранее дружески благодарю Вас, с глубоким уважением. Ваш покорный слуга и почитатель, доктор Ласло Гере».

26 апреля 1946 года я ответил адвокату Ласло Гере. Копия письма у меня сохранилась, и теперь она практически является единственным документом о тех мартовских событиях.

ПИСЬМО ОТЦА (1946 год): «Глубокоуважаемый господин адвокат! Я постарался по возможности быстрее ответить на Ваше письмо, в котором Вы просите меня рассказать о деятельности генерала Белы Лендьела. В ответ на Ваше письмо, полученное мною 19 апреля, я имею честь сообщить следующее. За свои показания я готов нести полную ответственность перед судом, готов под присягой подтвердить их.

Весной 1944 года генерал-майор Бела Лендьел был командиром 16-й сольнокской дивизии и вместе с вверенным ему подразделением в марте 1944 года был направлен в предгорья Карпат. Правда, дивизия его не принимала тогда участия в боевых действиях, потому что линия фронта сместилась в это время в сторону Восточной Польши.

Как командир 16-й дивизии, генерал-майор Бела Лендьел в день оккупации немцами Венгрии, то есть 19 марта, был вместе со своими солдатами в предгорье Карпат. В эти дни командиры двух расположенных в Карпатах корпусов — коложварского и дебреценского — генерал-лейтенант Ференц Фаркаш и Лайош Вереш Дальноки (последний в настоящее время проживает в Будапеште), поскольку немецкие оккупационные части перекрыли пути воздушного сообщения по линии реки Тисы и венгерские воинские части в Восточной Венгрии и Трансильвании оказались отрезанными от своего командования в столице, приняли меры к тому, чтобы развернутый к востоку от Тисы венгерский воинский контингент привести в состояние боевой готовности и выступить против немецких оккупантов. Части 1-й венгерской армии, находившиеся в это время в Карпатах (16-я дивизия, которой командовал Бела Лендьел, входила в состав 1-й армии) оказались без командира, потому что немцы не пропустили через Тису нового командарма — генерал-полковника Иштвана Надаи, и он был вынужден вернуться в Будапешт.

23 марта 1944 года командование над этими частями взял на себя генерал-лейтенант Лайош Вереш Дальноки, назначивший своим заместителем генерал-лейтенанта Ференца Фаркаша. Последний установил связь со своим подчиненным и добрым близким другом генерал-майором Белой Лендьелом. В течение 26 и 27 марта он по нескольку раз в день вызывал его к телеграфному аппарату и отдавал приказы, связанные с подготовкой перехода венгерских частей на сторону советских войск. При этом Бела Лендьел лично находился у аппарата. В нашем же штабе я передавал депеши по телеграфу вместе с Ференцем Фаркашем. В ответ на наши запросы Бела Лендьел совершенно недвусмысленно согласился выполнять наши приказы. После чего Ференц Фаркаш приказал Беле Лендьелу установить связь с остальными командирами дивизий, находящихся в предгорьях Карпат, чтобы подготовить их к возможным событиям. Правда, операция по организации сопротивления гитлеровским войскам спустя несколько дней по ряду объективных причин сорвалась. Немцы сняли блокаду по линии Тисы, и генерал-полковник Надаи смог принять командование частями 1-й армии…

Между 6 и 10 ноября 1944 года (точную дату не помню) уже в качестве участника организации Сопротивления, которая в это время создавалась по всей стране, вспомнив о готовности генерала Б. Лендьела весной 1944 года в ответ на приказ Ференца Фаркаша выступить против немцев вместе с вверенной ему дивизией, я навестил его в роще Клотильда, где тогда располагался штаб 6-го корпуса, которым в то время командовал Б. Лендьел. В отсутствие генерал-лейтенанта я имел долгую и весьма доверительную беседу с начальником штаба 6-го корпуса подполковником генерального штаба Эрнё Пацором. Подполковник Пацор заявил: по его мнению, генерал-лейтенант Бела Лендьел готов присоединиться к нашему движению…

Правда, следует сказать, что присоединение корпуса Б. Лендьела к движению Сопротивления носило бы чисто символический характер, так как вверенные ему части 6-го корпуса были немногочисленны, обескровлены и почти небоеспособны…»

ОТЕЦ ПРОДОЛЖАЕТ РАССКАЗ: — Адвокат Б. Лендьела использовал полученные от меня сведения. Насколько я помню, меня тоже вызывали в суд, где я лично все это повторил, генерал-лейтенанта Белу Лендьела оправдали. Вероятно, в настоящее время мое письмо к адвокату осталось единственным документом, рассказывающим о наших планах во время мартовских событий…

Со всей ответственностью я могу утверждать, что после 19 марта перемены начали назревать и в Будапеште. Думаю, не случайно вскоре нас привели в состояние боевой готовности, в том числе и штаб нашего 6-го дебреценского корпуса, а в конце апреля мы уже заняли позиции на Татарском перевале. Вначале нам в подчинение были переданы три дивизии. Пронемецки настроенного Берегфи (который сменил Надаи на посту командарма 1-й армии) в середине лета убрали, на его место был назначен Бела Миклош, в планшете которого, вероятно, были уже наметки плана перехода на сторону стран антигитлеровской коалиции, который должен был осуществляться под непосредственным руководством регента…

Венгерские газеты того времени трубили о победах наших войск. Широкое распространение получил следующий стратегический план: дождаться подхода англо-американцев, наступающих с юга, и только тогда, быть может, начать переговоры с Советским Союзом. Но для широкой публики правящий класс скрывал свои намерения за демагогическим лозунгом: «Отстоим границы тысячелетнего государства!» Понимать этот лозунг следовало так: мы не претендовали на чужие земли, мы лишь выполняли союзнический долг, поэтому на границах государства святого короля Иштвана сможем и должны задержать наступление русских…