Луи Бриньон - "Валутина гора" Страница 12

ГЛАВА 9

Весь следующий день с самого утра, Анастасия только и делала, что пыталась встретиться с молодым графом. Но все её усилия оказались тщетными. Граф Пётр Арсанов так и не появился. Его не было ни на завтраке, ни на обеде. Он пропустил второй чай. Отсутствие сына крайне взволновала старшего Арсанова. Он не меньше десятка раз отправлял слуг справиться о состоянии его здоровья. Ближе к ужину, от него же, Анастасия узнала, что младший Арсанов заболел. У него оказался сильный жар. По этой причине он и не появляется. Лёгкое разочарование быстро испарилось. Анастасия погрузилась в мысли о незнакомце. Накинув на себя меховой плащ с бобровым воротником светлых оттенков, взяв шапку и муфту, она вышла из покоев, собираясь прогуляться. Служанку, Анастасия не взяла с собой. Ей не хотелось, чтобы кто-либо помешал её мыслям. Анастасия сразу направилась в сторону охотничьего домика. Она шла неторопливо и даже не подозревала о том, что с окна третьего этажа за ней очень внимательно следят. Это был Пётр. Как он ни сдерживал себя, заметив из окна Анастасию, идущую по снежной дорожке, так и не смог отвести от неё взгляда. Прижавшись лицом к стеклу, он наблюдал за ней.

- Почему он притворялся? - спросила себя Анастасия, и сразу же ответила на свой вопрос. Верно, желал просто подшутить надо мной. Как до того шапку с меня сорвал - она улыбнулась и подумала о том, что не смогла бы отказать незнакомцу в поцелуе. Он так озорно повёл себя и так смеялся заразительно,…а потом всё изменилось. Незнакомец стал замкнутым и отчуждённым. Неужто так не понравилась? И почему его здесь нет? Ведь сюда же ехал. Может, просто весточку привёз и обратно уехал. Скорее всего. Тогда уж мне больше не увидеться с ним. - Анастасия тяжело вздохнула и решила забыть происшедшее. Мимолётная встреча. Странный незнакомец. Всё это следовало оставить в прошлом. Она отряхнулась от всех этих мыслей. Взгляд уловил знакомую фигуру Гришки. Гришка рубил дрова и складывал их у стены домика. Анастасия едва не расхохоталась, увидев его. На Гришке была та самая злополучная красная рубашка. Анастасия направилась в его сторону. Он увидел Анастасию только, когда она подошла к дверям.

- Барыня! - Гришка открыто заулыбался. Он воткнул топор в полено, которое лежало перед ним, и направился к ней. Они, вместе вошли в дом. На столе кипел самовар. Рядом стояли сладости. Гришка усадил Анастасию за стол и налил ей горячего чаю. Потом налил себе и сел напротив.

- Вкусно-то как! - произнесла Анастасия, с видимым удовольствием отпивая глоток.

- Тётка Авдотья вчерась дала попробовать!

Анастасия замерла с блюдцем в руке. Она устремила удивлённый взгляд на Гришку. Тот открыто улыбался. А потом повернулся и показал ухо. Опухоль почти спала.

- Ты слышать стал? - не удержалась от вопроса Анастасия.

Гришка кивнул.

- Как утречком-то встал, так, будто и не было ничего. Слышу лучше прежнего. Знатно подсобила тётка Авдотья. Ходил к ней. Благодарствовал. Другой день домой к ней схожу. Подсоблю по хозяйству. В долгу не останусь… чай!

- Гришка, как хорошо, что ты слышишь, - Анастасия и не скрывала своей радости, - замучилась эти дни. Кричу, а ты всё одно не слышишь. Руками показываю, да ты не так понимаешь. Просила не бить гусара, а ты всё одно ударил. Да ещё подумал, будто я его убить хочу.

- Гусара-то? Видал его утречком. Снова верхом скакал. Лицо-то чёрное. Брови опущены. Губы сжаты. Даже не взглянул на меня. Злой видать от рождения свого.

Анастасия, затаив дыхание, слушала Гришку. Незнакомец вновь объявился. Но кто он?

- Гришка, а ты не знаешь, как его зовут?

- Кого барыня?

- Кого? Того о ком ты рассказывал. Кого же ещё.

- Не знаю, - Гришка отрицательно покачал головой, - да и ни к чему знать то. Сторониться его надобно. Больно злющий на вид. Может, и на меня расправу задумал, нехристь.

- Нет. Он не такой Гришка. Он не станет тебе мстить, - пылко возразила Анастасия, - он благородный. Сказал бы…

- Дай-то бог, барыня! Как увидел его утречком, беду почуял. Мысль пришла - извести меня хочет нехристь. Токмо я не поддамся.

- Чай лучше пей, а то стынет! - посоветовала озабоченному братцу Анастасия.

- И то верно барыня! - согласился Гришка. Но прежде чем отпить, несколько раз подул на блюдце с чаем.

Допив чай, Анастасия покинула Гришку. Следовало возвращаться обратно. Наступало время ужина, а ей необходимо было ещё переодеться. По пути в покои она думала о Гришке. О том, насколько хорошо его устроил опекун. Следовало отблагодарить благодетеля. Но как?

Ужинали опять вдвоём. Почти в полном молчании. Лишь однажды за весь ужин, граф оторвал взгляд от своей тарелки, чтобы осведомиться, как она освоилась в доме. Анастасии не терпелось спросить о младшем Арсанове, но она так и не решилась. Опекун выглядел излишне озабоченным. Было заметно, что его волнует состояние сына. После ужина Анастасия прошла вместе с опекуном в гостиную. Пока он попивал мелкими глотками из бокала вино, она следила за слугами, которые зажигали свечи на люстре. Так как молчание затягивалось, Анастасия попросила разрешения удалиться в свои покои. Опекун только молча кивнул в ответ. Видя такую отрешённость, Анастасию решила предпринять попытку помочь ему. С этой целью она вернулась в свои покои, а оттуда в сопровождении служанки сразу же направилась на третий этаж. Служанка показала ей, где находятся покои молодого графа и, оставив ее, ушла обратно. Анастасия осторожно постучала в дверь. Оттуда раздался раздражённый голос.

- Ну, кто там ещё?

Анастасию покоробил этот тон, но она приняла решение и не собиралась от него отказываться.

- Вы не знакомы со мной. Меня зовут Анастасия Аврецкая. Ваш батюшка мой опекун. Я бы хотела поговорить с вами. Помочь,…вы ведь больны

- Помочь? - раздался за дверью голос, полный неприкрытого сарказма, затем послышалось какое-то бормотание.

- Простите, сударь я не расслышала! - стоя перед дверью, Анастасия пыталась разобрать слова, которые произносил с другой стороны, её собеседник.

- Ну и слава богу!

- Я не понимаю вас, сударь!

- Можно подумать, я себя понимаю! - Раздалось в ответ. - Я знаю лишь одно, сударыня. Ничего хуже, чем прийти сюда вы придумать не смогли бы. Мне и так невыносимо на душе, а ещё и вы являетесь с вашим чарующим голоском. Не трудно сойти с ума.

Анастасию расстроили эти слова. Она поняла, что молодой граф попросту невзлюбил её. Набравшись смелости, она устремила твёрдый взгляд на дверь и не менее твёрдым голосом произнесла:

- Я знаю, сударь, что вы не в восторге от моего присутствия. Мне искренне жаль, но правда в том, что я не собиралась и не собираюсь занять ваше место в доме. Ваш батюшка добр ко мне. Я полюбила его как родного. Не знаю, возможно, ли меня упрекать за это чувство. И сюда я пришла единственно для того чтобы избавить его от заботы о вашем здоровье. Я надеялась помочь вам. Сейчас я понимаю, насколько опрометчиво поступила. Примите мои извинения.

- Приму, сударыня, - раздалось за дверью после короткой паузы, - но только с вашим обещанием.

- Слушаю вас, сударь!

- Мне бы не хотелось вас…видеть. Где буду находиться я, не должны быть вы. И наоборот. Где окажетесь вы, там не будет меня.

Анастасия резко побледнела. Она всё поняла. С уст сорвался негромкий шёпот.

- Вот почему вас не бывает в столовой. Вы здоровы,…простите меня. Я больше не буду помехой между вами и вашим отцом!

Пётр уловил шелест платья, а за ним звук шагов, которые постепенно удалялись. Вздохнув с облегчением, он прижался спиной к той самой двери, через которую разговаривал. Кузьма, который был свидетелем всего разговора, смотрел на него почти с ужасом.

- Пётр, что с тобой? Ты ведь глубоко оскорбил эту девушку. Она не заслуживала такого отношения к себе. - В голосе Кузьмы послышалось еле сдерживаемое возмущение.

В ответ Пётр Арсанов с глубокой горечью усмехнулся.

- Ты прав, Кузьма. Я оскорбил Анастасию, чёрт меня бы подрал. Жестоко оскорбил. Унёс бы чёрт мою треклятую душу. Я мерзко поступил. Отвратительно. Она будет страдать. Но знаешь Кузьма, это всё же лучше, чем броситься на колени и целовать её руки. Целовать и говорить…бесконечно говорить ей красивые слова - по мере того, как Пётр Арсанов говорил в глазах зажигался неистовый огонь, - а потом взять её на руки и прижать груди. А потом,…потом посадить её на коня и увезти. Увезти далеко, далеко. Туда, где кроме нас никого не будет. Всю жизнь, каждый миг благодарил бы бога за этот дар.

- Это она?

Пётр Арсанов мог и не отвечать. Его слова и горящий взгляд всё досказали Кузьме.

- Она, Кузьма. Она. Сделай доброе дело, избавь меня от встречи с ней. Не то, не сдержусь ведь Кузьма. Посажу её на лошадь и отвезу в церковь. Ты мой нрав знаешь.

- Твой нрав всем известен! - пробормотал Кузьма, с опаской наблюдая за тем, как Пётр Арсанов взялся за ручку двери. Однако к облегчению Кузьмы, он оставил дверь и как был в одежде, упал на кровать. Пока он лежал совершенно равнодушный ко всему окружающему, Кузьма стал раздумывать над тем, как справиться с этой, весьма непростой ситуацией.