Олег Рясков - Записки экспедитора Тайной канцелярии. Приключения русской княжны в Новом свете Страница 14

– Ты чего здесь? – Гриня никак не мог взять в толк, как этот тип так ловко переместился с лазаретной койки в пушечный трюм.

– Заблудился… – оскалился Бен в усмешке.

И не дав бедолаге опомниться, Андерсен шибанул его с размаху банником по голове. Матрос так и рухнул на бочки. Те с грохотом покатились в разные стороны. Бен затаился, а с юта донесся голос боцмана:

– Ты не расшибся, Гриш?

В ответ ему загоготали матросы:

– Он, видать, ни черта не видит в темноте!

– Куриная слепота…

Пока команда развлекалась шутками, Бен привязал бесчувственного Григория к одной из опор и заткнул ему рот его собственным шейным платком.

– Мы же не будем кричать, правда? Мы же хорошие? – улыбнулся Андерсен и заботливо поправил веревку.

– Гриша! Там порох! Береги себя! – донеслось сверху.

– Я постараюсь, – прошептал Бен.

Он в последний раз осмотрел трюм, довольно улыбнулся сам себе, надел шляпу и бострог Григория и, подмигнув напоследок матросу, который к тому времени почти очухался, взял фонарь и покинул пушечную палубу. Наконец, его темный силуэт с фонарем в руках показался из трюма. Моряки, по-прежнему ничего не подозревая, несли вахту. Их соленые шутки то и дело нарушали ночную тишину. Андерсен, не обращая на их дружный гогот никакого внимания, подошел к борту и поставил фонарь на поручни.

– С вашим порохом, ребята, фейерверка теперь не сделать, – произнес он еле слышно, затем снял бострог и пару раз поднял и опустил фонарь, словно хотел дать кому-то знак в ночи.

Смех на юте поутих, юнга, вытянув шею, смотрел на странные штуки, что выделывал на палубе его товарищ. Но тут матрос обернулся, и все увидели, что это вовсе не Григорий, а тот самый человек, которого они давеча спасли. Бен Андерсен собственной персоной, держа шляпу на отлете, галантно поприветствовал весельчаков у штурвала: "Джентльмены!", бросил шляпу, ловко взобрался на борт и прыгнул в море.

– Чегой-то он?.. – замер юнга в недоумении.

И вдруг один из матросов вытянул руку в ночную даль и прокричал:

– Корабль!

Все, кто был на юте в этот час, взглянули в ночную мглу и увидели корабль, мерно покачивающийся в полной темноте.

– Зови капитана! – скомандовал боцман.

Зазвонил колокол, каблуки застучали по палубе, все пришло в движение. Капитана и будить не пришлось: через минуту, впрочем, как и вся команда, он уже был на палубе. Ему дали зрительную трубу, в которую он рассмотрел флаг, что болтался на мачте неизвестного судна. Это был "Веселый Роджер". Мало того: пушечные порты на неприятельском судне начали открываться один за другим.

– Черт! – вырвалось из груди Сигварда.

Но сантиментам не было места в такую минуту.

– Лево на борт, приготовить пушки! – скомандовал капитан.

Сигварду принесли кафтан, он надел его и снова взял зрительную трубу в руки. И вот тут-то он увидел Бена. Судовой врач, который еще пару часов назад с трудом мог оторвать голову от подушки, ловко преодолел расстояние в добрую четверть мили и теперь взбирался по веревочной лестнице на борт пиратского судна. Он еще имел наглость обернуться и помахать рукой, словно знал, что Сигвард смотрит на него. Но не только капитану довелось увидеть в тот предрассветный час наглую улыбку Бена Андерсена. Семен Плахов в сопровождении Воронцовой выбежал на палубу, услышав шум, и оказался рядом. Ему-то и протянул капитан зрительную трубу со словами:

– Сукин сын! Взгляните!

– Говорите, «истинный джентльмен может сразу определить, пират находится перед ним или честный человек»?! – спросил Плахов, оторвав взгляд от неприятной физиономии.

Пока офицеры выясняли, кого из них хитрый пират оставил с носом, юнга спустился в трюм и обнаружил там связанного Григория. Тот пучил глаза и что-то мычал. Малой вытащил кляп изо рта матроса и, наконец, понял, что тот велит ему посмотреть на бочки с порохом. Увидев, что весь запас изрядно подмочен, юнга поспешил с докладом на капитанский мостик:

– Капитан! Пушки забиты! Порох подмочен!

– М-м-м! – Сигвард в негодовании ударил кулаком по перилам.

Глава 2,

в коей капитан покидает корабль неожиданным способом, а Вангувер, напротив, сводит задачку к привычному решению

Капитан пиратов Джо Баккет вышагивал по палубе вдоль выстроившихся в ряд пленников. Пираты застали команду Сигварда врасплох. Потребовалось пять минут, чтобы разношерстная толпа пиратов перебралась с брига на фрегат. Привычные ко всему, лиходеи мгновенно почувствовали себя хозяевами на вновь обретенном судне, заметно превышавшем размерами их предыдущую посудину.

И вот уже пленные стоят в ряд на палубе, а гроза морей, головорез, висельник и пропойца Джо Баккет неспешно прогуливается перед ними, наслаждаясь легкой победой и, как ни странно, обилием внимательных слушателей. Да-да, стареющий пират, давно и навсегда развязавший себе язык ромом, все больше поддавался необычной для людей его ремесла слабости – риторике. Собственная команда уже привыкла к его пьяному и не слишком внятному бормотанию, посему вслушивалась мало. Но пленные – это совсем другое дело. Когда решается твоя судьба, поневоле будешь ловить каждое сказанное слово. Вот почему Джо не мог отказать себе в удовольствии поораторствовать.

– Н-да! Мельчает народ, – почти никто из русской команды не понимал капитана. – Мало кто без боя сдавался в мое время. Выбор за вами: вы получаете или таких друзей, как я, или отправляетесь за борт.

При этих словах уже порядком захмелевший Баккет безудержно расхохотался. Он и на трезвую-то голову нечасто находил повод погрустить, а уж когда был под мухой, жизнь представлялась ему одним непрерывным анекдотом. От смеха пират чуть не свалился с пороховой бочки, на которую уселся как на трон. Восстановив относительное равновесие, Джо заметил то ли испуганное, то ли брезгливое выражение лица Воронцовой и отвесил в ее сторону галантный кивок:

– Простите, мэм.

Анастасия поджала губы. Воцарилось молчание, которое предводитель пиратов истолковал по-своему:

– По-прежнему молчат? Или не понимают, или не хотят понять. Тогда кинем монетку. Ап!

Подброшенная монетка перевернулась несколько раз в воздухе, да так и не упала в ладонь владельца, потому как была подхвачена Беном Андерсеном, нарисовавшимся возле капитана.

– Не хочу огорчать тебя, Джо, но господа не говорят по-английски… Хотя, когда говоришь ты, даже я понимаю тебя с трудом.

– Ну так переведи, если ты такой умный, – Баккету стало вдруг ужасно досадно, что у него отбирают лавры оратора.

– Ладно, толстяк! – окончательно низверг его Бен, картинно оборотился к плененным и изрек на чистом русском языке: – Джентльмены и леди! Я допускаю, что среди вас найдутся разумные люди, которые не пожелают отправиться на корм рыбам и выберут лучшую участь. Всего один шаг, и вы в команде самого отчаянного парня в этой части океана. Это я о себе! Ну, смелее, господа!

Перепуганная команда быстро смекнула, что выбора-то, собственно, и нет, поэтому один за другим все матросы и также юнга поспешно сделали шаг вперед, лишь боцман и кок остались в рядах пленников вместе с капитаном и Плаховым. Плахов и Вангувер только молча переглянулись. Анастасия побледнела. Егорка перекрестился. Сигвард остался недвижим.

– Wow! Wow! Good boys! – загоготал Бен. – Молодцы, ребята! Ну, что же, выбор сделан! Теперь – ваш вступительный взнос. Скиньте этот мусор с корабля! Ну, смелее, господа! Хе-хе-хе!

Он указал на пленных офицеров и девушку. Это предложение было встречено более настороженно. Одно дело согласиться послужить на пиратском судне, спасая собственную шкуру, и совсем другое – взять тяжкий грех на душу. Но только хоть тон у победителей был шутливый, ни у кого не возникло и тени сомнения в серьезности их намерении. И так как иных предложений не поступило, два новоиспеченных пирата неверным шагом направились к капитану Сигварду и взяли его под локти:

– Пойдемте, капитан… Ну пожалуйста!

Эти робкие просьбы вызвали дружный смех морских разбойников. На палубе в это время кинули широкую доску через борт корабля. Сигвард понял, что спасения ждать неоткуда. Эх, видать, так и придется ему закончить жизнь – в чужом краю, под смех нечестивцев. Нет уж, развлекать их он не собирается. Капитаны умирают гордо!

– Уберите руки, мерзавцы! Скоты! – оттолкнул он своих бывших матросов. Затем поправил треуголку, учтивым кивком попрощался с Плаховым и Вангувером и, гордо глядя на горизонт, сделал шаг с доски.

Вместо ожидаемого всплеска вдруг раздался глухой стук. Все, включая пленных, перегнулись через борт. Их взору предстала забавная картина: внизу оказалась спущенная на воду шлюпка, именно в нее и угодил капитан Сигвард и, видимо потеряв сознание, лежал ничком без движения.