Alexandr Weimar - Возлюби врага своего Страница 14

– Ну что раскис, Кристиан!? – спросил капитан, глядя на меня. – Ты хочешь русскую девку? Ты, же мечтал стать настоящим мужчиной!

– Я, герр капитан, просто задумался, – ответил я, от выпитого шнапса мне было удивительно приятно и хорошо.

– Я вижу, ты на русских баб засмотрелся!? – спросил капитан с издевкой. – Может ты, мечтаешь о том, как бы залезть к какой— нибудь славянке в трусы?

– Признаться честно, я бы не прочь порадовать своего «вилли».

– Что не прочь солдат, а ну отвечай, как положено по укладу.

– Я бы не прочь герр капитан, разгрузить «пороховые погреба»!

– Вот, Кристиан – ответ достойный немецкого солдата! Сейчас мы это дело поправим, – сказал Крамер, подзывая кельнера.

Кельнер подошел к нашему столику и что— то спросил по— русски. Капитан, поглядывая на меня, стал что— то говорить «Ивану». Тот, улыбаясь, кивал головой и когда капитан, достав пятьдесят рейхсмарок, протянул их русскому, тот стал, широко улыбаясь, раскланиваться.

– Ну что, студент, готовься. Сейчас у тебя будет первая русская фрау, которая сможет из тебя сделать настоящего мужчину. Там в номерах, ты можешь делать с ней, что хочешь, это мой подарок тебе на день твоего возмужания.

– Я, боюсь герр капитан, – сказал я, не представляя, как это я буду заниматься любовью, если ни разу не делал этого.

Глаза капитана Крамера округлились и, он, улыбаясь, сказал:

– Кристиан, ты, когда бросался на большевиков с ножом, ты ведь не боялся!?

– Не боялся, герр капитан! Но ведь там был враг. А здесь офицерский ресторан, а не полковой бордель. Я боюсь, что господа офицеры будут против моего взросления…

– Ты прав! Здесь не полковой бордель выходного дня за три рейхсмарки. Здесь нет маркитанток. Здесь любовью занимается тот, кто имеет деньги, – сказал капитан, прищурив глаза.

– А вдруг, у меня ничего не получится!?

– Иди за кельнером. Он тебе покажет куда.– сказал Крамер и, налив себе рюмку водки, одним махом её выпил.

От слов сказанных Крамером по моему горлу прокатился ком.

– Я приказываю взять себя в руки, солдат! Ты, еще нужен Великой Германии и фюреру! – сказал с сарказмом капитан.

– Есть, – сказал я, и направился исполнять приказ командира.

В ту самую минуту, подогретый алкоголем, я был готов затащить в постель даже гремучую змею. Мне было все равно, лишь бы быстрее избавиться от повода для насмешек со стороны моих камрадов по оружию. Почувствовав себя львом, я встал из— за стола, и пошел, за кельнером

Вдруг из двери, которая была задрапирована красным бархатом, вышла жгучая блондинка лет тридцати. Её роскошный бюст слегка прикрывало кружевное одеяние, и он выпирал вверх двумя объемными буграми. Она, улыбаясь, курила сигарету, вставленную в длинный мундштук.

– Пошли в номера, мой цыпленочек, – сказала она мне по—немецки.

Вероятно, что эти слова были заученной фразой, чтобы привлечь клиентов из числа немецких офицеров. Я глядел на неё, а мое сердце было готово выскочить из груди от страха. Раньше я и в мыслях не представлял первый контакт с женщиной. Нет, я как все юноши репродуктивного возраста представлял, что и как делается. Мне иногда даже снились сны с обильными поллюциями, но реальность была более прозаична.

Мою первую женщину звали Анной.

Анна, (с её слов) принадлежала к зажиточному и знатному роду, который еще в двадцатых годах раскулачили коммунисты. Я с трудом понимал отдельные фразы, которые она старалась ввязать в немецкую речь. Слегка пощипывая меня за ягодицы, Анна повела меня на второй этаж, где в гостиничных номерах располагались апартаменты, специально предназначенные для интимных дел с офицерским составом.

Комната для свидания была украшена в стиле парижских борделей. Красные обои сочетались с красными бархатными шторами. Бронзовые канделябры с горящими свечами создавали интимное настроение. Посреди комнаты стояла двуспальная кровать с хромированными спинками.

Войдя в комнату, Анна сразу же упала на кровать, изыскано держа в руках длинный мундштук с горящей сигаретой. Откинув халатик, она обнажила ногу до самых нежно розовых трусиков с белыми рюшечками. Опешив от увиденного великолепия, я моментально превратился в стоячий фаллос. Окаменев, я трясущимися пальцами старался расстегнуть пуговицы моего армейского френча. Анна, легла на кровать, закинув шелковый пеньюар выше своих колен. Она наблюдала за моими действиями и улыбалась, как бы иронизируя, над моими действиями.

Наконец – то я расстегнул френч, и аккуратно повесил его на спинку, стоящего стула. Скинув с плеч подтяжки, я более уверенно стянул с себя тяжелые армейские сапоги и галифе. С каждой минутой я становился, более агрессивен, ведь и ко мне возвращался азарт первого боя. Страх и робость постепенно уходили, и я предпринял попытку овладеть её телом.

Наступил тот миг, когда я предстал перед ней в своем обнаженном обличии. Анна, видя мои нелепые телодвижения, обняла меня и прижалась к моей щеке роскошным бюстом. Её теплые губы коснулись моей щеки. В эту минуту я почувствовал, как страстно желаю эту женщину. Её рука коснулась моего «приятеля» и я чуть не «выстрелил» и этого орудия еще до начала любовных утех.

Девка, насладившись созерцанием моего хилого и потрепанного войной организма, впилась в мой орган, словно болотная пиявка. Её руки были настолько виртуозны в этих делах, что у меня сперло дух. Она гордо и страстно держала дуло моей «гаубицы», словно древко полкового штандарта. От её ласковых прикосновений я впервые ощутил то, что ощущал в минуты отдыха только в эротических сновидениях. В долю секунды я, еще не войдя в её тело, освободил себя от накопившегося во мне семени.

– О, мой мальчик, ты просто неудержим, – сказала Анна по— немецки.

В ту минуту мне было почему—то стыдно. Мокрое пятно на белой простыни, неприятной холодной сыростью коснулось моей кожи.

Шлюха, профессионально делала свое дело, и уже через несколько минут её ласк я очутился внутри Анны. Я ощущал её внутреннее тепло, её нежность, с которой она шевелила бедрами и эти телодвижения сводили меня с ума. Придерживая себя за грудь, она щипала себя за соски, и приподнималась на мне, давая моему органу двигаться навстречу. Распластавшись, я лежал, как убитый воин на широком поле брани, отдавшись во власть этой великой женщины. В те минуты я забыл о том, что за стенами этого дома идет война. Забыл о тысячи убитых и раненых, забыл о своем капитане, который остался в кабаке, один на один с графином водки, да с тем сумасшедшим майором из танковой дивизии «Мертвая голова».

В те минуты мне действительно было очень хорошо, и я был благодарен своей судьбе за этот случившийся факт. Да, действительно в случае своей смерти моя душа никогда бы не смогла простить моему телу то, что оно не познало всех радостей и того блаженства, которое может подарить настоящая женщина. Действительно, я в те минуты был необычайно счастлив. Да, несомненно —Уве, был прав! Радость и облегчение, которое дарят нам женщины, заслуживают поистине такого к ним внимания и любви. Вот почему древние мужи философы так благотворили тех, кто носил великое имя – женщина.

Получив то, что я так долго хотел, я был на вершине блаженства. Я принял душ и одевшись, я спустился в зал. Мой командир за это время изрядно набрался. Капитан сидел в обнимку с танкистом, и они в унисон шептали какую— то песню из репертуара Марлен Дитрих. Слезы текли по их пьяным рожам, и они выли полушепотом.

Увидев эту картину, я остолбенел и незаметно присел за столик, чтобы не гневить командира пребывавшего в меланхолии.

Da sagten wir auf Wiedersehen.

Wie gerne wollt ich mit dir geh’n

Mit dir Lili Marleen.

Mit dir Lili Marleen.

В те минуты мои видения и предчувствия стали пророческими. Пройдет всего год и русские, научатся воевать. В мае1945 они войдут в Берлин, и поставят там заключительную точку в этой проклятой войне. Пьяные обреченные на поражение офицеры и генералы сдадут свои армии в плен, после чего отправятся прямым ходом в Сибирь – пилить лес и восстанавливать те города и заводы, которые они уничтожили.

Глава пятая

Вольфшансе

Фюрер стоял в раздумье возле окна, всматриваясь в сосновый бор, окружающий ставку. По привычке он держал руки за спиной и о чем— то думал. Не оборачиваясь, он сказал:

– Вильгельм, – обратился он к адмиралу Канарису, – под вашим началом на данный момент находится целая дивизия Бранденбург— 800. Мне хотелось бы знать, чем сыны Великой Германии сейчас занимаются? Меня заботит истинное положение на Восточном фронте после зимы сорок первого года.

– Дивизия Бранденбург— 800 согласно директиве штаба и ваших приказов мой фюрер задействована на всех фронтах. Нами создана целая сеть разведывательных центров.

– Учитывая промахи командования в группе армий «Центр», я предполагаю, в ближайшее время заменить командный состав за срыв наступлений на Москву. Я готов выслушать ваши мнения, господа! – обратился Гитлер к руководству Вермахта.