Ирвинг Стоун - Первая леди, или Рейчел и Эндрю Джэксон Страница 14

Незадолго до заката солнца они добрались до Борс-Хэда, где съели превосходный ужин: свежий хлеб и масло, фрикасе из цыплят, яблочный пирог и кофе. Рейчэл расположилась в отдельной комнате со свечой на ночном столике, свежими миткалевыми простынями, огромным перьевым матрасом и одеялом из гусиного пуха. Эндрю спал на последней имевшейся постели с двумя другими мужчинами. Она была уверена, что не сомкнет глаз из-за волнений прошедшего дня. Но стоило ей положить голову на подушку, как все оборвалось, и она услышала голос Джэксона, возвещавший, что скоро взойдет солнце и надо быстрее одеваться.

Она надела светло-голубое летнее ситцевое платье с просторной юбкой, удобной для езды амазонкой, и с короткими рукавами, чтобы было не жарко. Это было ее самое строгое платье, без воротника, но с высокой линией шеи. Она надела мокасины, короткий плащ из замши и вышла из комнаты с первыми сероватыми лучами зари. Внизу уже был готов горячий завтрак.

Когда верхняя кромка солнца показалась над горизонтом, они были уже в пути. Лошади хорошо отдохнули, и они успешно продвигались вперед по открытым лугам с подсыхающей на траве росой. Путники остановились, когда солнце уже стояло над головой и стало жарко. Умыли лицо и руки в прохладном ручье, напоили лошадей, достали хлеб и сыр из седельных мешков и перекусили. К полудню лошади устали, и Рейчэл впервые осознала, как насторожен Джэксон: все его тело напряжено, и он всматривался в каждое дерево и куст, когда они проезжали кедровую рощицу. Неожиданно он остановил своего коня:

— Ты стреляешь метко?

— Иногда.

— Тогда возьми этот пистолет. Группа индейцев, не могу сказать сколько, возможно три или четыре, едет параллельным с нами курсом через лес. Они только что выехали впереди нас, чтобы добраться вон до той возвышенности. Ты видишь упавшее дерево в двадцати ярдах по эту сторону открытого места?

— Да.

— Я собираюсь съехать с дороги как раз за этим бревном.

Он пустил коня умеренным шагом. Она ехала сзади него.

Когда он объезжал огромное кедровое бревно, то пришпорил коня и рванулся в лес. Она скакала за ним изо всех сил. Он выстрелил из ружья, а затем крикнул ей:

— Пришпорь коня!

Через мгновение они проскочили опушку и вновь оказались на дороге.

— Я промахнулся, — сказал он, — но цель достигнута. Теперь они оставят нас в покое.

Он повернулся к ней:

— Ты испугалась?

— Нет, я ничего не видела. Но мне было интересно наблюдать за тобой. Если бы я была индейцем, то была бы уверена, что за тобой следует целый полк милиции.

— Это лучшая тактика, — ответил он довольный. — Она позволяет почти каждый раз остаться невредимым.

Она рассмеялась вместе с ним при слове «почти», и смех снял существовавшую между ними напряженность.

В эту ночь они остановились в хижине семьи, которая прошла по Дикой тропе с Даниэлем Буном в 1776 году. Это была однокомнатная бревенчатая хижина с чердаком, перегороженным под спальни. Дети вбегали и выбегали через открытую дверь, по утоптанному дворику бегали куры и собаки, свиньи сгрудились около кормушек. Ужин, разложенный на огромном пне во дворе, состоял из холодной жареной свинины, молока и кукурузных лепешек. Рейчэл ночевала вместе с дочерьми хозяев внизу, а Эндрю поднялся по грубой лестнице на чердак, где завернулся в одеяло, подушкой служила охапка соломы. В середине ночи Рейчэл разбудил кашель детей. Она взяла огромную шкуру медведя, расстелила на полу вместо матраца и проспала спокойно оставшуюся часть ночи.

На третий день опасность встречи с индейцами миновала, так же как и угроза, что Льюис Робардс настигнет их. Они перестали погонять лошадей и ехали бок о бок. День был мягким и теплым, они прислушивались к звукам окружавшей их вольной жизни, получали наслаждение от покоя и чувства дружбы.

— Ты не боишься дикой природы, верно? — спросил он.

— Я выросла в ней. Все Донельсоны выросли такими. Знаешь, мы совершили поездку с отцом на «Адвенчере».

— Я забыл. Тебе тогда было немного лет?

— Всего двенадцать. Но было много детей и меньшего возраста. Один даже родился во время поездки.

Поездка на «Адвенчере» была самой поразительной из когда-либо предпринимавшихся на западной границе.

— Отец и парни построили «Адвенчер» на реке Холстон, выше форта Патрик-Генри. Корпус судна был сколочен из обтесанных бревен и укреплен против ружейного огня, над значительной частью корпуса была сооружена крыша, установлены койки и каменный очаг для приготовления пищи. Судно было спущено на воду 1 ноября 1779 года. В путь вышли около тридцати лодок, в основном плоскодонных, и несколько пирог. Помнится, путешествие начали около двухсот человек, на нашем судне было больше пятидесяти.

Партнер Донельсона по путешествию полковник Джеймс Робертсон отправился раньше с лучшими бойцами для защиты от нападения индейцев, с главами семейств и значительным стадом домашнего скота, чтобы пройти еще неизведанными тропами через Кумберлендский проход и Кентуккскую дорогу. Полковнику Донельсону предстояло доставить женщин и детей и около тридцати дееспособных мужчин, призванных управлять лодками и оборонять их в более длительном, но сравнительно менее опасном путешествии по реке, используя плоскодонки для доставки домашней утвари, продовольственных запасов, сельскохозяйственного инвентаря, семян, инструментов, рабов и строительных материалов.

— Отец и полковник Робертсон намеревались основать новую колонию, быть может, целый новый штат… вроде Виргинии. Однако истина в том, что отец был охвачен «лихорадкой целинных земель». Я все еще помню его возбужденный голос, когда он рассказывал о холмистых зеленых долинах и широких реках, текущих по ним, которых никогда не видел белый человек, не говоря уже о поселении там.

Они выехали из форта Патрик-Генри за три дня до Рождества, но за первый день прошли всего три мили к устью Риди-Крик по той причине, что реку сковало льдом.

— Два месяца мы были вынуждены жить на лодках и в палатках под снегом. В конце февраля вновь пустились в путь, но буквально через несколько часов «Адвенчер» сел на мель на перекате Пур-Валли. Сели на мель и две другие лодки. В конце концов нам пришлось выпрыгнуть в ледяную воду, неся в руках продовольствие и инструменты, чтобы разгрузить лодки. Мама доверила мне самое ценное из нашего имущества — семейное серебро с монограммами.

В то время как Рейчэл рассказывала, солнце высвечивало в ее глазах карие искорки, а на ее губах мелькала ностальгическая улыбка. Джэксон обратил внимание на то, как ее руки играли с поводьями, и восхищался, как свободно она сидела в седле.

Все первые дни марта, когда «Адвенчер» плыл по большой долине Теннесси, стояла дождливая, ветреная погода. Открытая саванна вблизи реки поросла осокой, среди которой возвышались невысокие деревья и прятались заросли вереска и куманики. Вдали сквозь завесу дождя виднелись высокие горные хребты, оставшиеся позади.

— Едва ли проходил час без какого-либо инцидента при нашем движении. Лодка мистера Генри перевернулась, опрокинутая сильным течением. Мы все должны были остановиться, чтобы спасти детей и вытащить из воды плавающие предметы, когда течение проносило их мимо нас.

Проходя устье Клинча, они оказались на территории враждебно настроенных индейцев. Было еще очень холодно. Полковник Донельсон завел лодки в устье южной Чикамуга-Крик, где располагалась одна из стоянок Драггинг-Каное, здесь миссис Эфраим Пейтон и родила ребенка. На следующий день флотилия прошла рукавом мимо стоянок Чикамуга. Лодки были обстреляны, и на Мокасин-Бенд из засады был убит мистер Пейн.

— Большинство неприятностей и трудностей были развлечением для нас, детей. Потом случилась подлинная трагедия: на плоскодонке Томаса Стюарта вспыхнула оспа, и отец приказал плывшим на этой лодке держаться на расстоянии. Индейцы захватили лодку и убили всех двадцать восемь человек. Мы слышали их крики, но не могли ничем им помочь.

Когда флотилия «Адвенчера» подошла к устью Сук, то на каменистых тропах вдоль реки виднелись группы индейских воинов. Парни стояли с ружьями, нацеленными на берег, в то время как старшие проводили лодки через водовороты и бурное течение в узком проходе. Рейчэл выстрелила столько же раз, сколько любой из юношей, но не уверена, попала ли она в кого-либо.

— Некоторые мужчины на лодке Абеля Гоуэра были ранены. Молодая Нэнси Гоуэр, она была моего возраста, схватила руль и правила лодкой, пока мужчины наводили порядок. Когда флотилия снова пустилась в плавание, миссис Гоуэр увидела, что юбка Нэнси запачкана кровью. Ей прострелили бедро, а она никому не сказала. Я всегда восхищалась этой девушкой.

Нежную улыбку Джэксона скрыли сумерки. Они ехали молча несколько минут, деревья и опускавшийся вечер возводили вокруг них подобие стены.