Виктор Поротников - Игорь Святославич Страница 17

— Эти не донесут, — махнул рукой Всеволод, — эти сами как перекати-поле: ни кола ни двора. Думаешь, я по своей воле на эту войну отправился? В чужой воле хожу, вот и делаю, что прикажут.

Всеволод расстроенно отодвинул от себя кружку с квасом.

— Вот и я тоже в чужой воле хожу, — печально промолвил Игорь.

В маленькое оконце глядела глухая ночь.

В темном углу застрекотал сверчок. Стонал во сне Мечислав. Слуга Ян прикорнул на скамье у печи.

— Давай спать укладываться, — сказал Всеволод. — Утром в сечу идти…

На рассвете дружины двинулись дальше по лесной дороге.

Олег хотел внезапно нагрянуть к Вышгороду.

— Может, захватим кого из горожан за стенами, — говорил он. — Мы первыми идем, стало быть, и весь полон наш будет.

По пути попались еще две деревни — тоже пустые и безмолвные.

Наконец леса расступились, и взору открылись холмы над Днепром. На самом высоком виднелись валы и деревянные стены Вышгорода.

Среди лугов и перелесков были разбросаны небольшие деревеньки и боярские усадьбы, обнесенные тыном.

Конница с грозным топотом рассеялась по окрестностям близ Вышгорода в надежде хоть на какую-нибудь добычу. Но всюду было запустение и следы поспешного бегства.

Игорь видел, как торки и берендеи со злости поджигают дома и овины. Он поскакал ко Всеволоду и нашел его на загородном дворе какого-то боярина.

При виде Игоря Всеволод перестал препираться с Мечиславом, который настаивал на том, чтобы ворваться в вышгородский посад и поискать там добычу. Юный князь возражал. Осторожность Всеволода понравилась Игорю.

— Вели своим торкам не жечь сел близ Вышгорода, — заговорил Игорь. — Кто знает, сколь долго мы простоим тут, жилье ратникам потребуется. Холода на носу.

— Вот нехристи! — рассердился Всеволод. — Я же приказал Чавдарю ничего не поджигать. Ну, я ему покажу!

Вскочив на коня, Всеволод вместе с Игорем помчался туда, где полыхали пожары.

Тем временем проглянувшее из-за туч солнце озарило дорогу, идущую по склону холма от ворот Вышгорода, и на дороге — конные рати Мстислава. Целый поток блестящих шлемов, щитов и поднятых кверху копий катился от Вышгорода вниз во дроге. Над копьями и шлемами реял большой стяг Мстислава с золотыми крылатыми ангелами на черном поле, обрамленном желтой каймой.

Олег спешно стал выстраивать дружины на равнине, сзывая рассеявшихся конников звуками боевой трубы. Он заметно нервничал, ибо знал, каков Мстислав Ростиславич в сече. Знал он и силу Мстиславовой дружины. Первым собрал своих воинов Всеволод, и Олег поставил его в центре. Сам занял левый фланг, а правый отдал Игорю.

Игорь еще не успел выстроить к бою свою дружину, а конница Мстислава уже врезалась в центральный полк. Судя по звону мечей и треску ломающихся копий, сеча там завязалась упорная. Вскоре упало знамя Всеволода, а торки и берендеи стали откатываться к дальнему лесу.

Игорь повел своих дружинников на подмогу Всеволоду. С другой стороны ударила на Мстислава Олегова дружина. Вышгородский князь оказался в окружении.

Но Мстислав Ростиславич не испугался.

Подобно медведю, окруженному волками, бросался он со своими витязями то на северскую дружину Олега, опрокидывал ее и тут же оборачивался на Игорев полк. Разметав его, Мстислав устремлялся на тех воинов Всеволода, которые еще сражались и не думали отступать. Дружина Мстислава была гораздо малочисленнее дружин Олега, Игоря и Всеволода, вместе взятых. Но благодаря выучке и мужеству конники Мстислава долго выдерживали неравный бой.

Начавшийся дождь прекратил сражение.

Мстислав ушел обратно в Вышгород. Убитых с обеих сторон было немного, зато было очень много раненых, и в их числе князь Всеволод.

На другой день к Вышгороду подошла вся рать союзников суздальского князя и обступила город.

После первого же приступа стало ясно, что неприступность вышгородских стен и башен не в силах преодолеть ни храбрость, ни многочисленность осаждающих. И Святослав Всеволодович решил взять Мстислава измором.

Осаждающие принялись надолго обустраиваться под Вышгородом, рыли землянки, ставили палатки и шалаши, вытащили на берег ладьи и насады, на которых спустились вниз по Днепру пешие полки из Залесья, а также переплавлялись через Днепр черниговцы и переяславцы. Князья и их ближние бояре расположились в уцелевших от пожаров крестьянских избах.

Ратники Мстислава делали частые вылазки, нанося осаждающим какой только возможно урон.

Прошел сентябрь.

Зарядили дожди. Нехватка продовольствия делала положение стоявших под Вышгородом полков все более угнетающим.

Из Киева прибыл воевода Борис Жидиславич с ростовскими и суздальскими полками и стал торопить Святослава Всеволодовича со взятием Вышгорода. Стало известно, что рати Андрея Боголюбского потерпели поражение от новгородцев. Дошел слух, что Давыд Ростиславич, добравшийся до Галича, сумел убедить Ярослава Осмомысла отправить галицкие полки на подмогу запертому в Вышгороде Мстиславу.

— Надо непременно взять Вышгород до прихода галицких дружин, — говорил на военном совете Борис Жидиславич. — Опять же зима недалече, а мне еще предстоит полки вести обратно в Залесье водным путем.

— И мне охоты нет зимовать тут, — проворчал Святослав Всеволодович, который уже пожалел, что ввязался в эту распрю.

— Что делать будем? — сказал Ярослав Всеволодович. — Мстислава на битву вызывать? Так он не выйдет, ибо войска у него раз в пять меньше.

— На штурм идти надо! — сжав кулак, пробасил Борис Жидиславич. — По головам, по мертвым и раненым, но на штурм! Глядишь, и одолеем Мстислава.

— Стоит ли людей губить понапрасну? — заметил Ярослав Всеволодович, переглянувшись с братом. — Киев-то все равно Михаилу достался, а война эта вспыхнула из-за Киева.

— Нельзя Ростиславичей безнаказанными оставлять, — молвил Борис Жидиславич. — Мне князь Андрей повелел Мстислава в цепях к нему привезти, а Рюрика и Давыда изгнать с Русской земли.

— Тогда пусть заплатит нам князь Андрей златом-серебром за труды ратные, — вставил Олег. — Какой нам резон без выгоды воевать.

— Верно! — выкрикнул Ярополк, племянник Андрея Боголюбского. — За просто так и чирей не сядет. А мы тут жизни кладем!

— Вот возьмем Вышгород и обогатимся, — сказал Борис Жидиславич, переводя недовольный взгляд с Олега на Ярополка, — все что там — ваше!

— А кому из нас достанется Вышгород, коль мы его возьмем? — спросил Игорь.

Водворилось молчание.

Борис Жидиславич, явно не ожидавший такого вопроса, замешкался с ответом.

Андрей Боголюбский и в Вышгороде и в Белгороде собирался своих сыновей посадить, но стоит сказать об этом сейчас, кто знает, может, союзники и вовсе откажутся сражаться.

Бориса Жидиславича выручил Святослав Всеволодович, сказавший:

— Вот возьмем Вышгород, тогда и подумаем, кому его отдать. Незачем делить шкуру неубитого медведя.

По глазам черниговского князя Борис Жидиславич догадался, что тот не прочь взять Вышгород себе.

Воевода ухватился за сказанное черниговским князем как за спасительную соломинку.

— И впрямь, братья, сани впереди коня не едут. Сначала возьмем Вышгород, а судить да рядить после будем.

При этом Борис Жидиславич взглядом дал понять Святославу, что сам он не прочь уступить ему Вышгород.

Договорились князья с утра идти на приступ.

Договориться-то договорились, но никто особенно в сечу не рвался. Может, потому все последующие штурмы заканчивались неудачами…

На исходе был октябрь.

Неожиданно с запада к Вышгороду подошла рать Волынского князя Ярослава Изяславича, родного брата недавно умершего Мстислава Изяславича, столь любимого киевлянами. Князья, обступившие Вышгород, забеспокоились. Не на выручку ли к Мстиславу Ростиславичу пришел волынский князь?

Но оказалось, что Ярослав Изяславич пришел искать себе старшинства, желая сесть на киевском столе.

Борис Жидиславич и Святослав Всеволодович не захотели уступить Киев волынскому князю.

Тогда Ярослав Изяславич отправился к Рюрику в Белгород, явно собираясь воевать за Киев с Михаилом Юрьевичем. Черные клобуки тоже поднялись и ушли к Ярославу Изяславичу, желая служить ему.

Князья, стоявшие под Вышгородом, теперь больше спорили на военных советах, нежели воевали с Мстиславом Ростиславичем. Борис Жидиславич чуть ли не на коленях умолял союзников продолжить решительные штурмы, чтобы до первого снега овладеть Вышгородом. Но напрасны были его усилия. Турово-пинские князья пришли было осаждать Вышгород, но через несколько дней ушли в свои города, сославшись на бескормицу и близкие холода.

Осаждающие и впрямь последние сухари доедали, варили мерзлую репу, добытую на огородах. Коням давали прошлогоднюю солому, снятую с крестьянских изб.