Сергей Кравченко - НОВЫЙ ДОМОСТРОЙ Страница 17

— блины;

— кисель;

— и …, «что Бог даст».

При этом ужин сервируется по жесткой постной схеме — на ночь не наедаться!

У баб, девок из челяди, пацанов дворовых меню такое же скучное. Этим подчеркивается равенство всякой твари во Христе. Только отправляемым на дело людям рекомендуется прибавить что-либо из хозяйских или гостевых, столь же постных объедков. Чтоб у них в прицеле не туманилось.

Что посоветовать вам на постные дни из современного продовольственного репертуара, чтобы и волки были сыты и мораль овечья «уцеломудрилась»? Хорошо подходит каша «Геркулес», всякая манка-пшенка, рис, гречка. Причем умасливать их можно только растительными маслами. Хлебобулочными и «сухаро-бараночными» продуктами можете пользоваться без ограничения. Лишь бы не растолстеть. Особо обращаю внимание на происхождение продуктов. Будет-таки нелогично, если вы в Великий православный пост начнете употреблять католические чипсы или иудейскую мацу.

По постно-праздничным дням уместно посадить за хозяйский стол «лучших приказных людей», выездных реализаторов, вообще отличившихся рядовых бойцов. Тут жадничать нечего, — дорогих разносолов на столе все равно нету.

Если от церкви с вами гости увязались, то приказные отличники должны подождать. Позже потерю чести хозяйского застолья им компенсирует прибавка недоеденных щей да каши, — воистину «столовых останков».

Толпу девок — мастериц и швей — хозяйка может посадить с собой за отдельный стол. Не замеченным в мастерстве «блясти-красти» госпожа церемонно, с милостивым кивком подает от себя пирожки и кашку. В целомудренный рот на уцелевшей ложечке.

Мелкой челяди по православным праздникам (то есть, при самом плохом застольном раскладе — не путать с нашим революционным столом!) наливают недоделанное пиво, при хорошем поведении — брагу. Торговым представителям, как наиболее уважаемым подчиненным, брага наливается всегда.

Напитки получше выдаются порционно и не просто так, а с объявлением «жалованья», заслуг. Жалованную выпивку выносит ключник. Поводом для жалованья может служить жара на строительном объекте, в этом случае рабочим подбрасывают несколько бутылок пива из холодильника.

Вот наступает торжественный момент, когда вы должны объявить свою волю по перспективной гастрономии. У вас может не оказаться подходящего словарного запаса. На этот случай из мрака русского средневековья нами получена стандартная бумажка. Можете наизусть заучить, можете с листа читать. Надеюсь, вы уже въехали, друг мой, что это именно вас и вашу выдру рыжую учтивый Наставник величает «государем» и «государыней»?

1. Еда №1. Капусту и прочие овощи мелко покрошить, тщательно вымыть, хорошо уварить или упарить. Для быстрой варки твердых корнеплодов типа бурака и репы можно использовать печь СВЧ или кастрюлю-скороварку.

В скоромные (обычные, мясные) дни положить в кастрюлю мясо или ветчину, ветчинное сало с прорезью, добавить «забелку» — сметанный или майонезный соус, насыпать пряные подсыпки (Христом прошу, избегать Кнорров, Магги и прочей неблагословенной заграницы!). Полученную смесь проварить до готовности ингредиентов. Готово. Считается, что это можно есть.

2. То же — в пост. Из предыдущего рецепта выкинуть все живое — мясо, сало с ветчиной, сметанную «забелку». Добавить кислых щей и давиться, помолясь. Без молитвы вряд ли провернете. Кстати, тут и определится эффективность вашей связи с Господом. Вы четко поймете, доходит ли ваша молитва до Неба, — по спазматическому сокращению пищевода.

3. Еда №2. Второе блюдо. Любую кашу уварить и упарить с маслом или салом, бульоном мясным или куриным, рубленой селедкой (это кажется крутовато, но попробуйте, чем черт не шутит в скоромные дни!). Гарнир готов. Теперь вяленое мясо, копчености, солонину, рыбу вяленую, прикопченую на вертеле или соленую (это, пожалуй, — к селедочному гарниру) — вымыть, расчинить и выпотрошить, не задевая желчных пузырей, и уварить отдельно. Потом все это валится в общий котел и употребляется под гусли деревянными ложками.

Средневековые кулинары обращают особое внимание на культуру приготовления, гигиену кухни. В те времена по странам Европы гуляла нешуточная чума. А мы — тоже Европа? Вот она (чума) к нам и захаживала на звуки и запахи пира.

Всякую семейную еду следует стряпать хорошо и чисто, как душа подсказывает. То есть чистота посуды зависит от чистоты души, а не от эффективности моющего средства. А душу, увы, телевизором не исправишь!

Проверку еды на съедобность определяет ключник или хозяйка дома. Они ходят с собственными серебряными ложечками и пробуют там кусочек, здесь глоточек. Если обнаруживаются гнилье, кислятина, вообще отрава, за это «бранят» повара и поварих. В смертельных случаях степень брани можно поднять до порки и пытки утюгом. До стопроцентной раскрываемости дела.

Соответственно, за недосмотр или сговор с поварами ключник «терпит» от хозяйки, а она — от главы семейства. Тут уж вы как супруг сами определяете меру пытки и дознания.

Приготовление пищи в большом хозяйстве не обходится без некоторого запаса, — вдруг пожалует незваный гость — заезжий татарин, раньше времени вернутся командировочные пацаны. Этот резерв главного командования часто остается невостребованным. Удобным способом его утилизации является прикорм слуг, их семей, приблудных нищих. Такая экономическая рациональность воспринимается Богом и обществом как гуманитарная акция и зачисляется вам в честь, а душе вашей — во спасение.

И возникает некая обратная связь. Ваша душа, получившая спасительные очки, напрямую влияет на культуру приготовления пищи (см. выше). Нищие, естественно, сползаются в те дома, где готовят культурнее, угощают чаще. Такой вот круговорот скоромной благодати.

Но как определить настоящего нищего? Вот вопрос!

Рекомендуется хозяину и хозяйке лично опрашивать слуг: не обнищали ли? Убогих видом, словом и делом нужно спрашивать об их проблемах. Настоящий нищий — из интеллигентов, инженеров, врачей, учителей — бывает скромен в своей убогости. Из него приходится буквально клещами вытягивать жалобы на нужду в еде, питье, одежде, коммунальных удобствах, бытовых мелочах. Только вскрытие разоблачает болезни настоящего интеллигента. Он и в суд на обиду не торопится подавать.

Приходится выявлять убогих окольными путями и оказывать им гуманитарную помощь «ради Бога и своей души».

Это дело серьезное. За его исполнение полагается вечное спасение, списание грехов, пропуск в Царство Небесное, а за «небрежение» — ответ перед Богом по всей строгости небесных понятий.

Вот чем оборачивается, в конце концов, пустяковый вопрос о текущем домашнем питании.

Глава 19

Воспитание детей

Воспитание подрастающего поколения — процесс сложный и противоречивый. Это такая наука, которая в отличие от других наук развивается задом-наперед. Правильные науки раздвигают горизонты знаний, проясняют свои проблемные вопросы, идут в массы. Разработка стратегического бомбардировщика оборачивается созданием лайнера гражданской авиации, изобретение боевого отравляющего вещества и предохраняющего от него противогаза — ложится на аптечный прилавок благородными предметами демографического регулирования.

А педагогическая наука — наоборот, с каждым годом все больше запутывает нас. Беда здесь не только в учреждении странных степеней «кандидата и доктора педагогических наук». Парадокс состоит в попытке научить нас тому, что должно быть естественным, впечатанным в генные спирали. Ну, нет же науки правильной перестановки ног при повседневной ходьбе?!

Очень неприятным аспектом так называемой «педагогики» является круговорот научно-педагогических кадров. Старые поколения учителей уходят на пенсию или принарядиться к СС, на их место врываются стаи молодых учителят, и давай придумывать темы диссертаций. «Стойте! — сказать бы им, — все уже известно! Достигнут достаточный методический уровень вашего предмета!». Нет! Им это не подходит. И бедные наши дети вновь одевают кроличьи шкурки и ушки, смиренно бредут с букетами к «докторам души». Для опытов.

Раньше все было понятно и просто. Человек рождался и рос для мира, в котором уже прожили какое-то время его родители. Он должен был просто освоить их опыт, да и жить себе, не тужить — по-отцовски и дедовски. Сейчас появилось много всякой ерунды, которая в головы отцов и матерей не помещается и, поэтому, не может быть передана детям с материнским молоком, отцовским кнутом и дедовским пряником. Приходится нам преодолевать это информационное бесплодие с помощью суррогатных матерей-учительниц. Эти приблудные матери к сожалению учат наших детей не только арифметическим и химическим, но и своим внутренним пропорциям и реакциям.