Леонтий Раковский - Кутузов Страница 2

Писать он начал рано. В 1916 году в студенческом сборнике Киевского университета «Звено» было напечатано его первое стихотворение. А первый из рассказов — «Месть» — был опубликован в журнале «Ленинград» в 1924 году. Учась в университете, Раковский активно печатает в «Ленинградской правде» статьи и очерки. Одновременно он выступает и в качестве беллетриста. В 1927 году выходит сборник его повестей и рассказов «Зеленая Америка», в 1928 году — «Сивопляс», в 1930 — роман «Четвертая жена», а в 1931 — повесть «Блудный бес». Эти произведения отмечены знанием быта белорусских местечек, юмором, яркими сценами, но, как заметно сейчас, несли на себе черты влияния Зощенко и отчасти Бабеля. И хотя читатели и литературная общественность в целом благосклонно приняли первые беллетристические опыты Раковского, сам писатель оставался внутренне не до конца удовлетворен своим творчеством. Он искал иной путь. И нашел: с середины 30-х годов и до конца жизни Раковский занимается исторической прозой. Работа с подлинно историческим документальным материалом — вот та стихия, в которой Раковский по-настоящему обрел себя.

Интерес к прошлому у настоящего писателя, как и интерес к исторической романистике, объясняется стремлением не только к познанию старины. Исторический прозаик многое способен прояснить читателям и в нашей, нынешней жизни. Сказанное, несомненно, относится и к лучшим произведениям Леонтия Раковского.

В 1960 году появляется самый значительный из исторических романов Раковского «Кутузов». Все, что было накоплено писателем за прошедшие десятилетия, нашло в этой книге наиболее полное выражение. В центре произведения — дорогой всем нам образ Кутузова, великого военачальника, которого Россия призвала в годину смертельной опасности и который с честью оправдал надежды Отечества.

Конечно, после толстовского романа «Война и мир» дерзко было приниматься за жизнеописание Кутузова и историю Отечественной войны 1812 года. Но Раковский и не состязался с гением мировой литературы — его задача состояла в том, чтобы высветить, сделать известной в подробностях биографию русского полководца и дипломата, достойного продолжателя побед Александра Суворова. У Раковского главной чертой Кутузова является высочайшее воинское мастерство, умение понять и осмыслить множество самых разнообразных факторов и поставить их на службу победе.

Подробный рассказ о молодых годах Кутузова, о его службе под руководством Румянцова, о тяжелейшем ранении в голову, о жизни в Петербурге, о наводнении 1773 года и множестве других историко-биографических фактов составляет содержание первой части романа-хроники.

Мы и раньше были осведомлены о полководческом искусстве Кутузова, но значительно меньше до романа Леонтия Раковского знали о его дипломатической и военно-административной работе. А между тем деятельность Михаила Илларионовича в качестве дипломата и администратора (так, например, Кутузов был военным губернатором Петербурга при Павле I) в значительной степени содержала предпосылки той мудрости, крепости духа, которая и позволила Кутузову в урочное время одержать победу над Наполеоном.

Вторая часть книги, целиком посвященная эпопее 1812 года, построена на множестве малоизвестных, в том числе и французских, исторических источников. Безусловно, в этом романе, во второй его половине в особенности, читатель найдет немало созвучного и нашему недавнему прошлому, и нашим дням. В годы появления романа не могли не вызвать, например, широких ассоциаций картины всенародного партизанского движения, развернувшегося в тылу французских войск. Автор при работе руководствовался словами самого полководца, не утратившими патриотического звучания по сей день: «Трудно остановить народ, ожесточенный всем тем, что он видел; народ, который в продолжение стольких лет не знал войны на своей территории, народ, готовый жертвовать собою для Родины и который не делает различий между тем, что допустимо или недопустимо в обычных войнах. Что же касается до армий, которыми я командую, то я льщу себя надеждой… что все признают в их образе действий принципы, характеризующие храбрую, честную и великодушную нацию…»

Специалисты-историки отмечали высокую научную достоверность романа, безукоризненную точность автора в обращении с историческими фактами. Специалисты-литературоведы писали о жизненной достоверности характеров Кутузова, Павла I, Александра I, Наполеона и многих других персонажей произведения.

В перспективе планируется выпуск еще одной книги Раковского — «Адмирал Ушаков», которую прозаик завершил в 1952 году.

Мы надеемся, что все произведения, которые составят библиотеку «Отчизны верные сыны», помогут читателям — особенно молодым — еще раз приникнуть к неиссякаемому источнику, имя коему — патриотизм. Снова и снова мне хочется назвать планету нашу «космическим кораблем человечества». Можем ли мы допустить, чтобы кто-то из находящихся в нем сознательно портил его, старался сбить с естественной для него мирной орбиты, подвергая опасности жизнь пяти миллиардов «пассажиров», то есть все человечество вместе с созданной им в течение тысячелетий цивилизацией?! Потому-то, думая о каждодневных наших делах, мы обязаны постоянно помнить о главном из них — о священном деле защиты мира, а стало быть, и Земли как таковой. Без патриотизма, без горячей любви к родной — своей, отчей, Отечественной — колыбели, к земле предков, к традициям не родится и чувство единения со всем человечеством.

Наследие народного подвига на протяжении десятков столетий побуждает нас оберегать мир, саму жизнь. И литература, как часть этого наследия, помогает нам быть памятливее, мудрее, крепче.

МИХАИЛ АЛЕКСЕЕВ,

председатель редакционной коллегии

библиотеки «Отчизны верные сыны»,

Герой Социалистического Труда

Часть первая

«ИЗ СТАИ СЛАВНОЙ»

СЛАВА КУТУЗОВА НЕРАЗРЫВНО СОЕДИНЕНА СО СЛАВОЮ РОССИИ.

Глава первая

«ЧУГУН КАГУЛЬСКИЙ, ТЫ СВЯЩЕН!»

С малым числом разбить великие силы тут есть искусство и сугубая слава.

Сражение при реке Кагуле походит более на баснословное, нежели на действительно историческое.

Россия не хотела войны, но турки навязали ее. Европейские покровители турок уговорили Оттоманскую Порту напасть на русских. Они боялись того, что силы России растут с каждым днем и что с каждым днем растет ее влияние в Европе.

Европейские враги России думали ослабить ее. Они убедили турок, что с такой армией, как турецкая, можно завоевать весь мир.

И война началась.

Русско-турецкая граница проходила по открытым причерноморским степям, удобным для нападения.

В первые же месяцы войны, осенью 1768 года, подвластные Турции крымские татары попробовали сделать набег на Украину, как делали они это сотни лет подряд.

Русские отбросили их, нанеся татарам большой урон.

Это был последний набег крымских татар на Россию.

1769 год прошел в незначительных военных операциях.

А летом следующего, 1770 года генерал Румянцов разбил турок и крымских татар в Молдавии у Рябой Могилы и на реке Ларге, несмотря на то, что враг имел большое численное превосходство.

Разбитые 7 июля у Ларги турки и татары бежали в беспорядке.

Легкая кавалерия и егеря, всегда шедшие впереди армии, неутомимо преследовали турок уже шестой день.

Июльское солнце стояло над головой. На небе ни облачка. Давила полуденная духота и дорожная пыль.

Укрыться бы хоть на часок под чахлыми кустиками, да некогда: тотчас же после Ларги командующий армией Румянцов приказал авангарду генерала Боура узнать, куда враг «ретираду держит».

И вот авангард поспешал из последних сил.

Измученная кавалерия вперемешку с егерями растянулась по всей дороге до самого горизонта. Кони едва тащились. В русской кавалерии лошади были рослые, требовавшие хороших кормов. А какой корм в выжженной солнцем степи?

Егеря не отставали от карабинеров: недаром в егеря Румянцов велел отобрать расторопных, проверенных и ловких людей. Они шли, по своему обыкновению, налегке: ни тяжелых гренадерских сум, ни палаток, ни шпаг. Одно винтовальное тульское ружье со штыком. А за плечами полупустой шнабзак — вещевой мешок.

— Сторонись, кавалерия: пятки отдавим! — шутил молодой егерь, поравнявшись с усталыми конниками.

— Катись, катыш! — беззлобно отвечал карабинер.

— Ишь, чуть от земли виден, а туда же! — откликнулся другой, глядя на опережавших их пехотинцев: в егеря брали малорослых.

Егеря не остались в долгу:

— Егерь ростом не велик: мал, да дорог золотник! — ответил словами песни один.