Александр Косарев - Заметки кладоискателя. Выпуск №11 Страница 2

Собственно говоря, из слухов ничего кардинально нового мы не узнали. Практически все подобные сообщения, так или иначе, но ориентировали наше внимание именно на приусадебные пруды, что само по себе было не слишком здорово. Объясню почему. Работать на воде куда как затруднительнее, нежели на земле. Осуществлять сбор достоверной инструментальной информации с поверхности каких бы то ни было водоёмов, в разы сложнее нежели с поверхности земли. На земле масса всяческих ориентиров, которые легко нанести на карты, как-то пометить или сфотографировать. Попробуйте нечто подобное сделать на однообразной водной глади! К тому же, даже установив наличие в глубине того же пруда некой металлической аномалии, понадобится вдесятеро больше усилий, чтобы до неё добраться!

На земле-то что, бери лопату и копай. А под водой? Нужны большие лодки или даже мощные надёжно заякоренные плоты, акваланги, гидрокостюмы, насосы для накачки баллонов воздухом, мотопомпы, подготовленные для специфических работ водолазы и прочее, и прочее. К тому же надо чётко понимать, что и стоит всё это «удовольствие» многократно дороже, нежели любая, даже самая «навороченная» лопата. Вот почему я не открою большой тайны, если скажу, что утопленных кладов на сегодняшний момент сохранилось в разы больше, нежели кладов «сухопутных»! Именно из-за своих физических свойств водная толща прудов, озёр, болот и рек лучше всяких дверей и запоров бережёт брошенные в неё сокровища. Только поэтому, а не по каким-либо иным причинам. К тому же в нашей стране и «купальный» сезон крайне короток, что дополнительно осложняет поисковые действия охотников за сокровищами. Ведь работать в холодной воде России ещё более трудно и опять же дорого, нежели плескаться в тёплой водичке у Карибских островов!

В общем и целом ехали мы в «Пройдево» буднично, без ложного чувства безмерного энтузиазма. На первый раз предполагалось лишь проведение полномасштабной рекогносцировки местности, составление рабочих карт и планов, а также осуществление фотосъёмки мест будущих работ, что поверьте на слово, в ряде случаев сильно облегчает дальнейшие действия. При благоприятном стечении обстоятельств можно было бы заодно «прозвонить» парочку небольших полигонов, но не более того. И поначалу все наши планы действительно осуществлялись по предварительным намёткам… Вот только развернуться в тот день по-настоящему фактически не было ни малейшей возможности. Дело в том, что на действительно живописных окрестностях бывшей усадьбы Булычёвых (а особенно у воды) было слишком людно.

Невесть откуда понаехавшие любители рыбалки, шашлыков и подвижных игр на свежем воздухе, встречались буквально на каждом шагу. Разумеется, в таком положении дел отчасти были виноваты мы сами, поскольку приехали в старинный парк в субботу. В силу указанных обстоятельств довольно скоро наша команда вынужденно переместилась в ту часть усадебного комплекса, где нам никто не мешал. И именно в этой части оказалась площадка, на которой некогда находился главный усадебный дом. Сразу должен оговориться. Данное строение отнюдь не являлось тем самым «Большим» домом, что был построен на рубеже 19—20 веков. От того строения, которое прежде стояло на самом въезде в усадьбу, не осталось ровным счётом ничего. Разобраны (по кирпичику) были не только его стены, но даже и фундамент! Так что сейчас любопытный посетитель сможет увидеть на его месте разве только большой прямоугольный котлован размером в полторы тысячи квадратных метров.

Речь я веду о том относительно небольшом и более старом строении, которое, по всей видимости, появилось на территории усадьбы задолго до рождения самого Николая Ивановича. Особых надежд этот полигон у нас, откровенно говоря, не вызывал. Поисковая практика показывает, что любые строения, будь то церкви, барские дома или деревенские пятистенки, длительное время простоявшие без присмотра и охраны, неизбежно и неоднократно обыскиваются любителями лёгкой наживы. Найти там даже несколько медных монет и то крайне сложно, не говоря уж о чём-либо солидном и по-настоящему ценном.

Конец ознакомительного фрагмента.