Петр Котельников - Не судимы, но осуждены. Том I Страница 2

Кстати, а почему за Иоанном Вторым закрепилась кличка – «Добрый»? Вроде бы, добрых дел, значимых, за ним не числилось. Оказывается, все же был в жизни короля один такой случай…

Будучи наследным принцем, Жан присутствовал при казни преступника. Тому по приговору должны были отрубить голову. Но, палача на месте почему-то не оказалось! Откладывать казнь не стали, а предложили одному из мясников заменить палача. Мясник не знал, что прежде чем опустить на шею осужденного топор, надо убрать с шеи того волосы. Удар был нанесен, но голова не отлетела. Раздался рев казнимого, он забился в агонии, кровь брызгала во все стороны. Никто не знал, что делать, поскольку с такими случаями не сталкивались. Принц принял решение. Он спокойно подошел к умирающему и двумя ударами своего меча отделил голову. За этот акт милосердия он и получил кличку «Добрый».

Интересно, как этот факт оценил бы современный человек? Решение Божьего суда по этому вопросу для меня тоже остается тайной.

Приставка к имени властелина говорит о реакции общества на его действия, для него же сами действия – источник богатств. Без них властитель не выполнит задуманного. Вот, как их найти, если привычный источник иссяк?

Что делать, если денег не хватает?

У английского короля Генриха III, жившего в XIII веке после Рождества Христова, был сын, которого прозвали «Долгоногим» за стройные и изящные ноги. Наверное, в то время мужчины стройностью ног не славились, или это качество считалось недостойным мужчины? Что поделать, не стандарт!

Став королем Эдуардом Первым (1272 – 1307), этот представитель рода Плантагенетов заработал вторую кличку – «Шотландский молот» за тяжкие удары, которые король наносил своим северным соседям. Этому он обязан великолепной практике. Будучи принцем, Эдуард хорошо поработал мечом и копьем в Святой Земле. Когда принц видел, как крестоносцы умирали от жажды и болезней, как разбегались их многочисленные отряды, тогда он, стиснув крепко зубы, не падая духом, говорил: «Я буду идти вперед до тех пор, пока вокруг меня не останется никого, кроме моего оруженосца».

С именем короля «Долгоногого» связан эпизод вскрытия могилы легендарного короля Артура и королевы Гиневры. И в те времена возникали сомнения по поводу реальности существования короля бриттов Артура и рыцарей его круглого стола. У Эдуарда Долгоногого оказалось достаточно свободного времени, чтобы разрешить сомнение. Произошло это в мае 1278 года. В Гластонбэри прибыл Эдуард I и королева Элеонор, естественно, в сопровождении эскорта знатных вельмож и дам. Было это в третий вторник месяца, на закате дня, когда косые тени от деревьев сделали дорогу, похожей на шкуру зебры, а облачка на западе розовыми, как щечки младенца. Все ожидали в нетерпении, пока четверо могильщиков трудились так интенсивно, что кожа груди и спины у каждого лоснились от выступившего пота. Но вот могила вскрыта, заглянули. В ней оказалось два гроба, украшенных портретами и гербами. Порознь находились кости крупные, и мелкие. Было решено: крупные кости принадлежат королю Артуру, мелкие же – королеве Гиневре. Эдуард приказал вновь захоронить короля и королеву, закутав гробы в дорогие шелка. Так, во всяком случае, описал факт вскрытия могилы очевидец того времени Адам из Домэрхема.

Зная клички любопытного английского монарха, хотелось бы еще узнать, какое прозвище дали королю Эдуарду ограбленные им евреи?

Пистоли еврея, еврея дублоныЦенимы, когда в них нужда.К евреям терпимы права и законы:Исаак и Авраам – господа…

Но время настало, пора рассчитаться,Казна Эдуарда пуста,Изгнать всех евреев, к чему притворятьсяИдея довольна проста.

Еврей побогаче, кошель его толще —Казну пусть пополнит еврей!А нет, разговор покороче и проще.И довод под пыткой сильней.

У короля Англии Эдуарда Первого денег постоянно не хватало. Они прожигали карманы коротких штанов короля, просясь постоянно наружу. А тут еще слишком большое строительство развернул король. Деньги брал у евреев-ростовщиков. Брать деньги легко, а вот отдавать не хочется. Впрочем, такое явление постоянно наблюдается не только среди представителей прошлого, но и у современной украинской власти. Чтоб разделаться со всеми кредиторами разом, король прежде всего определил финансовые возможности каждого еврея в отдельности. Самых богатых, а их оказалось около шестисот, поместили в Тауэр. Разговоры с ними велись в присутствии палачей, а чтобы наглядно показать, что король шутить не любит, многие из них были казнены к большому удовольствию лондонской черни. Убедившись, что больших средств у еврейской общины больше нет, их стали грузить на корабли, чтобы отправить во Францию. Невелика ширина Ла-Манша, но почему-то только небольшая часть евреев с пустыми карманами и тощими котомками добралась до французского берега. Остальные заболели «лихорадкой». Чтобы справиться с такой ужасной эпидемией евреев просто выбрасывали за борт. Великих пловцов, к сожалению, среди брошенных в волны не нашлось. И на долгое время, до прихода к власти Кромвеля, среди жителей Англии не было ни одного еврея. Кажется подобный рецепт был использован нацистами в Германии, а им подражали во всем прислужники их и во Львове.

Способы обогащения

Понимая, что ни одному властителю без больших денег не обойтись, следует решить, какими еще способами, кроме предложенного «Долгоногим» можно было бы их добывать? Способы обогащения стары, как сам мир, и поскольку невероятно просты, человечество и не пыталось искать новых, только модифицировало их, применяя в изменившихся условиях, в чем нетрудно убедиться, просматривая современные телепередачи или читая книги.

Хоть правила для всех едины…Но исполняли кто как мог?..Одни в боях непобедимы,Других спасает только Бог!

Есть способ все дела поправить —Найти богатую жену…(Пусть безобразна, – что лукавить!)Но не забыть бы мысль одну:

«Брак, заключенный по расчетуНадежд на счастье не дает,И расторгается в два счета,Когда судьба к тому ведет!»

Еврея, кстати, никогда благородным не называли, хотя он занимался простым, мирным приобретением богатства: ремесло, ростовщичество, торговля.

Плутовство – «самый неблагородный вид разбоя»

С этим невозможно не согласиться, только следует добавить, что он и самый бескровный.

Есть ли на свете хотя бы один человек, за свою жизнь не сплутовавший? Есть ли человек никогда не использовавший обман? Нет, такого быть не может, поскольку уже в самом начале жизни, когда ребенок беззащитен перед взрослыми, ему приходится прибегнуть ко лжи, чтобы избежать наказания за деяния, совершенные им или даже не совершенные.

Если обман ребенка раскрыт взрослым, то в минуту доброго расположения духа, ему ласково скажут: «Ну, и плутишка же ты!» Естественно, забывая при этом, что…

А из плутишки выйдет плут,Без чести и без веры,Коль не задействован был кнутИли иные меры…

А плут, дорвавшийся до власти, вы представляете, что может натворить, обладая огромными возможностями? Показывая свои холеные, без признака мозолелостей руки, он будет говорить о чистоте их… Словно чистота рук – свидетельство совершаемых им самых благих дел или намерений…

Я полагаю, не без оснований, что те, у кого руки грязны от навоза или если в кожу их внедрилась ржавчина, никогда, ни в какие времена, не могли стать богатыми, а, следовательно, к обману прибегали редко. Хорошей практики у бедняг не было…

Нет у селянина дворца,И виллы у рабочего,Есть бед немало, без конца,Но добрых нет пророчеств.

И тому в подтверждение вся история человечества. Правда, первопроходцы системы повального грабежа чаще современных грабителей к кровопролитию прибегали, хотя современные тоже полностью не отказались от него. Мало того, все они демонстрируют окружению свои «чистые руки». Естественно, откуда кровь и грязь на них будут, если сами они в руки нож и пистолет не брали и не берут, заставляя исполнять «грязную» работу других. Искать права в бесправии не следует, на то оно – и бесправие!

Где права нет, там правит сила, —Пусть будет временной она, —Алчна, завистлива, спесива…А, в общем, бедная страна,

Где разум с силою не дружен.Отсюда кучи разных бед.А силе ложь и подлость служат,От них спасенья просто нет.

Особенный разгул бесправия наблюдается тогда, когда разрушаются устои государства, где сила и разум до этого как-то уравновешивали друг друга. Мы это хорошо чувствуем сами, ибо живем там, где это произошло, кстати, не без нашего личного участия. Разум уступил силе. Удивляемся тому, что справедливости не находится места, нет ее даже там, где она должна была беспредельно властвовать.