Ведьмы. Салем, 1692 - Стейси Шифф Страница 20

А вечером, когда стемнело, двоих приятелей, бондаря и разнорабочего, напугал неясный, настойчивый и какой-то потусторонний звук. Подойдя ближе, Уильям Аллен и Джон Хьюз обнаружили на земле «странного и необычного зверя» [17]. Когда они еще приблизились, он растворился в серебристом лунном свете, а на его месте материализовались две или три женские фигуры, сразу же улетевшие в ночь. Примерно в это же время в поместье у доктора Григса заволновалась проходившая там лечение Элизабет Хаббард. «Сара Гуд стоит на столе рядом с тобой!» – крикнула она Сэмюэлу Сибли, мужу уже знакомой нам Мэри, который навещал там больную. Поразительно, но Гуд была босиком, с голыми ногами и голой грудью. «Я убью ее!» – взревел Сибли, хватая свою прогулочную трость. Этой тростью он ударил призрачную попрошайку по руке. Рассказ Хаббард легко подтвердился: констебль Джозеф Херрик тем вечером привел Сару Гуд на свою ферму, чтобы назавтра переправить ее в тюрьму Ипсвича. Каким-то образом вспыльчивая заключенная умудрилась проскочить мимо охранников и выскользнула в темноту, прихватив с собой своего ребенка, но оставив ботинки и чулки. Утром жена Херрика обнаружила глубокие порезы на руке Гуд, от локтя до запястья. Накануне вечером ничего подобного не было. Удары трости Сибли, очевидно, достигли цели.

Заместитель Херрика наверняка с облегчением избавился в Ипсвиче от этой подозреваемой – за несколько часов пути она его измотала. Сара Гуд сидела на подушке за седлом и очень мешала двигаться вперед. Трижды она спрыгивала с лошади и пыталась сбежать. Я не ведьма, всхлипывала она, и никогда в таком не признаюсь. У них есть только слова Титубы. Абсурдно верить ладно говорящей рабыне, возмущалась Гуд и одновременно боялась, что кто-нибудь действительно может ей поверить. Она проклинала магистратов. Испуганная, сбитая с толку, она пыталась покончить с собой. Сложно было сказать, кого больше ужаснуло гипнотическое выступление Титубы. В среду 2 марта власти заключили Гуд в ипсвичскую тюрьму – весьма нездоровое место даже по ее невысоким стандартам, грязное и зловонное. Вечером Джон Хьюз гостил у четы Сибли, где наверняка обсуждались выходки Сары и его встреча с крылатой тварью. Он ушел около восьми, и в дороге до дома его сопровождал незнакомый белый пес. Хьюз запер двери, лег в кровать – и яркая вспышка осветила его комнату, после чего рядом с изножьем обнаружился толстый серый кот. Двадцатидвухлетний бондарь Уильям Аллен тоже провел беспокойную ночь: слабо светящаяся Сара Гуд внезапно опустилась на его кровать, сев прямо ему на ноги. Когда он дернулся, она исчезла, и свет исчез вместе с ней. Такое ощущение, что Титуба посредством своей речи распылила в воздухе какие-то галлюциногены. Именно это жуткое психоделическое признание, а не вошедшее в легенду вуду стало ее вкладом в события 1692 года.

Кого на следующий день могла обнаружить у себя в комнате Энн Патнэм – младшая, как не Дороти Гуд, пятилетнюю дочку бродячей Сары? Этот крошечный бесенок колотил, царапал и душил Энн, требуя подписать дьявольский пакт. А тем временем Хэторн продолжал допрашивать подозреваемых в тюрьме, где Титуба продолжала изливать откровения. Это длилось четыре дня. Дошла она и до соглашения с дьяволом. «Он мне сказать, он Бог, и я должна ему верить и служить ему шесть лет, и он даст мне многие хорошие вещи», – поведала она [18]. Что еще он говорил, спросил Хэторн, фактически предлагая ей ответ: вот оно, первое упоминание о сатанинской сделке. Он также предлагал признаться в договоре с дьяволом Гуд и Осборн, но они все отрицали. «Он сказал, что тебе нужно что-то подписать? Он дал тебе какую-нибудь бумагу?» – спрашивал судья Титубу. Да, он это сделал. Она ему ответила, что не может принять его как Бога, и попыталась убежать наверх и рассказать все преподобному Пэррису, но посетитель не позволил. Он приходил с подручными. Он велел ей мучить девочек. Он так все подстроил, что Пэррис не мог видеть ни его, ни Титубу – известный трюк. Индианка хорошо знала Библию и ориентировалась в системе образов; если она и не была покорной, то точно понимала, как выглядит и звучит покорность. В свой следующий визит – обычно дьявол являлся во время молитвы – он достал из кармана книжку, чтобы она написала там свое имя. Ее спасла миссис Пэррис, позвавшая в этот момент из соседней комнаты. От Титубы требовалось расписаться кровью, хотя она и путалась насчет того, как именно это должно было происходить. Сколько подписей уже стояло в книге? Рабыня знала в точности: девять, красным и желтым, она отчетливо видела подписи Сары Гуд и Сары Осборн. В тюрьме Гуд подтвердила, что подпись принадлежала ей. Осборн только презрительно фыркнула, услышав это.

Перед первым показанием Титубы, рассказывала она, высокий снова появился и предупредил, что она должна молчать. Пророни она хоть слово, и лишится головы. Назови она другие имена – и ей конец. Она начала нести какую-то бессвязную чушь – по крайней мере, так записано в протоколе допроса. Может она хотя бы сказать, где эти девятеро живут? «Да, кто в Бостоне, а кто здесь в округе, но он бы мне не говорил, кто эти люди были», – отвечала Титуба. Это звучало тревожно, как и подписи кровью, и намек на заговор. Эта индианка видела нечто такое, о чем слышал и во что верил каждый в деревне: настоящий договор с дьяволом [19].

Джон Хейл, вдумчивый пастор из Беверли, жил в шести с половиной километрах от деревни. Повидавший и повешения, и тюремные допросы, он разбирался в ведьмах. Он наблюдал за первыми припадками девочек в пасторате, был на подхвате, когда Хэторн отправил Титубу в тюрьму. Магистраты допрашивали ее четыре раза, гораздо активнее, чем других подозреваемых. Три человека вели подробные записи: от них требовалось не пропустить ни слова из ее лихорадочных речей. Титуба настаивала, что она не ведьма, хотя раньше и работала на одну. Хозяйка научила ее распознавать ведьм и избегать их чар (этот урок она, видимо, забыла). В тюрьме у нее на теле искали – и в конце концов нашли – подозрительные отметины. Если от нее пытались узнать больше, она – в присутствии Хейла и судей – начинала корчиться и пронзительно кричать: это подручные дьявола мстили ей за предательство.

Через неделю после ареста Сару Гуд с младенцем, Сару Осборн и Титубу перевели для ожидания суда в бостонскую тюрьму. Несмотря на то что в этот раз никто не пытался спрыгнуть на ходу с лошади, это путешествие заняло целый