Владимир Андриенко - Приключения боярского сына Том 1 Битва под Конотопом Страница 21

Пожарский поднял глаза на хана и с ненавистью посмотрел на него. Но вырваться из рук стражи он уже не мог. Мехмед Гирей глаз не отвел. И тогда князь плюнул прямо в лицо хана и разразился непристойными оскорблениями в его адрес:

– Поганый шакал! Сын шлюхи!

Селим-бей хлестанул Пожарского плетью по лицу и рассек ему щеку, но тот не успокоился и продолжил оскорблять хана. Мехмед Гирей схватил кусок ткани, поданный дрожавшим слугой, и вытер свое лицо.

– Ты желаешь смерти, поганый гяур? Казнить! Здесь же! У моего шатра отделите его голову от тела!

– Великий хан, – произнес мурза Сулеш, – стоит посадить дерзкого гяура на кол.

– На кол? Нет! – не позволил хан. – Он воин! А воин должен умерить от меча. И пусть умрет! И пусть умрут все пленные военачальники урусов! Казнить всех! Пусть они заплатят за своего воеводу!

Пожарского вытащили из ханского шатра и опустили на колени. Сотник ханской гвардии вытащил саблю и одним взмахом отсек князю голову…

Крым: Федор Мятелев и Василий Ржев Крым в эту пору был необычайно красив. В степи стояла пора свежей зелени, и бурно всходили травы, заливая все вокруг сочной и яркой зеленой краской. Воздух был чистым и наполненным ароматами трав.

По пути каравана часто встречались колодцы, и идти пленникам было намного легче.

Кормили их теперь сытно и совершенно не изнуряли побоями и спешкой. Теперь товар должен был приобрести вид для невольничьего рынка в Кафе.

Федор смотрел на привязанных к жердям мужчин и вспомнил, как сам недавно бежал вот в такой связке. Дома у своего отца он не раз слышал рассказы бывалых стрельцов, что несли некогда пограничную службу о налетах беспощадной татарской конницы.

– Чего задумался, пан Анжей? – голос Ржева оторвал Федора от размышлений.

– Что? – Мятелев посмотрел на Ржева. – Ты чего, пан Станислав?

– Чего замыслился, говорю?

– Смотрю вот на этих невольников.

– Скоро таких будет здесь еще больше.

– Оно так. И угораздило этого князя Пожарского проиграть битву…

– Тихо! К нам едет мурза Али.

Али остановил своего коня и велел остановить повозку.

– Вон там дорога на Ак-Мечеть, панове поляки!

– И что с того, мурза? – спросил Ржев.

– Вы должны отправиться туда. Пастухи по пути легко покажут вам путь. Вы можете отделиться теперь от моего каравана. Садитесь на коней и скачите туда. И за вами отправиться ваш обоз.

– В Ак-Мечеть?

– Да.

– Но зачем тогда нам туда ехать, мурза Али? Цель нашего путешествия Бахчисарай.

Там мы можем удачно продать все наши товары. В Ак-Мечети мало…- возражал Ржев.

– Не стоит возражать, пан Станислав Ром. У меня мало времени и я не могу с вами говорить долго. Вы пойдете в Ак-Мечеть и выполните там то, что я вам скажу.

– Значит, в Ак-Мечеть? – спросил Мятелев.

– Да, – ответил Али. – Ты ведь знаешь, пан Ром, кого я встретил в степи и с кем имел беседу?

– Да, – кивнул Ржев, – это был царевич Мюрад-Гирей кандидат на ханский престол.

– И он был совсем не один. В его свите я видел самого бывшего ялы-агасы, прибрежного бея буджакской орды, Кучулука. И многие вельможи крымского ханства перешли или прейдут к нему.

– Он и тебе велел стать его сторонником?

– Именно так. И отказать ему я не мог. Неизвестно чем окончиться эта свара в роду Гиреев. У Мюрад-Гирея есть возможности занять престол и тогда мой хозяин мурза Селим расстанется со своей головой. Мне нужен новый покровитель в Крыму. Но я не уверен, что переворот произойдет в ближайшее время, а в таком случае если хан Мехмед Гирей узнает о моей связи с его врагом Мюрад-Гиреем, то в лучшем случае я попаду на кол.

– Поэтому ты хочешь переложить некое задание Мюрад-Гирея на нас? Так? Наши головы не жаль? Так? – с усмешкой спросил Ржев.

– Ваши головы здесь ни при чем. Ак-Мечетский мурза Салават-Гази бей должен получить послание Мюрад-Гирея! И вам это сделать лучше всего.

– Али, мы посланы в Крым с другим заданием! Ты забыл, что нам велено от воеводы?

Наш путь в Бахчисарай, а не в Ак-Мечеть! А если мурза велит нас с Федором схватить и сдереть с нас кожу? Это измена хану! Ты уверен, что он так не поступит?

– Не уверен, – честно признался Али. – Но пойми и меня, пан Станислав, именно сейчас я не могу рисковать собой! Русскому царю нужна моя служба.

– Я это понимаю, но…

– Подожди. Мурза Салават-Гази бей живет рядом с дворцом калги (*калга – второй после хана человек в Крыму) и ненавидит его. Калга сейчас проживает в Бахчисарае.

И это верный человек Мехмед Гирея. Недавно между калгой и Салават-Гази беем произошла ссора, и хан поддержал калгу. Салават-Гази не простит калге оскорбления, насколько я его знаю. Так, что все должно быть нормально и вам вряд ли что грозит.

– Но почему ты сам не можешь передать ему…

– Подле Салавата много соглядатаев. Это люди калги и они донесут ему, что я был у него. Раньше на этом берегу не было царевича Мюрад-Гирея. И если калга и мой господин мурза Селим знают об этом, то мое посещение Салавата будет выглядеть в ином свете. Селим бея так просто не проведешь. А вы ничем не рискуете. Вы купцы с пропуском от самого хана. И ваше появление во дворце Салавата-Гази – вполне естественно! Все купцы первым посещают именно его дворец.

– Хорошо, Али. Давай послание.

Али бросил к ногам своего коня небольшой кожаный футляр.

– Я скажу, что ты попросил меня заехать в Ак-Мечеть для торговли и потому отделился от каравана. В ставке Салавата-Гази бея тебя примут. Они любят купцов и дорогие подарки…

Ак Мечеть: Василий Ржев и Федор Мятелев Небольшой караван польских купцов по приказу Али получил отличного проводника и тот обещал уже к вечеру привести их к Ак-Мечети. Двое кайсаков стерегли пленниц, которых Али приказал доставить к салтану Салават-Гази бею.

Среди них была и красавица которую Федор отлично запомнил. Девушка поразила его своей внешностью, и он еще тогда подумал, что она могла стать украшением гарема самого турецкого султана.

Татарин-проводник был довольно далеко и Федор, убедившись, что их никто не слышит, спросил Ржева:

– Та пленница не сводит с нас глаз.

– И что? Она вольна смотреть на кого угодно. А вот ты не глазей по сторонам понапрасну. Не для тебя эта девка Федор. Али послал этих пленниц в подарок салтану Ак-Мечети. Зачем тебе чужие дела? Своих забот разве мало?

– Просто больно хороша девка.

– Что с того, ежели, она не про тебя, пан Анжей. Меня сейчас больше волнует встреча с салтаном Салават-Гази беем.

– Нам нужно только предашь ему письмо от крымского царевича.

– Купцы не должны вмешиваться в политику. А мы здесь под видом купцов. Наше дело торговать и богатеть.

– Но мы и не вмешиваемся, Василий. Мы только везем письмо и все.

– Нет, пан Анжей. Это не все. Мы везем не просто письмо с пожеланиями долгой жизни, но предложение салтану изменить своему повелителю. А в Крыму за подобное сажают на кол.

– Авось никто не узнает. Чего заранее думать про плохое. Но тихо, к нам едет проводник.

Вдали показались строения города, и татарин указал на него рукой:

– Эфенди! Вон там Ак-Мечеть. Я привел тебя туда, как и обещал. Это ставка калги!

Василий Ржев кивнул татарину и приказал двигаться дальше…

Менее чем через час они уже были в городе. Хотя Ак-Мечеть так назвать можно было только с большой натяжкой. Это было скорее большое селение, чем полноценный город.

В центре его высилась выстроенная из белого камня мечеть, откуда собственно городок и получил свое имя Белая Мечеть (*по татарски Ак-Мечеть). Подле мечети высились великолепные дворцы калги и салтана, утопавшие в зелени великолепных садов, с беседками и фонтанами.

Дома простых жителей составляли резкий контраст великолепию дворцов. Это были небольшие приземистые мазанки с плоскими крышами.

– Вам надлежит сразу явиться к салтану, – посоветовал татарин-проводник. – И он выделит вам помещения, где вы сможете передохнуть.

– Значит, едем прямо к нему, – согласился Ржев.

Салтан Салават-Гази бей был человеком средних лет со смуглым лицом и крючковатым ястребиным носом. Во всем его теле чувствовалась сила. Это был настоящий воин, привыкший к седлу и сабле.

Салтан принял гостей из Ляхистана, возлежа на мягких шелковых подушках с кальяном в руках. На бее был роскошный шелковый халат, цветастые шаровары и расшитые жемчугом парчевые туфли с загнутыми носками.

– Селям, прочтенный меч ислама, верный слуга хана и падишаха, гроза неверных, салтан Салават-Гази бей, – Ржев низко поклонился.

Тоже самое сделал и Федор.

Бей милостиво кивнул и произнес:

– С чем прибыли купцы из дружественного нам Ляхистана?

– С пожеланиями здоровья и благоденствия почтенному салтану и его семейству.

Слава о храбрости и мужестве бея дошла до далеких пределов моей страны.

Бей милостиво кивнул.

– Также гремит земля слухами о гостеприимстве бея и покровительстве купеческому сословию. Мой бей просвещенный вельможа и хорошо понимает значение торговли между государствами.