Вячеслав Софронов - Хан с лицом странника Страница 21

Соуз-хан, придерживая стремя, помог визирю сойти с коня и только теперь заметил, что стоит перед ним почти голый в развевающемся на ветру халате и ничем не прикрытым животом. Впрочем, его живот, доходивший почти до колен, делал практически не нужным ношение штанов, прикрывая своими складками наиболее неприличные места тела.

Карача-бек, морщась, отводил глаза в сторону, но это мало помогало, тогда он крикнул со смехом:

— Ты, Соуз-хан, или запахнись, или сходи, оденься. Я замуж за тебя не собираюсь, что голышом передо мной скачешь?

До того дошло, что он действительно не в самом лучшем виде предстал перед важным гостем, и он, запахнув обеими руками халат, кинулся в свой шатер, на ходу приказав начальнику стражи провести гостей в стоящий на взгорье особый праздничный шатер.

Когда гости допивали уже вторую пиалу кумыса, появился Соуз-хан, прибранный и разодетый, как будто, в самом деле, жених накануне свадьбы. Его крашенная хной борода была тщательно завита, красные сапоги с высокими загнутыми вверх носами сверкали и чуть поскрипывали, а халат сказочной красоты и богатства, изукрашенный дивными птицами, навряд ли носил кто-либо по всей Сибири.

— Вот теперь я вижу, что хозяин рад гостям, — пряча усмешку, проговорил Карача-бек. — Извини, пожаловали без предупреждения.

— Зачем такие слова говоришь? Мой дом — твой дом. Приезжай, когда захочешь и живи, сколько хочешь, уважаемый.

— Сколько хочешь не получится. Я к тебе для серьезного разговора приехал. Но за приглашение, спасибо. Нам сейчас особо надо держаться друг друга. Согласен?

Услышав это, Соуз-хан мигом сообразил, что ханский визирь приехал совсем не с ханским распоряжением, а по своим делам. И смекнув, предложил:

— Не пройти ли нам с тобой, знаток мыслей великого хана и правая рука его меж нами смертными, в мой шатер, где мы сможем спокойно поговорить. А прибывшие с тобой пусть пьют и едят, сколько пожелают. Моих запасов хватит еще на сотню гостей.

Карача-бек согласно кивнул, и они перешли в шатер Соуз-хана, куда уже принесли на медном подносе богатое угощение. Дождавшись, пока Карача-бек подкрепится, Соуз-хан шепотом осведомился:

— Здоров ли наш хан?

— Вполне здоров и нам того же желает, — также шепотом ответил гость, стрельнув в собеседника черным прищуром хитрых глаз.

— Не напали ли враги на его ставку? — все тем же шепотком, слегка втянув голову в плечи, расспрашивал гостя хозяин.

— Да успокойся ты, — махнул в его сторону рукой Карача-бек, — если бы чего случилось, то не сидел бы я тут и кумыс твой не пил. Плохие вести имеют длинные ноги. Или не знаешь о том?

— Ты был у меня два лета назад, когда ехал в Бухару. Но тогда с тобой был целый караван и любой бы понял, что достойный человек едет в дальние края. А сейчас… сейчас я ума не приложу: то ли ты едешь куда, то ли бежишь от ханского гнева…

— И все одно принял меня…

"Попробуй-ка не принять. — Соуз-хан про себя усмехнулся. — Уж мне-то известна хитрость, на которую ты способен. В роще неподалеку отсюда до сих пор белеют кости нукеров, которых ты приказал казнить на моей земле. Люди решили, что это моих рук дело. А что ты задумал теперь? Чего отмалчиваешься? Моя бы власть… Подвесил бы тебя в той самой роще за одно место…"

— Не буду скрывать, что я и сейчас отправляюсь в дальний путь, — прервал его мысли Карача-бек, — а потому и заехал к тебе. Посоветоваться, — добавил через паузу, — твой совет нужен. Понимаешь?

"Советовался волк с овцой, как до весны дожить, да вышло, что вдвоем им никак не дотянуть. Волк-то дожил, а от овцы лишь шкура осталась и та сгнила".

— Слушаю тебя, мудрый человек. Зачем меня обижаешь, когда с тобой сам великий хан совет держит, а ты к слабому умом человеку приехал. Когда такое было, чтобы хозяин со своим рабом советовался? Я что-то не припоминаю…

— Не прибедняйся, Соуз-хан, не так ты прост, как кажешься. Стоит посмотреть на твой халат, чтобы понять, какие богатства в сундуках хранишь. А я не верю, чтобы богатый человек умом скуден был. Знаю, сколько караванов шлешь ты каждый год на восточные базары. Стада твои пасутся не на здешних лугах. Коням своим ты, верно, счета не ведешь…

— Как же без счета, — вырвалось из уст незадачливого хозяина, но он тут же прикусил язык, сообразив, что сказанул лишнее.

— Да не юли ты передо мной, — вспылил Карача-бек, — надоели мне твои заячьи прыжки. Я по делу приехал, а ты из себя все оборванца да дурня корчишь. Насквозь вижу! Помолчи!

— Совсем не хотел тебя прогневить, уважаемый. Молчу, молчу. Сколько нужно столько и буду молчать.

— А я к тебе с открытым сердцем ехал сообщить, что путь мой — в Казань, оружие должен привезти оттуда нашему хану, снаряды огненного боя и мастеров, умеющих их производить.

— Так, вроде, добрые оружейники у хана в мастерских работают, — все-таки не выдержал словоохотливый Соуз-хан. Карача-бек усмехнулся.

— Мне ли не знать, хоть от всех в тайне держится. Откуда тебе об этом известно? Да ладно, выпытывать не стану. Больше скажу. Снаряды у тех мастеров не совсем добрые выходят. После второго выстрела ружье на части разрывает. Они толкуют, будто железо им плохое привозят. А так ли оно или нет кто проверит? Потому и велено мне добыть новых мастеров, чтобы определили в чем причина. Почему недолговечны их снаряды. За тем и еду в Казань.

— Доброе дело, доброе дело, — согласился Соуз-хан, — а от меня какой совет нужен?

— Слыхал я, что ты в своих запасах имеешь ружье, что от огня выстрел делает. Правду люди говорят?

Соуз-хан замялся, но потом опасливо глянув по сторонам, едва кивнул головой, тяжело вздохнув:

— Правда. Имеется…

— Чего ты боишься? Ты же не против хана свое ружье держишь, а наоборот, от врагов его защитить. Или нет?

— Именно так. А как же иначе?! — обрадовался подсказке Соуз-хан.

— Дорого ли брал за ружье? Да мне-то не ври, — прикрикнул Карача-бек, заметив, как закатил кверху бусинки глаз его хитрый собеседник.

— Правду скажу. Зачем мне хорошего человека в обман вводить? Трех добрых кобылиц отдал на базаре в Бухаре.

— Сам брал?

— Нет, то мой знакомый купец моих кобылиц туда гнал, а обратно ружье привез. Сам я тяжел ездить.

— Наполовину обманул тебя купец. Но то твои дела. А не покажешь ли свой снаряд? Или заявишь, что оно у тебя у дальних родичей в степи?

Соуз-хан заерзал, было, на мягких подушках, пытаясь найти отговорку, но потом глубоко вздохнул и, словно решившись на что-то важное, позвал начальника стражи и велел принести ружье. Когда ружье принесли и извлекли из мягкого кожаного чехла, хозяин с поклоном передал его гостю. Карача-бек осторожно принял его, положил на колени и провел ладошкой по блестящему стволу, по деревянному прикладу, оправленному резьбой из кости. Приподнял на руках, пробуя на вес, и с уважением произнес:

— Хорошо… Наши мастера такие ружья делать пока не умеют. А стрелял?

— Целых два раза, — громко ответил хозяин, раздувая толстые щеки, — но больше не стал. Грома много. Кони боятся, нукеры на землю падают, а попал нет ли из-за дыма не видно.

— На охоте стрелял?

— На охоте, уважаемый. Сам не стал, а нукеру своему велел в лося попасть. Нукер на землю упал, а лось убежал. Следов и то не нашли. Может его на небо забросило от грома? Зачем мне такой снаряд, когда ничего не видно, а только уши болят? Сам подумай.

— А второй раз тоже на охоте стрелял?

— Нет. Велел кольчугу старую повесить в десяти шагах на копье и другой нукер стрельнул. Кольчуга от грома упала, а следа в ней опять никакого не нашли. Не знаю, чего с ружьем этим и делать. Может, продам доброму человеку со временем.

— А мне выстрелить из него позволишь?

— Сам стрелять будешь? — изумился Соуз-хан. — А вдруг чего случится с тобой? Вдруг убьет тебя из этого снаряда? Чего хану говорить буду? Нет, давай своего слугу, пущай палит.

— Я у себя в мастерской и не из таких пробовал — в руках разрывало. А все ничего. Жив, как видишь. Чего ж из хорошего ружья не попробовать? Не бойся, умирать мне рано еще. Сын растет и жена еще прибавку обещает. Пошли наружу. Прикажи заряды принести, — и Карача-бек решительно встал, неся ружье в обеих руках. Соуз-хану ничего не оставалось, как приказать начальнику стражи принести все имеющиеся припасы к ружью, хранящиеся в отдельном сундуке.

Карача-бек меж тем выбрал место, откуда можно произвести выстрел. Он остановился и огляделся вокруг. Тут на глаза ему попался ханский человек, что тащил за рога черного упирающегося барана.

— Куда ты его?

— Хозяин велел заколоть на ужин для своих гостей.

— А ну, привяжи его к ограде, а сам отойди подальше.

Слуга подчинился, взглянув на Соуз-хана, который одобрительно махнул ему рукой.

— Делай, как сказано.