Филипп Ванденберг - Вторая гробница Страница 21

Сара часто думала, что так и останется до конца своих дней старой девой, ведь ей уже было двадцать восемь, а она еще не спала ни с одним мужчиной. Для женщины с прекрасным телосложением и современным образом жизни это не считалось позорным и не было целью, к которой стоило стремиться. Просто до сих пор не было подходящей возможности. К тому же, когда Сара вспоминала о Сэме, торговце провиантом из Ипсвича, или о Чарльзе Чемберсе, то даже радовалась этому. Любовные романы, которые она заводила, подчиняясь разуму, а не страсти, заканчивались катастрофой.

Пока Сару мучили вздорные мысли, она попятилась к столу барона и потащила за собой Говарда.

Тот до сих пор не понимал, что с ним происходит. Уже взрослый, юноша позволял делать с собой все, что угодно. Изумленный и страстный одновременно, Говард, казалось, пребывал в сказке. Поначалу он вел себя сдержанно, как и все, с кем это происходило впервые, но его поведение быстро изменилось. Он понимал, что и Сара хочет того же, он улавливал ее нежность и желание, которое уже давно взяло верх над разумом. И Говард чувствовал себя так, как еще никогда в жизни.

Когда-то Картер считал, что парить в воздухе птицей, выписывая круги под облаками, – величайшее счастье в жизни. Теперь Говард знал: любовь затмевает все фантазии. Если вначале он вообще не отвечал на прикосновения Сары или делал это лишь боязливо, то вскоре его беспомощность и сдержанность Исчезли.

Дыхание Говарда участилось, рубашка прилипла к телу. Сара легла спиной на письменный стол барона, а Говард стоял над ней на коленях, широко раздвинув ноги. Оба вели себя торопливо и нервно, прошла, казалось, целая вечность, пока Саре удалось расстегнуть пояс и пуговицы на штанах Говарда. Но он не отважился ей в этом помочь.

Он совершенно растерялся, когда правая рука Сары скользнула между ног и нежно обхватила его. Говард вскрикнул:

– Мисс Джонс!

– Да! – самоуверенно ответила Сара, лаская его пальцами, так что Говард застонал от удовольствия.

– Мисс Джонс! – беспомощно повторил он и сорвал с себя рубашку. Картер закрыл глаза и, открыв их снова, на секунду бросил взгляд в окно, желая убедиться, что он еще в Сваффхеме, а не в раю.

Сара наслаждалась властью над этим юношей, но одновременно росло и ее желание. Она лихорадочно расстегивала юбки, подняла их до грудей и прошептала тоном маленькой девочки:

– Возьми меня, пожалуйста!

Этих трех слов хватило, чтобы Говард пришел в замешательство. Он замер и беспомощно посмотрел на Сару Джонс. Картер испугался, он ведь не знал, как ему себя вести. Страх встал холодным комом в горле. Он не мог вымолвить и слова.

Сара заметила его смущение. Она понимала, что зашла слишком далеко, но, распахнув объятия, с улыбкой произнесла:

– Иди сюда, мой большой мальчик!

Потом Сара обняла Говарда и запустила пальцы в его темные волосы. Она покрывала поцелуями его лицо, пока обоим перестало хватать воздуха.

Осторожно, как всадник, который впервые оказался в седле, Говард слез с письменного стола.

– Мисс Джонс! – запинаясь, вымолвил он, когда снова стоял обеими ногами на полу.

Сара все еще лежала перед ним полуобнаженной и не думала одеваться. Сара не сомневалась, что ему нравится ее нагота.

– Пожалуйста, не называй меня «мисс Джонс»! – резко ответила она.

Но он будто не слышал ее слов и снова повторил:

– Мисс Джонс! Я люблю вас.

Сара приподнялась. Опершись на локти, она серьезно взглянула на Картера, словно хотела проверить правдивость его слов. Но потом посмотрела куда-то мимо Говарда, и на ее губах вновь заиграла улыбка.

– Вы смеетесь надо мной, мисс Джонс. Я действительно люблю вас.

Сара встряхнула головой, так что ее кудри рассыпались.

– Вот уж нет, – сказала она, – просто на меня строго смотрит барон с картины, которая висит за тобой. Вот я и смеюсь.

Говард обернулся, и Сара использовала этот момент, чтобы соскочить со стола и поправить платье.

– Думаю, он в гробу сейчас переворачивается, – ответил Говард и опять повернулся к Саре.

Она страстно обвила руками его шею и прижалась к нему.

– Я сама не знаю, что на меня вдруг нашло, Говард.

– Значит, для вас это была лишь игра?

– Игра? Ты глупый мальчишка, Говард. Для меня все это было так же волнительно, как и для тебя. Можешь мне поверить.

– Но ничего же не было. Я думаю…

– Тсс-с! – Сара прижала указательный палец к его губам. – Все было и так хорошо. Может быть, уже завтра мы пожалеем об этом.

Но тут Говард пришел в бешенство, он вырвался из объятий Сары и вскрикнул:

– Вы, мисс Джонс, вполне возможно. Но не я!

– Не говори так больше никогда! – серьезно воскликнула Сара Джонс. Но Говарда уже было не остановить.

– Думаете, я не знаю, что между вами и этим Чемберсом происходит? Возможно, вы и считаете меня глупым мальчишкой, но и у глупых мальчишек есть глаза.

Сара не могла скрыть улыбки.

Говард, ты не глупый мальчишка, ты это уже доказал. А что касается Чемберса, то да, он делал мне предложение, но я ему отказала.

Почему? Музыкантишка был бы отличной партией! – Говард все еще очень сердился.

– Эй! – Сара протянула юноше руку. – Говард, да ты, кажется, ревнивый!

– Я готов его убить!

– Ну что ты такое говоришь! Чарльз Чемберс – довольно милый человек. Но любой милый человек не может быть мужем. Я не знаю, понимаешь ты меня или нет.

Говард был слишком горд, чтобы признать, что понимает, о чем хотела сказать Сара, и поэтому он только молча кивнул.

Сара Джонс все еще держала его за руку. Говард притянул ее к себе и положил ладонь на ее грудь. Сара пристально взглянула в глаза Говарду и сказала:

– Того, что сегодня произошло между нами, у меня еще не было ни с кем. Поверь мне, я еще никогда не спала с мужчиной. Я не знаю, зачем я тебе это говорю, но мне просто нужно это сказать.

Признание Сары всколыхнуло в Говарде чувства. Ему казалось, что внутри у него взрываются ракеты для фейерверка и уносят его ввысь. Обуреваемый страстным желанием, он принялся ласкать и целовать Сару. Картер был в восхищении, ибо его сердце наполнялось бесконечным блаженством.

Сара наслаждалась неистовой нежностью своего молодого любовника, словно запретным наркотиком. Когда они наконец разомкнули объятия и вернулись к реальности, Сара сказала:

– Завтра – последний день учебного года. Неплохо было бы, чтобы мы пару дней избегали друг друга. Лишь пару дней, ты меня понимаешь?

– Да, конечно, – растерянно ответил Говард. Он отступил и взглянул на Сару, будто хотел запечатлеть в памяти малейшие подробности ее тела на эти дни: ее лицо, шею, выпуклость грудей, руки и все целиком. Для Говарда теперь не было тайн.

Его взгляд случайно упал на рисунок, который оказался его признанием в любви и стал причиной их взаимной страсти. Он не мог не рассмеяться. И когда Сара заметила, куда он смотрит, то тоже не смогла сдержаться от смеха. Оба веселились от всего сердца.

– Надеюсь, – хихикнула Сара, – действительность, в отличие от фантазии, тебя не очень разочаровала.

Говард в смущении потупил взгляд и, стесняясь, ответил:

– Реальность намного превзошла мои фантазии, мисс Джонс!

На прощание Сара поцеловала Говарда в лоб. Они поодиночке вышли из библиотеки, сначала Говард, потом Сара. Говард вскочил на свой новый велосипед, который он недавно купил, и жал на педали так, будто за ним гнался сам дьявол. Но вечерняя жара не могла остудить его тело. Он готов был ликовать от радости. Это была та страсть, то безудержное рвение, когда видишь перед собой лишь одну цель – овладеть объектом обожания.

Когда Говард вернулся в дом на Спорл-роуд, он, казалось, был другим человеком. Он стал взрослым, стал мужчиной. С детства он мечтал о том, чтобы его любила высокая, красивая, темноволосая женщина. Точных образов у него никогда не было, но до сегодняшнего события он был достаточно несчастным, чтобы тосковать по этому неизвестному чувству любви, страсти.

Фанни и Кейт, для которых перемены в Говарде не остались незамеченными, не задавали лишних вопросов. Они знали, что юноши в его возрасте никогда не говорят правду в ответ на расспросы об их душевном состоянии. Да и что ему было говорить? Признаться: «Я люблю свою учительницу»? Или даже: «У меня с ней роман»? Его бы не восприняли серьезно, да и Говард не мог винить их в этом.

Мальчишки в его возрасте часто влюбляются в своих учительниц. Необычным было лишь то, что учительница ответила взаимностью. И даже больше: вела себя страстно. По крайней мере, Говард так думал и хотел, чтобы время остановилось.

Это был последний день учебного года, четверг, и, казалось, он никогда не закончится. Мисс Джонс и Говард старались не встречаться взглядами. Даже когда Говард забирал аттестат, они не смотрели друг другу в глаза, будто у них была запятнана совесть.

Говард издалека наблюдал за Сарой. Он не мог налюбоваться возлюбленной. Как красива и обольстительна она была! Дрожа от страсти, Картер пытался подавить свои чувства, он думал о том, сколько дней разлуки Сара ему назначит. Пару дней – так она сказала, А знает ли она, что «пара дней» – это для него целая вечность?