Маргарет Джордж - Тайна Марии Стюарт Страница 22

Смех кардинала был таким же жидким, как и его бородка.

– Его проклятия ужасны, – проговорила потрясенная Мария. Почему он так желает зла ей и ее матери? Только потому, что они католики?

– Ужасны, но не оригинальны. Большей частью они позаимствованы из Ветхого Завета. Пророки Иеремия, Иезекииль и Наум действительно умели проклинать своих врагов от имени Яхве. Этот парень – лишь их бледная тень.

– Но эта тень омрачает Шотландию, – сказал герцог. – Нокс постоянно называет себя пророком. Кто-то должен сделать с ним то же самое, что Ирод сотворил с Иоанном Крестителем. Где он сейчас?

– Скрывается где-то в Женеве. В прошлом году он в течение двух месяцев фактически находился во Франции, с октября по декабрь. Мне стыдно признаться, что он написал «Первый трубный глас» на нашей земле.

– Я вижу, он не остался здесь до публикации, – заметил герцог. – Это было разумно с его стороны.

– О да, он умен. Он скрывает свою трусость под наставлением, которое Христос дал своим ученикам: «Если же будут на вас гонения в этом городе, идите в другое место». Он оставляет других сражаться за него и осуществлять его проклятия.

– Такими словам можно пугать детей в колыбели! – фыркнул герцог.

– Где-то в Ветхом Завете на нечестивцев насылают «проклятие геморроя», – заметил кардинал. – Пожалуй, этого стоит бояться! – он презрительно рассмеялся. – Возможно, мне стоит пожелать того же мастеру Ноксу. Нужно лишь немного попрактиковаться. Все, что мне известно до сих пор, – это официальная формулировка отречения от церкви.

Его жиденький смех снова раздался в комнате.

Мария забрала памфлет и стала медленно читать его. Это заняло много времени, но наконец она достигла последней страницы:

«Я не страшусь сказать, что день отмщения, ожидающий ужасное чудовище Иезавель Английскую и тех, кто творит злодеяния от ее имени, уже назначен… Когда Бог объявит Себя ее врагом, тогда Он воздаст ей полной мерой за ее зверства и возожжет в сердцах ее подданных смертельную ненависть к ней, чтобы они могли исполнить Его волю.

Ибо говорю вам, что ее царство и правление есть стена без основания; то же самое можно сказать о власти всех женщин.

Но огонь слова Божьего уже пожирает гнилые опоры (в том числе и папские законы), и они уже содрогаются… Когда они исчезнут в пламени, эта прогнившая стена – незаконное и противоестественное царство женщин – падет сама по себе и похоронит под собой многих, кто пытался укрепить ее. Да узнают об этом все люди, ибо первый глас уже вострубил.

Славьте Господа и бойтесь Его».

– Он отвергает королевскую власть, – в конце концов сказала она.

– Нет, он отвергает верховную власть женщин, – поправил кардинал. – Вот, посмотрите. – Он взял манускрипт и прочитал: – «Ибо говорю вам, что ее царство и правление есть стена без основания; то же самое можно сказать о власти всех женщин». Вы неправильно поняли.

– Нет, дорогой дядя, это вы неправильно поняли, – тихо, но твердо возразила Мария. – Или же вы пытаетесь защитить меня. Когда мастер Нокс обращается к людям и говорит, что они не должны считать Марию своей королевой, то скрытый смысл его послания состоит в том, что они вольны выбирать того, кого захотят. А если люди свободны в выборе своего правителя, это значит, что не королевская кровь, а воля людей определяет право на власть. Если они имеют право отвергать королевскую кровь, то какой властью она обладает? Никакой, если Нокс победит. Вот здесь он говорит, – она выхватила манускрипт, – что «бесстыдное веселье, костры и пиршества, которые учинялись в Лондоне и повсюду в Англии, когда Проклятая Иезавель была провозглашена королевой, открыли моему сердцу, что люди… радовались собственному заблуждению и открытому пути к своей погибели… И они не понимают, что там, где правит женщина и власть берут паписты, Сатана должен восседать во главе совета».

– Сатана в юбке, – пробормотал кардинал. – Мне это нравится.

Мария отказалась даже улыбнуться.

– «Я утверждаю, что оказание женщине таких почестей не только противно порядку, установленному Богом, но также порочит, очерняет и оскверняет трон и престол Божий». Он говорит о том, что только обычные люди могут видеть выбор Бога и провозглашать Его волю.

Кардинал горестно вздохнул:

– Да, я вынужден признать, что такая интерпретация по меньшей мере возможна. У вас пытливый ум, дитя мое.

– Тогда Нокс – мой враг! – заявила Мария.

– Как может быть иначе? – воскликнул герцог. – Королевская кровь отличает вас от других людей и дает вам право властвовать над ними.

– Давайте выйдем из-за стола. – Мария внезапно встала, и слуги набросились на остатки еды, словно вороны, торопившиеся унести добычу.

Она отвела обоих мужчин в свои личные покои, а потом отпустила камердинеров.

– Там было слишком много ушей, – объяснила она. – Теперь мы можем говорить более свободно.

Герцог и кардинал одновременно приподняли брови; у герцога они были густыми и темными, а у кардинала светлыми и выщипанными дугой.

– Вы весьма искусны в политике, – сказал кардинал. – Должно быть, у вас прирожденный талант к этому. Жаль, что никто не предупредил нас.

Он понимающе переглянулся с братом.

– Я многое узнала от королевы, – ответила Мария. – К примеру, всегда пользоваться шифром для переписки. У меня есть около шестидесяти шифров, которые я использую в своих письмах.

Она широко улыбнулась.

– Как утомительно! – воскликнул кардинал. – Но помните, шифр остается полезным лишь до тех пор, пока владельцы сохраняют ключ к нему. Существует много шпионов, как и мастеров взламывать чужие шифры.

Казалось, ему понравилось разочарование, отразившееся на ее лице. Еще недавно она чувствовала себя умным и взрослым человеком, который заботится о своей безопасности. Пора просветить ее. Как много ей известно о королеве?

– Что еще вы узнали от нее? – спросил он. – У вас есть опытный плотник? – Увидев ее недоумение, он сам ответил на невысказанный вопрос: – Плотник нужен для того, чтобы изготавливать тайные ящики для ваших глупых шифров или магических зелий. В одной комнате в Блуа у нее есть более двухсот таких тайников, в том числе фальшивых. Она думает, что никто не знает, как открыть их, нажав на панель у основания. Но разумеется, это не секрет. Можно также пробурить тайные отверстия в полу вашей спальни наподобие тех, которые она проделала в Сен-Жермен-ан-Лэ, где наблюдала, как король занимается любовью с Дианой на полу прямо под ней.

Мария ахнула, потом захихикала.

– Она действительно делает это?

– Несомненно. – Кардинал рассмеялся, и герцог невольно расплылся в улыбке.

– Что бы сказал мастер Нокс?

– Он бы заявил, что королевская кровь заставляет их делать это!

Кардинал обессилел от смеха, и ему пришлось сесть. Из его глаз текли слезы, которые он промокал кружевным носовым платком.

– Екатерина безумно ревнива, – выдохнул он между приступами смеха. – Но вместо того чтобы отравить Диану, как поступил бы любой добрый член семейства Медичи, она прибегает к колдовству и заклинаниям. Судя по всему, они не действуют! Король по-прежнему спит с Дианой, а Екатерина наблюдает за ними. Что за mйnage а trois!

– Думаю, я бы убила ее, – серьезно сказала Мария. – Я не смогла бы делить своего мужа ни с кем. Это издевательство. Или, возможно, я бы убила его. Это зависит… от обстоятельств.

«Как будто Франциск, этот болезненный робкий ребенок, когда-нибудь сможет уложить женщину в свою постель, кроме как из страха или чувства долга, – подумал кардинал. – Мария может не опасаться соперниц». Но вслух он произнес:

– Нет, вы не должны так поступать. Если вы ревнуете, это значит, что любите его. В таком случае любовь должна удержать вас от зла.

– Во имя любви творится много злых дел, – сказала Мария.

– Что возвращает нас к мастеру Ноксу, – заметил герцог. – Действительно, сейчас он прячется под плащом Кальвина в Женеве, где ему ничего не угрожает, но в тот момент, когда он высунет нос наружу, я позабочусь о том, чтобы он замолчал навсегда. Странно, что Кальвин укрывает его; известно, что он и его сторонники проповедуют покорность земным правителям.

– Это значит, что он достаточно хитер, чтобы науськивать других от своего имени. Мерзкие кальвинисты уже проникли во Францию. Они устраивают свои еретические сборища под покровом ночи. Мы называем их ночными призраками, или гугенотами. Кальвин шлет им книги и проповеди; он просто не покупает им пушки и мушкеты… пока что не покупает.

– Я отправлю их к любому богу, какого они выберут, – проворчал герцог. – Они не смогут пустить здесь корни.

– Они уже сделали это, но их корни не слишком глубоки, – возразил кардинал. – Мы должны выкорчевать их.

– После того как усмирим англичан, – ответил герцог.