Лора Вальден - В долине горячих источников Страница 24

Гордон неуверенно поглядел на своего будущего тестя, а затем ответил:

— Я родом с фермы, и мне не чужда работа со скотом и землей. Я даже могу разводить овец. В Окленде я построил небольшой домик с верандой. И всю мебель смастерил сам. Моей жене должно было бы понравиться в Окленде.

Уильям громко вздохнул.

— Я не могу отдать ее тебе, мальчик мой. Мы — я, моя жена и моя дочь — сердце нашего семейного предприятия. Без Аннабель здесь все развалится: мне с возрастом становится все тяжелее обходиться без помощников. Я не справляюсь со всеми этими поездками. Кроме того, я планирую увеличить отель, но одному браться за это страшно. И что, если мы с женой больше не сможем этим заниматься? Моя младшая дочь наверняка не возьмет отель на себя…

Едва он упомянул ее, как в комнату вихрем ворвалась Абигайль, замерла на миг, увидев Гордона, а потом пропела:

— Мистер Паркер, мой спаситель! Как мило, что вы приехали навестить меня.

Аннабель улыбнулась малышке и погладила ее кудри.

— В первую очередь мистер Паркер здесь из-за меня. Мы поженимся. Так что можешь называть его Гордон.

— Это же чудесно, Гордон, значит, ты останешься здесь навсегда?

Гордон Паркер глубоко вздохнул, а потом негромко ответил:

— Да, навсегда! Ваш отец не пускает меня обратно в Окленд, а я ее здесь не оставлю! — И с этими словами он нежно поглядел на Аннабель.

Те-Вайроа — гора Таравера, декабрь 1879

Когда на следующий день Аннабель переступила порог простого отеля на берегу озера Ротомахана, ей показалось, будто она вернулась домой. Мейбл Вейр радостно приветствовала ее.

— Как только я покажу гостям комнаты, ты должна обязательно пойти со мной в кухню и рассказать мне все последние новости из Роторуа, — шепнула она подруге. Затем поприветствовала отца Аннабель и ее сестру Абигайль, которая тут же заинтересовалась малышом. — Если хочешь, можешь немного покатать коляску по берегу озера, — предложила Мейбл Абигайль. Непоседливая кудрявая девочка не заставила себя долго упрашивать. Абигайль еще во время путешествия поняла, что сестра хочет провести побольше времени наедине с мистером Гордоном.

Аннабель с благодарностью подмигнула сестре. Сейчас ей действительно не хотелось возиться с младшей сестрой. Она буквально сгорала от нетерпения, желая поскорее поделиться с Мейбл своим счастьем. Как часто она жаловалась подруге, что хочет выйти замуж за одного-единственного человека, но он просто исчез из ее жизни. Она называла его «спасителем Абигайль». И вот теперь он здесь, а сердце колотится так же, как и при первой встрече.

— Мейбл, представляешь… — взволнованно шептала она, но подруга все еще была целиком поглощена распределением комнат. В конце концов перед ней остался только Гордон Паркер, робко попросивший ключ.

— Вы точно на сегодня записывались? Или я обсчиталась? — пробормотала она про себя.

И, прежде чем Гордон успел ответить, его опередила Аннабель:

— Нет, Мейбл, он не записывался. Гордон приехал сегодня, очень неожиданно. Он наш гость. Я ведь рассказывала тебе о нем. Это спаситель Абигайль! Найдется для него еще одна комната?

Мейбл вдруг просияла и стала перелистывать толстую книгу в кожаном переплете.

— Вам повезло! — сказала она и сняла с крючка последний ключ. — Номер «2» еще свободен. Он находится прямо рядом с твоей комнатой, Белла, — подмигнув подруге, добавила она. Мейбл была единственным человеком, который так называл Аннабель.

Аннабель украдкой пожала Гордону руку и, захихикав, предложила подруге показать ему комнату.

Едва Аннабель открыла дверь второго номера, как Гордон втащил ее за собой в комнату и обнял невесту. Обхватив ее за бедра, он хотел закружить ее по комнате, но поскольку номер был довольно узенький, то лишь крепче притянул Аннабель к себе и робко поцеловал ее. Сначала в лоб, потом в щеки, а затем и в губы.

Аннабель разволновалась. Эта страсть пугала ее. Но разве Оливия не щебетала постоянно, что поцелуй слаще рождественского пудинга? «Как это похоже на Оливию! — подумала Аннабель, поддаваясь на его ласки. — Она-то не полнеет, если думает только о еде». Нет, у поцелуев Гордона был вкус свежего многообещающего летнего утра в Роторуа — правда, без запаха серы.

И тут Гордон резко оборвал это летнее утро.

— Если будем так продолжать и дальше, то первая брачная ночь будет не такой, как положено у добропорядочных молодоженов, — простонал он.

Аннабель покраснела. Неужели он тоже подумал о том, каково было бы просто рухнуть на постель? При одной мысли об этом по спине побежали мурашки. Но она хотела быть благоразумной и радоваться предстоящей брачной ночи. Считать дни, часы, минуты.

— Давай поженимся завтра же! — восхищенно воскликнула она.

— Думаю, нам придется немного подождать. Мне ведь еще нужно съездить в Окленд и уладить свои дела, — без особого энтузиазма возразил Гордон.

Аннабель вздохнула.

— Мама всегда говорила, что приличная девушка должна быть помолвлена по меньшей мере девять месяцев, но я столько ждать не могу. Я не выдержу. И у меня есть причина выйти замуж быстрее остальных. Мне ведь уже двадцать один.

Гордон рассмеялся.

— Ты права. Девять месяцев — это слишком долго, но сейчас тебе лучше уйти. А то я снова тебя поцелую.

Аннабель подставила ему губы для прощального поцелуя, и он не смог устоять. На этот раз сладкий процесс оборвала она.

— Мне нужно пойти на кухню к Мейбл. Вот она удивится, когда узнает, что я все же нашла себе мужа.

— Ты хочешь сказать, что я — твоя последняя надежда? — с наигранной обидой в голосе поинтересовался Гордон.

— Я хочу сказать, что с тех пор, как ты перевозил нас через озеро, а я восхищалась твоей спиной, мне больше всего на свете хотелось, чтобы ты вернулся и больше никогда не исчезал из моей жизни.

Гордон еще раз крепко прижал ее к себе и пристально посмотрел в глаза.

— А я влюбился в тебя, когда этот дурацкий шиньон сполз с твоих волос.

Аннабель рассмеялась. Ей было тяжело расстаться с ним, но в конце концов победило любопытство, подталкивавшее ее к тому, чтобы узнать, как отреагирует на радостную новость Мейбл, и девушка поспешила в кухню.

Когда Аннабель вошла туда, Абигайль как раз рассказывала Мейбл о том, что Гордон Паркер, ее спаситель, теперь станет ей зятем.

— Ты маленький вредный лягушонок! Я же сама хотела рассказать! — вздохнула Аннабель и обняла Абигайль.

— А ты по-прежнему будешь любить меня или теперь будешь любить только своего Гордона? — кокетливо поинтересовалась девочка.

— При условии, что ты будешь хорошо вести себя, — рассмеялась Аннабель.

На следующий день они встали очень рано и отправились к озеру, чтобы там сесть на каноэ. Аннабель с Гордоном немного отстали от остальных, когда дорогу им вдруг преградил пожилой маори, который, судя по всему, был пьян.

— Вы еще поплачете, — заплетающимся языком пробормотал мужчина. — Предки не хотеть люди на гора. Руо Моко, бог землетрясений, мстить. Я клясться!

Аннабель словно окатило волной леденящего ужаса. Разве в действительности гора не является священным местом для маори, тапу, местом погребения предков?

Гордон просто не обратил внимания на слова старика, взял ее за руку и обошел мужчину, который побрел прочь, что-то ворча себе под нос.

Страх пронизывал Аннабель, однако она старалась успокоиться. Ведь Махора, их проводник, сам маори и никогда не стал бы возить белых за деньги на террасы, если бы это противоречило его вере. Или стал бы?

Стоило им сесть в каноэ, как Аннабель наклонилась к Махоре и взволнованно рассказала ему о встрече с маори. К ее огромному облегчению, тот рассмеялся и замахал руками.

— Это старый Тане, он просто завидует, потому что у него нет своего каноэ, с помощью которого он мог бы зарабатывать себе на жизнь.

Аннабель очень хотелось поверить ему, но сомнения все же не оставляли девушку.

Чем ближе они подходили к другому берегу, тем больше начинали волноваться путешественники в большой лодке, управляемой Махорой и его сильным братом.

Гости, долго ждавшие этого волнующего зрелища, вытягивали шеи, когда восьмое чудо света все больше открывалось перед их взором, демонстрируя свое великолепие. Творение природы находилось у подножия величественно возвышавшейся горы Таравера. Пока еще путешественники видели лишь белый блеск, однако, когда они достигли подножия горы, перед ними предстало потрясающее зрелище.

Насколько хватало глаз, расстилались сверкающие террасы. Они были похожи на огромный водопад, возникший с помощью магии, на зачарованный сказочный сон, запретную тайну природы, недоступную пониманию человека.

Но Махора развеял все очарование, объяснив им, как образовались эти сказочные формации: соленая горячая вода, стекавшая по склонам горы, оставила на травертине[2], в котором содержится очень высокий процент мрамора, белые отложения из известкового камня, сформировавшиеся в виде террас и окружавших маленькие бассейны с водой.