Эдуард Беляев - Тайна президентского дворца Страница 24

Ведь, правда, хорошо!.. И чудесно: в ястребиную ночь явилась лебединая душа…

Глава 9

ЛИЦЕДЕИ ЛЮБОВНОЙ НОЧИ

У нас, переживших уходы вождей, преклонных старцев, последних из могикан святой ипостаси Политбюро, нелепых дядь из ГКЧП, звуки музыки Чайковского из «Лебединого озера» вызывают мышечный спазм — беда пришла. Многие из афганского населения, пережившие ту ночь, при появлении на экране телевизора Раджа Капура теперь отойдут в сторону подальше. Память обновит забытую печаль.

1

Главный режиссер программы новостей уже давно перестал тешиться надеждой на интервью с Амином. Группа телевизионщиков из резиденции не возвратилась, связь с ними прервалась часов пять назад. Экбалю Баруни донесли — там, в Тадж-Беке, произошло что-то очень серьезное. Пока выясняли обстоятельства, эфир забили «Бродягой», старым индийским фильмом с Капуром и Наргиз в главных ролях. Баруни созвонился с председателем, тот посоветовал не фильмы гонять, лицедействуя в запутанной любви индусов, а разобраться в ситуации, выяснить, куда подевались репортеры и где наконец это злополучное интервью. Баруни вышел во двор к танкистам. Военные могли что-то знать и пролить свет на происходящее. Накатывался железный рокот. Экбаль не дошел. Полыхнуло и разорвало нешумную суетню телецентра. Назад возвращался бегом, боковым зрением увидел, как под напором несущейся на скорости машины разлетелись ворота. Прозвучали частые выстрелы, гася мелодию легкомысленной песенки бродяги: «Абарагу… Абарагу…»

20 декабря отдельную разведроту 345-го парашютно-десантного полка старшего лейтенанта Попова Александра Васильевича маршевым порядком перебросили из Баграма в Кабул и разместили по периметру территории пункта управления (ПУ). Ротный получил для начала задачу взять под охрану пункт управления, который находился в бывшем клубе афганских офицеров, расположенном рядом со стадионом. Напротив, через проспект Абдуллы Ансары, — американское посольство и радиотелецентр, захват которого и стал главной заботой для личного состава разведроты.

Майор Рябинин из группы «Зенит» при знакомстве 22 декабря с Поповым сказал: «Старлей, слушай сюда. Я этот объект пасу уже две недели, знаю все ходы и выходы, в этом тебе повезло. До этого мы в паре работали с Володей — толковый офицер, тоже старший лейтенант, как и ты. Он был из ГРУ. Хорошо мы с ним ладили; думаю, и у нас с тобой не возникнет вопросов. Могу я обращаться к тебе по имени — Саша?.. Добро, тогда и приступим. Садись рядом, знакомься с моими каракулями — набросками плана центра — и слушай. Ты со своими орлами захватываешь территорию и давишь огневые средства, я со своими — тоже орлами — работаю в здании. Я знаю, что ты это знаешь, но вот о другом тебе не говорили. Смотри сюда: здесь располагаются студии, из которых ведутся передачи, туточки — их коммутационные сети, а это — основное и резервное энергетическое снабжение. Уяснил? На объект я тебя свожу, чтобы ты все увидел своими глазами и сам примерился. Ясно, да?»

26-го командиры взводов лейтенанты Девятовский и Чибинов, командиры отделений, гранатометчики и снайперы, переодевшись в гражданскую одежду, Бог весть откуда доставленную, совершили вместе с майором Рябининым небрежный променад по городу — разведали подступы к радиотелецентру, расположение охраны, определили места для засад гранатометчиков, позиции взводов и каждой боевой машины. После полезной прогулки всех собрал полковник Евгений Чернышев, их куратор из Управления боевой подготовки сухопутных войск. Проверил знание бойцами своих задач, прощупал настроение и с улыбкой ушел. Саша Попов был изрядно озадачен и не скрыл этого от Рябинина.

— Анатолий Тихонович, а что так? Всего-навсего телецентр, а охраны — танковая рота и взвод в придачу на БМП; да еще куча солдат, сами говорите, не меньше сотни… Как будто ядерный центр им под охрану дали.

— Саш, дедушку Ленина изучать надо. Они тогда с почт, телеграфов и телефонных станций начинали, а кто владеет информацией — тот владеет миром. А как ты будешь влиять на умы и сердца? Только через наш объект. Танковую бригаду можно сдать, да что там — корпус; но силу эту, радио и телевидение, — ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах. Нам одного ряженого, солидного афганца подсунут, чтобы его доставили прямо к камере или микрофону — очевидно, будет вещать о победе демократических сил и клеймить позором тех, кого мы им низвергнем.

— Кто таков — солидный дядя?

— А хрен его знает, но что-то маститое, упитанное. Ты спроси у майора-азербайджанца; я смотрю, вы с ним нашли общий язык…

Намедни полковник Чернышев познакомил Попова с похожим на афганца мужчиной, отрекомендовав его: «Майор Джафаров, из ведомства товарища Иванова. Вам есть о чем поговорить». Попов был уверен, что фамилия майора — это псевдоним. Накануне переворота Кабул заполонили наши «Ивановы» и «Джафаровы». Поговорили. Чекист — из Баку. Живет около «Радио Афганистана», имел возможность наблюдать за его территорией, поэтому поделился полезной информацией и ценными советами. Высказал просьбу: по возможности не крушить все подчистую, поберечь аппаратуру, которая вкрай понадобится афганским товарищам, и сразу же.

— А что за ряженый, которого мне доставить надо?

— Имени не знаю, но будет вроде загримирован. Вот только под кого? Афганца любого шпаклюй не шпаклюй — Восток рожей сияет, наждачкой не сдерешь. Чего лыбишься? Поступит команда, и мы все в комедианты пойдем строем — где наша не пропадала, кем нам только не довелось быть… Лицедеем мне, например, не привелось Ваньку валять, но будет надо для дела — сваляем. Саня, не бери дурное в голову и не задавай лишних вопросов — у нас это не принято. Я же тебе по твоей неопытности кое-что пояснил. Считай, молодость твою уважил и настроил таким доверием на героизм.

Нападение планировалось осуществить с двух сторон. Два взвода под командой Сергея Локтева вторгаются на территорию телецентра, отсекают экипажи от танков, блокируют вход в здание и обеспечивают действия группы захвата. При обязательном и несколько раз акцентированном требовании: «Задачу выполнить, насколько возможно, в самый короткий срок. Огонь должен быть настолько плотным, чтобы никто в здании не смел головы поднять. В эфир может выйти только молчаливый покойник». Последнее Попову и Локтеву очень понравилось, а потому и запомнилось — умели шутить генералы в КГБ. Правда, генерал ставил задачу на повышенном тоне — все сокрушить, а майор из Баку шептал — не шибко-то громить. А так — все разумно. Раздолбать и кабель, и тела, дабы SOS «Русские идут!» не вырвался на околоземной простор и не вызвал потом у мировой обывательской общественности подозрений, что там, в Кабуле, афганец афганца убивал.

Под началом Попова — 43 человека. Группа Александра Рябинина — девять (Абрамян, Волгин, Гаврюшев, Гузенко, Осипов, Пономаренко, Джафаров и «гуляет по воспоминаниям» строго засекреченный некто «офицер-таджик»; плюс командир — и полна коробочка). Средство огневой поддержки — зенитное отделение «ЗУ-23». Было придано еще одно «средство» — Аслям Мухаммад Ватанджар. Это тот случай, когда партийному активисту отводились хотя и исполнительские функции, но бескровные, миролюбивые. Его разящим оружием должно было послужить пламенное слово страстного патриота и большого любителя творить революции…

Ближе к 18.00 разведрота выстроилась головой колонны к КПП. Бойцы Александра Рябинина и десантники заняли места в машинах. Рябинин находился в машине командира роты. Группа из «Зенита» располагалась в бронетранспортере вместе с Ватанджаром. Замерли. Точнее сказать — затихли. Слушали тишину и себя. В ночь гранатометчики скользнули стайкой, почти неслышно, сберегая последние капли безмятежности и покоя. Они — за угол и боком-боком, вдоль заборов-дувалов, к заранее выбранным накануне позициям. До них рукой подать, но бесшумно скользить едва удавалось. Раздавшийся взрыв подтолкнул: тишину можно уже не беречь, и солдаты помогли своими выстрелами расплескать ее до конца…

Шатнуло землю под ногами. Пункт управления вздрогнул. Городской телефон приказал долго жить — проверили и убедились, что все идет по плану, телефонная станция взорвана. Клубами выбились дымы из чрев машин, зарокотали мощные дизели боевых машин. Запахло гарью и потом оцепеневших от напряжения солдат.

Команда разведроте, и головная БМД сбивает шлагбаум, приводя в смятение дежуривших афганских солдат, выносится на простор. Резкий поворот влево, и бронированная «тачанка» на полной скорости таранит несущуюся навстречу легковушку. Удар неощутим для десантников, но иномарка превращена в блин. За нарастающим сбоку гулом приближающейся колонны криков несчастных было не слыхать. Появились первые машины 103-й дивизии, выдвигающейся со стороны аэропорта. За их нарастающим грохотом ожидаемой победы никто не уловил выстрела из-за дувала, который прозвучал мгновение назад, и — пал боец, совсем мальчишка, солдат артиллерийской батареи рядовой Раис Зуфарович Яхин. Подразделения полковника Рябченко тащатся по центральной улице и прилегающим улочкам, мимо уже ввязывающихся в бой десантников Попова, несколько напортив им — неожиданным своим появлением они рассекли колонну пополам. БТР с «зенитовцами» и Ватанджаром отстал. И все же десантники вовремя выцарапались из путаницы, и внезапно с двух направлений вкатили на территорию телецента непрошеными: изодрали ограду, гусеницами отутюжили въезды, расстреляли часовых. Из засад ударили гранатометами. Два танка полыхнули. Подожгли одну боевую машину пехоты. Убегающих танкистов прижали к земле, кого-то из них уложили навсегда. В ответ — жалкие одиночные выстрелы, скупые автоматные очереди. Тупо застучали пулеметы БМД. Разведчики огнем отсекли афганцев, не давая им возможности прорваться к зданию. Один танк захватили, экипаж пленили. Остальные афганские экипажи — из оставшихся восьми танковых и трех БМП — сопротивления не оказали.