Алексей Соловьев - Распятая Русь. Предания «Велесовой книги» Страница 25

Глава 35

Бус Белояр находился на возвышенности, наблюдая за началом боя. Готов было меньше, гораздо меньше. Спешить не следовало: пять тысяч Славера должны были к полудню переправиться на правый берег и отрезать врагу любой путь к отступлению. Тогда можно было бы попробовать и не проливать кровь своих воинов, предложив незваным гостям сдаться. Но трудно было сдержать порыв славян! Влившиеся в ряды русов тиверцы желали отомстить за недавние бесчестья и позор, за гибель родных, за потерю многочисленных стад, и этот запал поневоле передавался всем остальным.

– Чего мы ждем, князь? – подъехал к Бусу Мирослав. – Вои ропщут. Они хотят покарать готов!

– Ты же знаешь, я всегда был противником напрасного пролития крови.

– Так давай я съезжу к ним и все решу!! Я не хочу выглядеть трусом ни в чьих глазах!

Из глаз воеводы струилось такое желание действовать, а не стоять, что князь не выдержал. Помедлив еще мгновения, он приказал:

– Веди вперед первую линию, Мирослав! И да будет Перун с нами!

Боярин радостно повернул коня и стрелою полетел к передовым воинам. Над строем разнесся тысячеголовый рев, переходящий в одно сплошное: «А-а-а-а-а!!!» Лавина коней и людей стронулась с места и неудержимой лавой покатила к реке.

Первый момент сшибки всегда страшно-прекрасен. Неотвратимое сближение больших живых масс, оглушающий рев с обеих сторон и… мгновенное молчание, замененное лишь звоном стали, грохотом щитов и первыми предсмертными вскриками. Словно два горных потока набегают один на другой, вспениваются в яростной встрече и начинают неистово бурлить, пытаясь погасить встречный напор друг друга!..

Бус и опытный Верен внимательно наблюдали за ходом боя. Готы вначале слегка попятились назад, но опытная рука их воеводы направила к слабому месту еще отряд, и теперь на траве начинал громоздиться вал из мертвых тел, мешающий одинаково и славянам, и готам. Кони теряли ярость разбега, спотыкались, вздыбливались от попавших стрел. Люди вытягивались вперед в страстном желании достать врага хоть кончиком меча или копья. Сбитые на землю вспарывали лошадям животы, озверело рубились тяжелыми боевыми секирами. Небо потемнело от стай стрел, безостановочно летящих из задних рядов. Неистовство нападавших встретило достойную доблесть защищавшихся.

Заметив, что на правом краю русы начали все же потихоньку теснить готов, загибая их строй к реке, Бус бросил туда еще два отряда. И тут случилось неожиданное. Откуда-то сзади рядов обороняющихся, из-за холмов, выехало сотни три всадников. Выехали неспешно, словно давая полюбоваться собой. Солнце ярко играло на сплошных пластинчатых доспехах воинов, на нагрудной броне высоких сильных лошадей. Построившись клином, они опустили длинные копья и начали движение. Неспешная рысь перешла в галоп. Какая-то уверенная неотвратимость была в этом тяжелом скоке! Словно горячий нож сквозь круг масла, прошли они через сбившихся и потерявших строй русов и столь же уверенно покатились дальше, держа путь прямо на Буса и его окружение.

– Уходи, князь!! – повернулся к нему Верен. – Уходи, вторая линия не сможет задержать тяжелую конницу!

– Тогда это сделаю я со СВОЕЙ дружиной!!! – яростно ответил Белояр, выхватывая меч. – Железа на нас тоже хватит!

Верен крикнул что-то неразборчивое, ударил коня плашмя мечом и понесся ко второй линии воинов. Он успел взять под свое начало несколько сотен и повел их навстречу железному страшному ежу.

Опыт воеводы и здесь сыграл немалую роль. Верен не стал бить лоб в лоб, прекрасно понимая, что копья пробьют кожаные латы его людей без малейшей задержки. Он прошел рядом, осыпая готов роями стрел, а затем повернул свою рать и, пользуясь преимуществом в скорости, ударил по дружине Алпа сзади. И это помогло!!

Готы невольно рассыпали строй. Передние ряды продолжали с разбега двигаться вперед, но задние вынужденно вспятили своих облитых железными кольчугами коней. Завертелся еще один громыхающий и кричащий водоворот!

Бусу некогда было смотреть на усилия Верена спасти своего князя от гибели или позора бегства. Он оглянулся: дружина была рядом! Такая же блестящая латной броней, такая же гордая и не боящаяся смерти, как и ее господин.

– Вперед!!!

Жала копий устремились к земле, копыта коней взрыли уже натоптанную землю. Металл пошел на металл, смерть на смерть!!

Белояр уже видел того, кто вел готов. Лицо его показалось знакомо, но вспоминать более подробно, где они пересекались, времени не было. Он направил свое копье в лицо врага. Тот сделал то же самое. Опытные руки отбили острые насадки, сильные ноги помогли удержаться в седлах. Кони развернулись, пальцы замкнулись на рукоятях мечей. Блестящая многослойная сталь, кованная опытными руками антских и норманнских кузнецов, высекла первые искры. И только тут Бус вспомнил:

– Алп?!!

Гот не ответил. Он бил и бил, словно заговоренный. Князь чаще подставлял щит или меч, чем отвечал сам. Тяжелый пот лился по спине и груди, заливал глаза. Верхний оковыш щита треснул. Но тут справа свистнула стрела и оборвала свой полет в глазу гота. На какой-то миг он замер, но этого было достаточно, чтобы Белояр нанес последний в поединке удар.

Он оглянулся. Молодой дружинник сидел в седле в пяти саженях. В его руке был большой гуннский лук с вложенной стрелой. Улыбнувшись князю, он быстро выцелил еще одного врага, и вновь древко наполовину вошло в незащишенную плоть.

– Как звать тебя? – крикнул Бус.

– Кол!

– Спасибо тебе, Кол! После битвы отблагодарю!

Бус окинул взглядом поле боя, ища нового противника. Но готы уже откатывались назад, яростно огрызаясь стрелами и короткими сшибками. Он повернул коня и вернулся на холм.

Русы одолевали. Враг оказался прижат к реке. Более смелые продолжали продавать свою жизнь подороже, малодушные же сбрасывали доспехи и торопливо переплывали Днестр обратно. Кому-то это удавалось, иных настигали стрелы, и они, после короткой безнадежной борьбы, уступали тугим прохладным струям-рукам. А на горизонте уже показались пылящие тысячи Славера!..

Князь сошел с коня. Стременной тотчас поднес ему ковш с водой. Испив, Бус с удовольствием умыл потное лицо.

– Пошли гонца, пусть найдет Мирослава, Славна или Верена. Прикажи, чтоб не били пленных! Пусть сгонят к реке и напоят. Позже я суд вершить буду…

Посыльный умчался. Взамен на холм вскоре поднялись Славн и несколько его русов. Они сняли с вьючной лошади большой сверток, положили его к ногам Белояра и развернули…

…Мирослав лежал с боевой, навеки застывшей, маской ярости на белом лице. Когда-то подаренная Бусом верному слуге кольчатая железная рубаха не спасла воеводу. Чей-то боевой топор ударил его в ключицу, развалив грудную клетку пополам. Сведенные судорогой пальцы продолжали удерживать рукоять меча.

Спазм перехватил горло князя.

– Славно жил, славно умер! Пусть готовят ему могилу. Мирослав достоин тризны и погребального холма!!

Он сошел с коня, встал на колено, поцеловал холодный лоб. Взглянул еще раз в зеленовато-серые глаза, словно запоминая их, и прикрыл веки широкой тяжелой ладонью…

Глава 36

Эдиульф стоял со связанными руками перед креслом своего старшего брата. В тот страшный для него день позора он одним из первых бросился в реку, спасаясь от беспощадных мечей рассвирепевших русов, антов и тиверцев. На правом берегу его молча подхватил ярл Бикки, усадил на коня и поспешно увез от надвигающейся конницы. Около трех недель король не хотел видеть Эдиульфа, одновременно запрещая отъезжать куда-либо из палаточного лагеря. От страха горе-полководец сорвался в глубокий запой, вытащить из которого не смогли ни женщины, ни загонная охота в лесах древлян.

К этому времени Германарех уже узнал от Бикки всю историю разгрома и гибели любимца короля Алпа. Сердце импульсивного старика кипело от ярости. Когда же прибыли послы из Русколани с предложением выкупить более семи тысяч пленных, Германареха прорвало!

Брата привезли прямо из постели. Опухшее от вина лицо не внушало ничего, кроме презрения. Красные слезящиеся глаза перебегали с одного вождя на другого. Ноги дрожали в коленях, и Эдиульф никак не мог погасить или спрятать этот стыд.

Германарех протянул в сторону брата свиток бумаги:

– Бус Белояр предлагает вернуть моих воинов за два коня золота и триста голов длиннорогих быков. Что скажешь, Эдиульф? Сможешь заплатить?

– Дай мне тридцать тысяч конных, и я притащу к твоим ногам этого наглеца!! Жизнью клянусь!!

– Твоя жизнь сейчас ничего не стоит! Она висит на кончике моего меча. Так ты готов заплатить за преданных и брошенных тобою братьев, или?..

– Готов, готов!!! Только не убивай меня, брат!

– Напиши своему хранителю казны, чтоб вез сюда золото. Быков пусть твои слуги гонят прямо на Днестр. Белояр продолжает стоять лагерем у большой излучины.

– А… твое обещание?..