Виктор Карпенко - «Вставайте, братья русские!» Быть или не быть Страница 26

– Живи сто лет, славный князь Александр Ярославич, храбрый Невский! Живи сто лет и ты, князь Борис Василькович, верный сподвижник его! Все пойдем за вами и умрем за Святую Софию!

4

Князю Александру доносили доглядчики из Владимира, что в стольном городе неспокойно. Его младшие братья Андрей и Ярослав вместо того чтобы собирать деньги, дабы исполнить волю хана Мункэ, будоражат народ речами неразумными, призывают выступить против татар.

Князь Андрей исподволь начал собирать дружину. Ему во всем следовал брат Ярослав.

«Что делать? Не готова Русь избавиться от татар. Даже если все князья поднимутся, и то сил недостанет, – размышлял Александр после очередного известия из Владимира. – О чем думает брат Андрей? Ладно Ярослав – молод и несведущ, а Андрей-то бывал в Каракоруме, видел монголов, и какое они могут выставить войско, тоже знает. Неужто прав Гази Барадж и Андрей заключил союз с князем галицким Даниилом Романовичем? А если это так, то против татар пойдут рыцари Ливонского ордена и Ордена тамплиеров. Но если татары проиграют сражение, во что верится с трудом, то папа перекрестит Русь. Что же делать? – мучился мыслями князь Александр. – Была бы жива Александрушка, она что-нибудь присоветовала бы. А так… Э-эх, жизнь! Почто Господь не прибрал меня вместе с ней?»

Но сколько ни думай, а дела с места не стронешь. И Александр решил: надо ехать на Дон к Сартаку. Хан молод, и он не Бату, с ним полюбовно можно решить вопрос и о денежном налоге, и о власти.

Сборы были недолги.

В начале июля 1252 года князь Александр в сопровождении многочисленной свиты, состоящей из бояр, священников, слуг и малой княжеской дружины, прибыл в ставку хана Сартака.

Сартак являлся соуправителем своего отца хана Батыя и его преемником. Хан Бату, будучи очень больным – у него отнялись ноги, все больше и больше передоверял управление улусом Джучи своему старшему сыну.

Обилие подарков, а одного серебра было привезено пять больших мешков, сократило процесс ожидания, его практически не было, но и сблизило новгородского князя с ханом Сартаком. Мало того, во время одного из пиров в честь новгородского князя Сартак предложил стать побратимами. Князь согласился. Видимо, это предложение было обдумано заранее, потому что тут же по зову хана появился старейший волхв с подносом в руках, на котором стояла золотая чаша, наполненная кумысом, и золотой нож.

Хан Сартак, оголив руку по локоть, медленно провел лезвием ножа по внутренней ее части, кровь змейкой заструилась в чашу. Стоявший рядом с ханом лекарь тут же обернул кровоточащую руку полоской материи. Волхв подошел с подносом к Александру. Тот так же чиркнул ножом по руке, и капли крови упали в чашу. Волхв ножом перемешал содержимое и с поклоном протянул чашу хану Сартаку. Тот отпил половину и протянул чашу князю. Выпив до капли, князь перевернул чашу вверх дном.

– Теперь мы с тобой, князь Александр, кунаки – кровные братья. Наши души слились, и теперь какая бы опасность ни возникла пред тобой, я приду на помощь. Но и ты придешь по моему зову.

Побратимы в знак закрепления обряда обменялись подарками: хан подарил князю изогнутый дугой меч отменной работы, рукоять которого сияла драгоценными камнями, а князь одарил хана кольчужной рубахой и шеломом с бармицей [9] и яловцем [10] .

Пир продолжился, но теперь Сартак и Александр сидели не напротив друг друга, как это было раньше, а рядом. Еду брали с одного столика, а напитки наливались из одного кувшина.

Памятуя о цели своего приезда, князь Александр поведал о делах владимирских.

– Ты прости меня, брат, может, и не ко времени скажу, но душа болит за Русь. Неспокойно мне. Князь Андрей, поставленный великим ханом Мункэ на Владимирское княжество, справляет обязанности свои плохо. Сел на великокняжеский стол и взял под себя города многие князь Андрей не по праву. Я старший в роду, и не пристало мне ходить под молодшим.

– Брат мой князь Александр. Мне ведомо, что делается на Руси, и о деяниях братьев твоих Ярослава и Андрея тоже ведомо. Хан Батый сердит на князей, приказал наказать их за измену, и я накажу. Ты же, князь, побудь со мной, отдохни душой… и телом. У тебя умерла жена. Я печалюсь вместе с тобой, но я дам тебе молодых, красивых наложниц, и они утешат тебя. Здесь много зайцев и лис. Я знаю, ты любишь соколиную охоту. Посмотришь, какие у меня соколы. Не спеши на Русь. Поедешь, как я скажу.

23 июля, переправившись через Клязьму, татары подошли к Переяславлю-Залесскому, где в то время находился князь Андрей. Как ни таились татары, но случайного взгляда не минули, а молва людская – она подобно ветру. Так что князь смог подготовиться и привести под город тридцать пять тысяч воинов. 24 июля, в Борисов день, князь Андрей вывел свое войско против татар. Было видно, что силы неравны, но неоткуда было ждать помощи.

– Как же мы супротив татар стоять-то будем? Ни кольев, ни ям не приготовили, и конницы совсем мало… – сетовал князь Ярослав, обозревая вышедшее на поле брани войско. – Может, не давая сражения, уйдем во Владимир и отсидимся за его стенами? – предложил он.

– Можно бы было, да не прокормит Володимир такое войско. А татары смогут стоять в осаде столько, сколько захотят, – рассудил князь Андрей. – Да и поздно уже. Как татарвя из леса выползет, так и пойдет лавой. Тогда только держись!

– Простимся, брат. Господь, чай, не оставит своих детей, укрепит силы, придаст веры…

Князья обнялись, троекратно расцеловались.

– Прощай, брат, и береги себя. На рожон не лезь, – как старший, предостерег Ярослава князь Андрей. – Ежели что со мной содеется, не дай Бог, не оставь мою жену. На сносях она.

– Да и ты, коли чего, жену мою и сыновей возьми в семью. Будь им вместо отца. Ну да ладно, – отчаянно махнул рукой князь Ярослав. – Мы еще живы и постоим за Русь. Я – к переяславцам, заждались, поди, меня. Ну а мы, коли до ночи простоим, то ночью уйдем в Новугород или во Владимир.

Но хан Неврюй не дал им выстоять и часа. Двумя колоннами, ведомыми темниками Котыем и Алабугой, обрушились татары на полки владимирцев, суздальцев, переяславцев. Они словно мечом рассекли ряды русских воинов и принялись неистово избивать по частям, тысяча за тысячей.

Сражение было проиграно, едва начавшись. Князья бежали с поля боя, оставив остатки своего войска на волю победителя. Пленных было столько много, что они задержали Неврюя до глубокой ночи.

После полудня следующего за сражением дня князь Андрей в сопровождении двух десятков гридей прискакал в Переяславль. Жены – и его, и князя Яро-слава – с тревогой ожидали известий и были напуганы случившимся.

Князь Андрей, забрав жену, ближних бояр, оставил Переяславль на воеводу Гостомысла, сам ночью бежал в Новгород. Звал с собой жену Ярослава, но та отказалась, сказав, что будет ждать мужа. Не дала она забрать князю сыновей князя Ярослава. «Будут со мной. Моя судьба и их тоже», – заявила она решительно.

Утром тумены татар стояли под стенами Переяславля-Залесского. Руководство обороной города взял на себя оказавшийся в Переяславле тверской князь Жидислав. Несмотря на предпринимаемые усилия, переяславцы продержались недолго. Ворота под ударами порока упали, и татары ворвались в город. Началась резня. Убивали и старого, и малого. Молодых женщин, мужчин-ремесленников брали в полон, другим же рубили головы. Дворы ограбили, дома сожгли. Пал с мечом в руке тверской князь, жена князя Ярослава и двое его сыновей были убиты.

Захватив родовое гнездо Ярославичей и разорив его, татары расползлись по Северной Руси. Один за другим падали под татарами города. Защитники, посмевшие поднять оружие, убивались на месте, уводились в полон тысячи: молодые, красивые, сильные… Были сожжены Москва, Коломна, Волок Ламский, Суздаль, Новград земли Низовской, Городец-Радилов и еще немало городов и селений. Даже во время нашествия хана Батыя так не пострадала Северная Русь, как во время похода Неврюевой рати.

Князь Андрей, приехав в Новгород Великий, поселился в княжеском тереме, хозяином которого в отсутствие Александра Невского был его двенадцатилетний сын Василий. На следующий день князя Андрея пригласил Совет господ. Архиепископ Долмат был строг. Вопросы задавал прямо и требовал такого же правдивого ответа. Князь Андрей поначалу пытался оправдывать свои деяния, но очень скоро понял, что Новгород уже решил его судьбу и пристанища ему не предоставит. А когда он заявил, что князь Александр Ярославич предал Русь и привел татар во Владимиро-Суздальское княжество, Совет господ разразился «праведным» гневом. Только архиепископу удалось унять возмущавшихся новгородских бояр. Андрей не стал дожидаться, когда ему укажут на дверь, и ушел сам.