А.Н.ГЛИНКИН - Дипломатия Симона Боливара Страница 27

Многие годы усилия Боливара не приносили результатов. Призывы к иностранцам встать под знамена справедливого дела венесуэльцев оставались без ответа. Обстановка в Европе складывалась неблагоприятно для патриотов.

Создание иностранного легиона в 1817-1819 годах явилось крупным успехом дипломатии национального освобождения Боливара. Это был маневр, позволивший фактически прорвать блокаду и получить, наконец, иностранную помощь, правда, в своеобразной форме.

Армия патриотов, созданная на базе партизанских отрядов, нуждалась в укреплении профессиональными военными, чтобы успешнее вести боевые операции против регулярных испанских войск, прошедших школу войны против Наполеона. Военная кампания 1817-1820 годов принесла патриотам не только радость выдающихся побед. Неоднократно они терпели чувствительные неудачи, проигрывали сражения. Несколько раз оказывались даже на грани разгрома. «Побеждать учатся на поражениях», – утверждал Боливар, принимая меры с целью поднять боеспособность и тактическое мастерство освободительной армии.

Появление на венесуэльской земле полков и батальонов добровольцев из многих стран Европы нанесло чувствительный политический удар по Испании. Становилось очевидным, что объявленная Фердинандом VII блокада мятежных колоний дает трещины.

Не меньшее значение имели отклики на события в испанской Америке в других европейских странах, особенно в Англии. После окончания наполеоновских войн там развернулись дебаты по вопросам, связанным с международными последствиями борьбы за независимость в испанской Америке, и громче зазвучали голоса в поддержку патриотов. Испаноамериканским патриотам сочувствовал «певец свободы» поэт Байрон, в Германии – властитель дум Гёте, во Франции – аббат Прадт, в России их подвигами восхищались декабристы.

История создания иностранного легиона продемонстрировала тонкий политический расчет Боливара, его умение уловить момент и правильно оценить новую обстановку, сложившуюся в Европе. После окончания наполеоновских войн Англия оказалась в тисках серьезного экономического кризиса. В этой стране, как и на Европейском континенте, в результате перевода армии на условия мирного времени тысячи офицеров и солдат оказались на положении бедствующих безработных. В делах царил застой, а эта масса профессиональных военных умела только воевать. В этих условиях, как правильно рассчитывал Боливар, английское правительство даже при желании не сможет строго соблюдать условия союзного договора с Испанией. Промышленники, торговцы и военные дельцы заставят официальный Лондон считаться со своими интересами.

Во второй половине 1816 года, после поражения патриотов при Окумаре, Боливар направил указание венесуэльскому торговому представителю в Лондоне Л. Лопес-Мендесу начать вербовку добровольцев и закупку оружия для них. Освободитель подключил к этой операции английских полковников Дж. Элсона и полковника Дж. Инглиша, заключив с ними соответствующие контракты. Адмирал Брион в феврале 1818 года получил распоряжение подготовить свою эскадру для доставки на континент отрядов добровольцев из английских колоний в Карибах, игравших роль перевалочных пунктов.

Лопес-Мендес действовал открыто и проявлял большую активность. В газетах «Таймс» и «Морнинг кроникл» были помещены объявления о наборе добровольцев с указанием точного адреса, куда следует обращаться. Выполняя инструкции Боливара, он заключил соглашение с видным деятелем английского бизнеса и политики, принадлежавшим к лагерю вигов, Дж. Макинтошем. Последний взял обязательство обеспечить заем в размере 150 тыс. ф. ст. из 10 % годовых и помочь за счет этих средств экипировать, вооружить и перевезти в Южную Америку 10 тыс. волонтеров.

Венесуэла предлагала добровольцам следующие условия: 20 долл. при подписании контракта, повышение в чине после вступления в армию патриотов, жалованье в размерах, установленных в английской армии, оплату проезда. После окончания войны или пятилетней службы – вознаграждение в 500 долл., пенсии инвалидам, участок земли в 50 акров с хозяйственными постройками. Г. Уилсон, Дж. Инглиш, Д. Хипписли, Дж. Элсон, ирландец Дж. Деверс, ганноверец Г. Услар и др. формировали из этой пестрой массы военных полки и бригады, фрахтовали и готовили к отплытию корабли. Дело двигалось, но не так быстро, как ожидалось. Не все добровольцы горели желанием сражаться в Южной Америке. Они придирчиво выбирали себе экипировку, облачались в пышные мундиры, пригодные только для парадных маршей, браковали зафрахтованные корабли, ссорились и интриговали.

Боливар с неослабным вниманием, как видно из его посланий Лопес-Мендесу, следил за ходом формирования иностранного легиона. 12 июня 1818 г. он направил своему представителю в Лондоне письмо с подробными указаниями, как лучше вести дело. В письме речь шла об использовании займа в 200 тыс. ф. ст., полученного у английского банкира Уолтона, для закупки пяти военных кораблей. Боливар требовал проследить, чтобы команда каждого корабля была полностью укомплектована английскими моряками и хорошо обеспечена всем необходимым. Он советовал быть осторожными и предусмотрительными в пути. Каждый корабль с добровольцами, направляющийся к венесуэльским берегам, может быть задержан и даже конфискован колониальными властями на Антильских островах. Поэтому не следует заходить в их порты. Для получения известий и пополнения запасов продовольствия лучше всего посылать на берег лодки.

Боливар просил Лопес-Мендеса направить все оставшиеся от займа Уолтона средства на приобретение вооружения и боеприпасов, в которых нуждаются пехота и артиллерийские части. Он отмечал, что кавалерийское снаряжение, доставленное бригантиной «Сарах», «оказалось бесполезным», так как оно не подходит кавалерии, сформированной из льянерос. «Помимо оружия, боеприпасов и снаряжения, – писал Боливар, – нам оказалась бы очень полезной группа хороших испанских офицеров, капралов и сержантов из числа тех, кто сочувствует нам и живет в Англии и Франции, предпочитая изгнание рабству дома. От такого пополнения гораздо больше пользы, чем от других иностранцев, не владеющих нашим языком и затрачивающих много времени на его изучение, когда их практически нельзя использовать» [120]. Боливар подчеркивал, что следует обеспечить прибытие добровольцев крупными отрядами, так как их приезд небольшими группами не дает с военной точки зрения желаемого эффекта.

Инструкции Боливара свидетельствовали об острой потребности в оружии, боеприпасах и обмундировании, испытываемой освободительной армией. В случае, если заем Уолтона уже истрачен, инструкции предписывали Лопес-Мендесу «со всем достоинством» добиться получения кредита в миллион золотых песо для закупки и немедленной отправки оружия, боеприпасов и другого военного имущества. «Даже обременительные условия такого кредита окупятся, так как приобретенное оружие позволит изгнать испанских колонизаторов», – подчеркивал Освободитель.

Нередко Лопес-Мендес не располагал наличными деньгами для скорейшего выполнения просьб Боливара. Пламенный патриот, он, не колеблясь, расплачивался личными долговыми обязательствами, которые не всегда мог погасить в срок. Взбешенные английские кредиторы опротестовывали в суде его просроченные векселя, и несколько раз Лопес-Мендес оказывался в «долговой яме» – так в обиходе называли лондонскую тюрьму для несостоятельных должников, пользовавшуюся мрачной славой далеко за пределами Англии. Когда его «выкупали», он с удвоенной энергией принимался за дела.

Между тем о формировании иностранного легиона стало известно Испании. 12 октября 1817 г. испанский посол герцог Сан-Карлос направил английскому министру иностранных дел лорду Кэстльри ноту протеста по поводу деятельности Лопес-Мендеса [121]. В сентябре 1818 года глава испанского правительства Перес де Кастро выразил английскому правительству озабоченность его страны незаконным экспортом из Англии оружия в Южную Америку и продолжающейся вербовкой пополнения для армии Боливара [122].

Под давлением союзника правительство тори внесло в парламент проект закона о рекрутском наборе для заграницы. В случае его принятия сент-джеймсский кабинет получал возможность пресечь отправку волонтеров в испанскую Америку. Законопроект тори вызвал серьезную оппозицию в парламенте и за его пределами. Джозеф Марриат, связанный с торговыми интересами, выступил в палате общин против изменения английского законодательства в интересах Испании. «Будущее поведение Южной Америки в отношении нас, – рассуждал Марриат, – будет зависеть от нашей позиции в отношении них сегодня. Торговые отношения с этим обширным континентом привлекают взоры как Европы, так и Америки… Испания не имеет права нарушать мир и подрывать процветание всех торговых наций, продолжая бесплодную войну против Южной Америки» [123]. Дебаты в английском парламенте затянулись надолго. Закон был одобрен и вошел в силу только в августе 1819 года, когда иностранный легион уже сражался на венесуэльской земле.