Александр Кравчук - Галерея римских императоров. Доминат Страница 27

В 346 г., после смерти Григория, епископа Александрийского, Констанций согласился, чтобы Анастасий вернулся в свой город. Возвращение это стало поистине триумфальным. Сам епископ, правда, скромно сидел на ослике, но зато вся дорога была устлана драгоценными тканями и коврами. Энтузиазм встречающих был совершенно искренним, ибо население Александрии видело в этом твердом и непримиримом человеке символ своей идентичности и своеобразия. Впрочем, с таким явлением знакомы и наши современники: этнический и культурный сепаратизм, не всегда осознаваемый, часто рядится в одежды разных религий.

В следующие годы церковные споры немного поутихли, зато Констанций столкнулся с серьезными политическими проблемами. В начале 350 г. тревожные вести пришли почти одновременно и с запада, и с востока. За Тигром царь Шапур II подготовил мощное наступление на римские земли в Месопотамии, а в Галлии самозванец Магненций сверг Константа, который погиб, спасаясь бегством. Что же должен был предпринять, какой опасности противостоять в первую очередь единственный оставшийся в живых сын Константина Великого?

САМОЗВАНЦЫ

Магненций происходил из семьи полуварваров. Правда, родился он в Северной Галлии, в Samarobriva (теперешний Амьен), но его отец и мать осели там совсем недавно. Отец перебрался сам или был переселен из Британии, когда около 300 г. Гай Констанций, будучи цезарем Максимилиана Гераклийского, перевез с острова на континент тысячи людей, в частности ремесленников, чтобы оживить галлийские города, опустошенные германскими нападениями. Мать же происходила из племени франков и была, по всей видимости, полонянкой. Надо сказать, что она сопровождала сына до последних минут его жизни, а тот всегда относился к ней с уважением и искренней любовью, даже будучи уже цезарем.

Враги, таким образом, имели возможность попрекать Магненция чужеродностью, но сам он считал себя римлянином. Был это человек большого природного ума, достаточно образованный, книгочей, с широкими интересами, обладавший большим ораторским талантом. Благодаря своим способностям, энергии и атлетическому телосложению он делал быструю военную карьеру в правление Константина Великого, а при Константе стал командиром двух отборных легионов личной императорской стражи.

Когда в Галлии возник заговор высокопоставленных военных и гражданских сановников против Константа, Магненция сочли самым достойным пурпура. 18 января 350 г. заговорщики собрались в Августодунуме якобы отметить день рождения сына Марцеллина, императорского министра финансов, бывшего одним из лидеров заговора. На пиру Магненция провозгласили цезарем. Ему исполнилось тогда около пятидесяти. Жители города, а затем и всей Галлии приветствовали известие о новом императоре с энтузиазмом, да и войска охотно переходили на сторону нового правителя, который стал с той поры называться Imperator Caesar Flavius Magnus Magnentius Augustus. Это может показаться странным. Ведь род Константа правил в тех краях более полувека: сначала Констанций I, затем в молодости Константин Великий, потом его сын Константин II, и, наконец, уже десять лет Констант. Из разных источников известно, что двое первых оставили по себе у подданных хорошую память. Похоже, что именно царствование Константа вызвало такую сильную ненависть, раз нигде в Галлии не проявилась привязанность к династии, за исключением, возможно, одного Тревира.

Пропагандистские лозунги правления Магненция можно прочесть на надписях в его честь. Восхваляют его как «освободителя римского мира, возродившего свободу и государство, покровителя солдат и населения провинций». В самом начале новый император удалил многих прежних приближенных сановников Константа, в том числе и некоторых участников заговора. Благодаря этой безжалостной расправе с наиболее одиозными представителями прежней команды, Магненций снискал расположение широких масс беднейшего населения, и не только в Галлии. Укрепляла его влияние и разумная религиозная политика. Сам Магненций был язычником, как свидетельствуют некоторые его распоряжении, например, позволение проводить ночные церемонии в честь прежних богов. Но в то же время цезарь позволял помещать на своих монетах христианские символы: крест между греческими буквами альфа и омега. Делались также попытки наладить связь с александрийским епископом Анастасием, к которому посылались эмиссары.

Счастливое стечение обстоятельств и ловкая пропаганда способствовали быстрому признанию власти Магненция не только в Галлии, но также в Испании и Британии. Большую помощь оказал новому цезарю Фабий Тициан — бывший префект претория Константа. Он уже в феврале занял пост префекта Рима, а вскоре вся Италия, альпийские страны и Африка подчинились очередному императору. Только в балканских провинциях дело обстояло иначе.

Во главе мощной дунайской армии находился старейший офицер Ветранион. Родился он на землях нынешней Югославии в бедной семье. Не получив даже начального образования — писать он учился только в конце жизни — он, однако, дослужился до высших воинских должностей и пользовался огромной популярностью у солдат. Командующий умел воевать, был настоящим лидером и всегда находил общий язык с товарищами по оружию. На Балканах тоже доброжелательно встретили известие о перевороте в Галлии, так как здесь Константа любили не больше, чем в других краях. Казалось бы, дунайские части признают Магненция, как это случилось во всех западных провинциях. Однако Ветранион выжидал. Причина, по всей видимости, крылась в свойственной старому солдату лояльности и преданности династии, ведь он начал службу при Константине Великом простым солдатом и был всем обязан прежнему императору и его сыновьям.

Тем временем неподалеку от штаб-квартиры Ветраниона находилась Константина (она же Констанция), дочь Константина Великого, родная сестра императора Констанция, бывшая в свое время женой Ганнибалиана, убитого в 337 г. Женщина она была амбициозная, заносчивая и безжалостная, но с большим политическим чутьем. Она мгновенно сообразила, что как только Ветранион признает Магненция, дело законной династии, то есть ее собственной семьи, будет окончательно проиграно, ведь Констанций, владеющий меньшей, восточной частью империи, не сможет противостоять объединенным силам западных и центральных стран, рейнской и дунайской армиям. А значит, любой ценой нельзя допустить, чтобы Ветранион признал самозванца. Идея Константины была проста до гениальности: она смогла убедить старого служаку, чтобы тот подготовил почву и позволил своим солдатам провозгласить цезарем именно его, ведь он ни в чем не уступает галлийскому выскочке.

Популярность Ветраниона была настолько велика, что дело провернули быстро и гладко в двух крупных военных лагерях: в Сирмии на Саве и в Мурсе, теперешнем Осиеке. Случилось это 1 марта 350 г. Констанций, отлично понимавший положение вещей и наверняка информированный сестрой, тут же одобрил произошедшее и послал Ветраниону диадему, признав тем самым его законным правителем с титулом Imperator Caesar Vetranius Augustus.

Начался период сложной политической партии, разыгрываемой тремя властителями. Констанцию приходилось защищать восточную границу от мощного персидского наступления в Северной Месопотамии, и он не мог оказывать Ветраниону должной помощи деньгами и людьми, хотя просьбы такие получал. Поэтому последний вынужден был заключить перемирие с Магненцием, признав его законным цезарем Запада, что, конечно, никак не могло понравиться Констанцию, который видел в нем только самозванца и убийцу легитимного императора Константа.

А тем временем в этом и без того сложном внутреннем раскладе возник новый элемент. В мае 350 г. в Италии появился новый претендент на пурпурную тогу императора. Это был Флавий Непоциан, племянник Константина Великого, имевший на основании родства больше прав на престол, чем оба узурпатора. Он сколотил банду из гладиаторов, разбойников и прочего отребья и 3 июня захватил столицу, где был провозглашен императором под именем Imperator Caesar Flavius Popilius Nepotianus Augustus. С этого момента в течение 28 дней в столице господствовал террор: люди Непоциана убивали ради убийства. Но вскоре к Риму подошли войска Магненция под командованием того самого Марцеллина, в доме которого несколькими месяцами ранее праздновали столь памятный день рождения. 30 июня город был взят. Непоциан погиб. Его отсеченную голову насадили на копье и торжественно носили по всему Риму, как несколько десятилетий назад голову Максенция. Вместе с Непоцианом убили и его мать Евтропию. Таким образом, род Константина, так пострадавший во время резни 337 г., потерял еще двоих своих представителей.

По Риму прокатилась новая волна террора. На этот раз удар был нанесен по всем подозреваемым в содействии Непоциану. Выбирали, прежде всего, понятное дело, богачей, чье имущество конфисковывалось и поступало в казну Магненция, ибо у нового господина Запада наметились серьезные финансовые затруднения. Возникли они в основном в результате его щедрости по отношению к армии, ведь именно ей самозваный цезарь был обязан своим возвышением, за что требовалось отблагодарить. Введен был жесточайший налоговый режим. Пошлины достигали половины доходов с земель, а должникам грозила смертная казнь. Рабов поощряли доносить на своих господ, скрывавших доходы или вводивших в заблуждение налоговые власти. Продавали также некоторые императорские землевладения, принуждая их покупать тех, кто вовсе этого не жаждал.