Эмилио Сальгари - Сын Красного корсара Страница 3

— Ну, мои-то … — граф де Миранда остановился, прикусив губу, словно он передумал высказать что-то, и перевел разговор на другую тему:

— Ну, так будем мы играть, капитан?

— Для этого я вас и пригласил. Посмотрим, что приносит любовь — удачу или несчастье.

— Что вы хотите сказать?

Граф де Сантъяго, не отвечая, сделал знак черному слуге, одетому в шелковую ливрею, и приказал:

— Кости. Мы хотим играть.

— Сейчас принесу, господин граф.

И вскоре принес на серебряной тарелочке с тонкой чеканкой маленькую золотую чашку с двумя костями, выточенными из зуба морской свиньи[6].

— Во что будем играть, сеньор граф де Миранда? — спросил капитан алебардщиков.

— Во что хотите.

— Следите за своими словами.

— Почему, сеньор граф де Сантъяго? — с наигранным безразличием спросил молодой человек.

— Каррай!

— Карамба![7] Богохульствуете, господин граф.

— Вы тоже, как мне показалось.

— О! Но я-то моряк! Впрочем, и вам никто не запрещает богохульствовать. И мореходы, и сухопутные люди временами полностью сходятся на этом… поле.

— Вы остроумны, граф.

— Случается.

— Во что играем?

— Я вам уже сказал: во что хотите.

— В живую шкуру?

Молодой человек с удивлением посмотрел на капитана.

— Не знаю, что это такое. Может быть, акулья шкура?

Капитан гранадских алебардщиков самым вызывающим образом уперся руками в бока, а потом серьезно сказал:

— Среди сухопутных воинов есть привычка разыгрывать плоть, когда они устают бросать золото на стол.

— То есть? — спокойно спросил граф де Миранда.

— Кто проиграет, тот вышибает выстрелом из пистолета свои мозги.

— Скверная игра!

— Зато очень интересная, потому что на кон поставлена жизнь.

— Я предпочитаю рисковать дублонами, — ответил молодой человек. — Это я нахожу более удобным.

— А когда денег больше нет?

— Тогда я покидаю игорный стол и отправляюсь спать в свою каюту. По крайней мере, так принято на море.

— Но не у нас!

— Черт! Неужели мы так различаемся, господин граф?

— Возможно! — сухо ответил капитан.

— У вас очень плохой вкус.

— Вы хотите оскорбить меня?

— Я? Ни в коем случае, капитан. Я пришел сюда играть, а не раздражаться и не скандалить. Что бы тогда сказали про меня?

— Возможно, вы и правы.

— Так оставьте в покое шкуры, живые или мертвые, и будем играть на дублоны или пиастры[8]. По крайней мере, из-за них нельзя ни продать себя, ни убить.

— Сколько ставите?

— Сто пиастров, — ответил молодой человек.

— Хотите разорить меня?

— Нет, поскольку я плохой игрок, сеньор де Сантъяго. А кроме того, мне не везет ни в карты, ни в кости.

— Зато вам везет с хорошенькими сеньорами, больше всего с маркизами, — капитан был почти вне себя.

— В море мне попадались только корабли, а на них чаще всего я встречал корсаров, и уверяю вас, что поцелуев они мне не дарили. Напротив, на мои приветствия они отвечали зарядами крупного калибра, от которых мои люди обливались холодным потом.

— Но на суше-то вы с женщинами встречаетесь.

— Сеньор де Сантъяго, я пришел в эту гостиную поставить на кон несколько тысяч пиастров, а не заниматься болтовней. Вы должны бы знать, что моряки не любят много болтать… Сто пиастров?

— Идет! — ответил граф де Сантъяго, пренебрежительно махнув рукой.

— Хотите быть первым?

Капитан, не отвечая, взял золотую чашечку, перемешал в ней кости. А потом выбросил их на стол.

— Тринадцать! — сказал он. — Вот номер, который принесет мне удачу.

— Вы суеверны?

— Нет, во всяком случае, сердце мое ёкнуло от этого числа.

— Тогда вы умрете очень скоро, — засмеялся граф де Миранда.

— От чьей руки?

— Я никогда не считал себя вещуном.

— От руки соперника?

— Быть может.

— Не верю в это, потому что последнего из них я убил на прошлой неделе по одному лишь только подозрению.

— Очень уж вы быстры на руку, сеньор де Сантъяго.

— И она всегда будет такой, как только сожмет шпагу.

— Да и моя в таком случае не промедлит, — парировал молодой человек.

Капитан алебардщиков пристально посмотрел на него, словно хотел хорошенько понять смысл этих слов, а потом сказал:

— Ваша очередь.

Граф де Миранда взял в свои руки чашечку, встряхнул в ней кости и высыпал их на стол.

— Четырнадцать! Что за комбинация! — воскликнул он. — Черт возьми! Тринадцать и четырнадцать! Что означают эти два числа, таких близких?

Капитан алебардщиков провел рукой по нахмуренному лбу. Очевидное беспокойство отразилась на его лице.

— Что вы на это скажете, сеньор де Сантъяго? — спросил молодой человек.

— Что вы выиграли мою сотню пиастров.

— Это меня не волнует; я говорю о двух числах.

— Я тоже не предсказатель.

— Продолжим?

— Да, я хотел бы посмотреть, как сложится новая комбинация чисел. Предлагаю вам три попытки, по пятьсот пиастров каждая.

— Согласен; бросайте.

Капитан взял чашечку и, нервно перемешав кости, вытряхнул их на столик.

Ругательство едва не сорвалось с его губ, а на лбу выступили капельки пота.

— Опять тринадцать! — выкрикнул он. — Уж не с дьяволом ли я играю?

— Действительно, я одет как он! — по-прежнему отшутился граф де Миранда.

— Играйте, черт побери!

— Двенадцать! — вслух произнес молодой человек.

Капитан вздрогнул.

— Тринадцать находится между двенадцатью и четырнадцатью! — сказал он, стукнув кулаком по столу.

— Вы не находите все это странным, граф?

— В самом деле, над этим стоит подумать.

— Но фатальный-то номер у меня!

— Однако вы выиграли у меня пятьсот пиастров. Этой суммой может удовлетвориться даже капитан алебардщиков.

— Я предпочел бы потерять их, лишь бы выпало другое число.

— Ни я, ни вы не можем командовать костями. Продолжим.

Игра возобновилась, и граф де Миранда выиграл еще тысячу пиастров: ему выпало пятнадцать и семнадцать против четырнадцати и шестнадцати.

Капитан поднялся в плохом настроении, и в этот самый момент слуги объявили, что наступила полночь и праздник закончился.

— Завтра я отправлю вам на борт тысячу сто пиастров, которые вы у меня выиграли, граф, — сухо сказал сеньор де Сантъяго.

— Не торопитесь, — ответил молодой человек.

— Надеюсь, вы предоставите мне возможность отыграться.

— Когда захотите.

— Но только не здесь.

— Почему?

— В этом доме мне не везет.

— И нельзя вволю ссориться, не так ли, капитан? — с усмешкой спросил де Миранда.

— Может быть, — ответил капитан. — Доброй ночи, граф.

Сказав это, он вышел из гостиной и направился в зал, где дамы и кавалеры столпились подле маркизы де Монтелимар для прощания.

Командир «Новой Кастилии» задержался, прислонившись к дверному косяку.

Видимо, он ждал, пока гости разойдутся.

По выражению его лица было видно, что он озабочен не меньше графа де Сантъяго. Левой рукой он сжимал рукоятку своей шпаги и нервно подкручивал усы. Когда роскошный зал почти опустел, граф, в свою очередь, приблизился к маркизе, которая, казалось, уже искала его взглядом.

— Сеньора, — сказал он, поклонившись, — простите меня за то, что я не вернулся, чтобы еще раз протанцевать с вами, но я был вовлечен в очень трудную игру.

— С капитаном алебардщиков? — спросила прекрасная вдова с некоторой тревогой.

— Да, маркиза.

— Вы не поссорились с ним?

— Нисколько.

Маркиза облегченно вздохнула.

— Остерегайтесь его, господин граф, — помолчав, сказала она. — Это очень опасный человек.

Де Миранда стукнул кулаком по рукоятке шпаги.

— Когда со мной этот клинок, я не боюсь всех вместе взятых капитанов алебардщиков Испании, Франции или Италии! — гордо бросил он. — Маркиза, когда я смогу увидеться с вами? Мне нужно получить от вас очень важную информацию.

— От меня?

— Да, маркиза.

— Тогда завтра вы сможете позавтракать со мной.

— Завтра, — сказал граф, и по его лицу пробежала легкая тень, — может быть очень поздно.

— Вы рассчитываете так быстро уехать? Но ведь вы прибыли только сегодня утром.

— Верно, маркиза, но бывают такие случаи, когда не можешь распоряжаться собственным временем. Я могу остаться, но могу и сняться с якоря с минуты на минуту. Однако я не хотел бы покидать порт, прежде чем побеседую с вами.

— Но разве вы не прибыли охранять Сан-Доминго от нападений корсаров с Тортуги и буканьеров?

— Я не могу ответить на этот вопрос, маркиза.

— И тем не менее вы не должны исчезнуть так скоро. Вы ездите верхом, граф?