Владимир Андриенко - Фараон Эйе Страница 3

"Нехези, — прозвучал голос с мозгу писца, — не оборачивайся и не ищи меня. Ты знаешь кто я такой".

"Я и не собирался искать тебя, Вездесущий. Ты пришел от имени моего господина Эйе?"

"Да. Но не подумай, что твой господин может повелевать мной. Просто наши интересы совпадают. Жрецы культов Амона и Ра яростно взялись за борьбу против нас и твой господин наша единственная опора. Тайная стража мира мертвых активно взялась за нас".

"Мне странно, что он сам ничего не сказал мне сам вчера во дворце, а направил сюда".

"Это говорит о мудрости Эйе. Он никогда не забывает, что и стены имеют уши. А особенно стены старого дворца фараона. Твой господин желает, чтобы ты отбыл с поручением в город Саис".

"В Саис?"

"Там ты встретишь некоего человека по имени Неферту".

"Зачем?" — Нехези не понравилось, что Вездесущий не договаривает всего.

"Ты только слуга своего господина, Нехези. А для слуги ты слишком любопытен. Хоть ты и служишь великому человеку".

"Хорошо, я не стану лезть в дела, в которые меня посвящать не желают. Но что после того, как я встречу этого человека? И главное где мне его встретить? Ты не сказал мне".

"Это тебе скажет Мерани".

"Она придет?" — это сообщение обрадовало Нехези.

"Да. Ты еще не забыл эту женщину? Я сомневался, что твое чувство к ней выдержит такое испытание временем. Ведь у тебя были женщины и женщины красивые".

"Мерани особенная. И второй такой нет. В этом я уже давно убедился".

"Так вот ты встретишь эту особенную женщину в Саисе. Она будет тебя там ждать. И ты станешь её мужем. Это официальное объяснение твоей поездки туда. Многие при дворе знают о твоей страсти к этой женщине и потому все сложиться вполне естественно".

"Она станет моей женой? Мне трудно в это поверить".

"И, тем не менее, это так. Мерани будет с тобой".

После этих слов голос Вездесущего пропал. Нехези уже успел привыкнуть к таинственным возможностям этого человека. Он даже не стал оглядываться по сторонам. Сейчас все его мысли занимала Мерани.

Из храма вышла процессия жрецов в белых одеждах. Они пели ритуальный гимн богу Пта, и Нехези поспешил скрыться. Не было нужды, чтобы его кто-нибудь узнал.

1338 год до новой эры. Тринадцатый год правления фараона Тутанхамона. Мемфис

Молодой фараон вошел в покои своей жены Анхесенамон. Та уже была одета своими служанками в яркий каласирис из мягкой шелковой ткани. Он плотно облегал её стройную фигуру. На шее у царицы было драгоценное ожерелье в несколько рядов, в голову украшал высокий черный парик, стянутый золотым обручем увенчанным царственным грифом.

Служанки аккуратно застегивали на своей госпоже сандалии, переплетая золотые нити. Увидев фараона, они прервали работу и пали ниц. Тутанхамон повелел им не церемониться, но закончить туалет царицы.

Сам фараон также был одет в каласирис, вошедший в моду во времена Нового царства и среди мужчин, перехваченный на груди двумя полосами, образовывавшими стилизованный треугольник. На голове Тутанхамона была традиционная повседневная корона увенчанная золотым уреем.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, — произнес фараон. — А новое ожерелье, что я тебе подарил неделю назад? Ты не желаешь носить его?

— Почему, мой господин? Если тебе угодно, то я сейчас же велю его принести.

— Нет, нет. Я совсем не настаиваю на том, чтобы ты его носила.

— Просто к этому каласирису оно не подходит. Но оно мне нравиться. И я еще стану его носить. Как ты спал, мой повелитель?

— Не совсем хорошо. Мне уже несколько ночей сниться плохой сон.

— А что тебе приснилось?

— Не хочу тебя расстраивать, любимая. Но у меня был толкователь снов из храма Птаха и он советовал мне быть весьма осторожным в ближайший месяц. Жрец сказал, что не стоит пренебрегать снами. В них боги иногда хотят предупредить нас об опасности.

— И ты? — встревожилась Анхесенамон. — И ты принял меры предосторожности?

— Пока нет. Но во дворце Эйе и я стану говорить с ним об этом.

— Эйе? Я же тебе говорила, чтобы ты не доверял ему! Но ты снова проигнорировал мои слова. Как ты неосторожен, мой господин и фараон Египта.

— Я понимаю, что ты недолюбливаешь своего деда, Анхесенамон. Но не могу понять почему? Он много раз доказывал нам свою верность. Да и не стоит забывать, что именно ему я обязан короной Египта.

— Тогда ему это было выгодно, мой повелитель. Но теперь он сам мечтает о власти. Ведь он родственник правящей династии. И если ты мой муж, то он мой дед! У него нет привязанности ни к кому. Вспомни, как он легко отказался от дела моего отца великого Эхнатона?

— Ну, от его дела отказались все, Анхесенамон. И не только Эйе. Он трезвый политик и придворный. И для блага Египта это было выгодно. Ведь и мы с тобой отказались от Атона и убрали его имена из наших имен. Разве не так?

— Так. Но Эйе сделал это намного раньше нас. Ты слеп, муж мой. И эта слепота будет стоить тебе жизни.

— Нет, это ты слепа, жена. Эйе противовес Хоремхебу, которого твой отец Эхнатон так неосмотрительно возвысил. А теперь после побед в Сирии этот военачальник сам мечтает о новой династии. И вот с какой стороны следует ждать неприятностей.

— А я думаю, что Хоремхеб не так опасен как Эйе.

— Это ты так говоришь, Анхесенамон, потому, что так не многого не знаешь. Хоремхеб среди своих офицеров позволяет себе многие вольности. Они постоянно вспоминают о временах фараона Тутмоса III. И в его окружении кое-кто говорит о возрождении славных традиций Египта при военном фараоне.

— Уж не Эйе ли предал тебе эти сведения? — саркастически ухмыльнулась Анхесенамон.

— Нет. Это донесли шпионы Небра. А Небра мастер добывать сведения и служит только мне и никому более. Я лично его возвысил, и он возглавляет мою службу соглядатаев.

— Вот еще одна личность, что мне не нравиться. Этого толстого нубийца привел ко двору Нехези? Не так ли?

— Да, но неужели ты не доверяешь и Нехези? Титул Друг фараона ему пожаловал твой отец. Нет, Анхесенамон, без верных людей мне с царством египетским не управиться. Сама понимаешь, как тяжело разобраться в сложившейся обстановке.

— Ты отлично с этим справляешься, мой государь и муж. Твои решения мудры и всегда справедливы!

— Да, но Эйе во многом мне помогает. Он отлично умеет лавировать между жреческими группировками. А теперь когда жрецы Ра из великого храма в Гелиополе схватились со жрецами Амона-Ра в Фивах, он нужен мне как никогда.

— Государь! — Анхесенамон обняла своего мужа. — Я могу посоветовать тебя новых чиновников и жрецов, что станут служить тебе преданно и честно.

— Ты же знаешь, жена, что я не люблю, когда ты вмешиваешься в дела управления страной столь грубо. С чего ты взяла, что эти твои протеже станут вернее чем Эйе?

— Это просто, мой господин. Они пока стоят внизу и если ты поднимешь их наверх, то они, зная кому этим обязаны, будут стоять за тебя! А Эйе и до тебя был велик, и он считает себя тем кто дал тебе корону. А это вредно!

— В твоих словах есть истина, жена. Но Эйе понимает, как наиболее эффективно управлять таким сложным государственным организмом как Египет. Он отлично разбирается в борьбе жреческих группировок. А где гарантия, что те кого посоветуешь ты сумеют сделать это также хорошо? Но нам пора показаться нашим придворным. Они ждут у твоих покоев!

— Как прикажешь, мой повелитель.

Фараон хлопнул в ладоши и по его зову в покоях царицы появился церемониймейстер Ден, сменивший на этом высоком государственном посту Меритенсу.

Церемониймейстер был одет со всей подобающей его званию пышностью. Его длинная цветная юбка конусообразной формы украшенная треугольным полосатым передником была перехвачена золотым поясом. На его груди было ожерелье гораздо более шикарное чем у самой царицы. Запястья украшали массивные браслеты, а голову венчал драгоценный калаф.

Он взмахнул жезлом и произнес:

— Придворные ожидают утреннего выхода его святейшества фараона Верхнего и Нижнего Египта.

— Мой главный чати также среди них? — спросил фараон.

— Так, о великий государь. Великий господин Эйе ждет среди придворных.

Фараон самодовольно улыбнулся и с торжеством посмотрел на жену, как бы сказав ей: "Я же говорил тебе жена, что Эйе самый смиренный из моих слуг. Это совсем не Хоремхеб".

В большом зале, куда фараон прибыл в сопровождении свиты уже собрались сотни придворных и посланцев иных государств в надежде лицезреть владыку Египта.

При появлении фараона церемониймейстер Ден воскликнул:

— Его священное величество повелитель Верхнего и Нижнего Египта, божественный сын Ра, сын Солнца, любимец Амона, и избранник богов, фараон Тутанхамон!