Владимир Виджай - Кровь не вода Страница 3

Часть I

Путь в разведку

В деревне Лысогорка, что находится между Пятигорском и Георгиевском в Ставрополье, есть красивая деревянная церковь, которую нельзя не заметить, с какой бы стороны вы ни въезжали. Шел 1925 год. Советская власть набирала силы, и даже те, кто надеялся на возврат к прежней, дореволюционной жизни, свыкались с мыслью, что новая власть надолго.

Лысогорка была даже и не деревней, а казачьей станицей, жители которой, казаки, вообще имели странное представление о власти: любая власть была для них плоха. Любая, кроме своей, когда все решалось или на кругу, или атаманом. Хочешь не хочешь, а пришлось быстро переучиваться. Советская власть не терпела тех, кто плохо учился, она просто их расстреливала.

Многое изменилось здесь за последнее время. Церковный батюшка Гавриил особенно боялся молодых парней и девушек, которые как будто сошли с ума и готовы были поставить все с ног на голову. Больше всего его убивало то обстоятельство, что его семнадцатилетний сын Трофим заразился этой революционной болезнью и даже ушел из дому, чтобы полностью отдаться, как он сказал, переустройству старой жизни. Гавриил сильно переживал такую ломку жизненных основ, занемог и вскоре умер. Мать Трофим потерял еще в детстве, поэтому теперь никто и ничто не связывало ему руки.

Никто и никогда даже не заикался о происхождении Трофима. Был он фанатично предан новым идеям и, будучи грамотным юношей, привлекал внимание старших товарищей и вскоре вступил в партию большевиков. Трофим Гордеев проявлял непримиримость ко всем, кто даже просто колебался или сомневался в курсе большевиков, и призывал жестоко расправляться с такими. Уже через год он был переведен на работу в Пятигорск, а после выступления на краевой партийной конференции его заметил сам Киров, и Трофим отправился в Москву. Ему было девятнадцать лет.

В Москве его поселили в общежитии, где жили молодые большевики, ожидавшие направления на учебу в различные партийные и военные заведения. Трофим Гордеев попал в школу военных командиров. Он оказался способным студентом и в течение трех лет овладел не только специальными военными науками, но и английским и немецким языками. Все экзамены он сдал на «отлично». Последним был экзамен по организации государственной обороны. Гордеев отвечал, показывая глубокое знание предмета, и привлек внимание сидевшего на всех экзаменах человека в гражданском. После экзамена этот человек подошел к Трофиму и поинтересовался, какой из всех предметов ему нравится больше всего. Трофим ответил, как думал, честно, что ему нравятся все предметы, так как он чувствует, что мало знает, а для того, чтобы приносить пользу стране, нужно знать и уметь многое.

– А хотели бы вы учиться дальше? – спросил незнакомец.

Трофим не ожидал такого вопроса, однако с ходу ответил:

– Да нет, хочется быстрее работать.

Когда Трофим Гордеев получал диплом об успешном окончании учебного заведения, он снова встретился с человеком, который беседовал с ним после экзаменов. Тот еще раз поздравил Трофима и предложил ему перекусить: отметить окончание в соседнем парке. По дороге он наконец представился:

– Зовут меня Карл Фридрихович. Возглавляю специальное подразделение, работа которого связана с заграницей.

Уже в кафе, сидя за столом, Карл Фридрихович рассказал о необходимости для Страны Советов иметь первоклассных специалистов, способных работать в условиях заграницы. Он говорил о многочисленных врагах государства, которые ведут подрывную работу, осев в европейских странах. Трофим не мог понять сразу, куда клонит Карл Фридрихович. Но следующая фраза, сказанная им как-то легко и непринужденно, сразила юношу:

– Короче говоря, стране нужны высокого уровня специалисты. – Здесь он остановился на мгновение, а затем твердо добавил: – Разведчики! Имея их, мы сможем отвести извне угрозу для нашей революции.

Гордеев был не только сражен. Он как-то растерялся и с недоумением спросил:

– А я-то здесь при чем?

Карл Фридрихович, фамилия которого была Беркович, рассказал Трофиму, что по указанию самого товарища Сталина в стране создана специальная школа для подготовки разведчиков, куда набирают способных молодых людей. Он также объяснил Гордееву, что некоторые преподаватели, у которых он учился в военном училище, работают также и в школе разведчиков, и они считают, что Трофим очень подходит для этой сложной и интересной профессии. Не дожидаясь ответа от Гордеева, как бы между прочим, Беркович поинтересовался, откуда он знает так хорошо немецкий язык? Довольный, что его не торопят с ответом, Трофим рассказал, что его мать была немкой с Поволжья и что в станице, где он родился, жило много немцев, и он с детства привык к немецкой речи. Карл Фридрихович предложил выпить за окончание военного училища, и они, подняв рюмки с водкой, посмотрели друг другу в глаза. Трофим редко видел такой спокойный и уверенный взгляд, в его голове быстро пролетело: «А что, все разведчики так смотрят?»

Этот взгляд ему очень нравился. С начала экзаменов Трофим не пил водки, и первая рюмка, как ему показалось, слегка подействовала на него. Ему захотелось спросить, что он будет изучать в новой школе, сколько лет надо будет учиться… Его мысли прервал спокойный голос Берковича:

– Ну что, выпьем за продолжение учебы?

И он начал наполнять рюмки. Их взгляды снова встретились, и снова – эти спокойствие и уверенность. Гордееву стало как-то теплее. Они продолжали смотреть друг на друга. Трофиму этот человек начинал нравиться, и неожиданно для самого себя он вдруг спросил:

– А вы тоже думаете, что я подхожу?

– Да, я тоже так думаю, – был ответ.

И тогда, непонятно почему, Гордеев встал и, как он позже будет вспоминать, будто не слыша себя, сказал:

– Спасибо, я согласен.

Они выпили по второй. Третью они выпили за успешную учебу.

Трофим стал жить в новом общежитии, недалеко от Лефортовского вала. К своему удивлению, когда он получал постельные принадлежности, встретил там своего однокурсника по военному училищу – Александра Брызгалова. Они не были друзьями, но встрече очень обрадовались. Они попросили, чтобы их поселили в одну комнату.

Занятия в школе разведчиков начинались только через месяц. Трофим не хотел уезжать из Москвы, да собственно ему и некуда было ехать. Родители Брызгалова жили в Ленинграде, но и он не горел желанием покидать столицу. Лето в Москве выдалось хорошее, и оба молодых человека решили немного отдохнуть на Москве-реке, где у школы разведчиков была небольшая спортивная база.

Гордеев помнил, что в военном училище Александр Брызгалов отличался от многих курсантов определенной раскрепощенностью. Его манеры никак не походили на манеры военного человека. Всегда уверенный в себе, он, вместе с тем, никогда не задирал нос и легко сходился с товарищами по учебе. Брызгалов любил погулять, и его часто видели в обществе девушек, причем разных. Вот и сегодня, едва они успели устроиться в комнате на спортивной базе, как Александр предложил поехать на танцы в Дом культуры, расположенный в Москве, неподалеку от военного училища, которое они недавно закончили.

Нельзя сказать, чтобы Трофим вообще не любил танцевать. Нет, иногда он ходил на танцы, но все время как-то получалось, что девчонки, которые ему нравились, были со своими парнями, а те, которые были свободны и даже стреляли глазами, его не трогали. Но сегодняшний вечер начинался по-другому. Войдя в фойе Дома культуры, молодые люди сразу же заметили двух симпатичных девушек, стоящих в стороне. Опытный Брызгалов без колебаний направился к ним. Трофим не отставал от приятеля.

– Охота начинается, – объявил Александр.

Трофим не успел и очнуться, как его лихой товарищ уже представил девушкам и себя, и его. Им, видно, понравилась такая смелость, и, смеясь, они назвали свои имена: Лариса и Татьяна. Трофиму Лариса понравилась больше, и здесь ему повезло. Александр сам выбрал Татьяну для первого танца…

Трофим Гордеев не мог заснуть. Он перебирал в памяти все подробности вечера, и ему казалось, что все это было не с ним. Девушки жили в одном доме, поэтому друзья провожали их вместе. В этот вечер с Трофимом произошло то, чего ранее никогда не случалось. Он поцеловал девушку в первый же вечер их знакомства. Теперь, лежа в темной комнате с закрытыми глазами, он мысленно уже в сотый раз целовал Ларису. Гордееву было страшно признаться себе: он знал, что влюблен, и влюблен сильно. Заснул он только под утро…

Месяц пролетел быстро. Началась учеба в школе разведчиков. Трофим с большим интересом погрузился в новую жизнь. Директором школы оказался Карл Фридрихович, который пользовался большим авторитетом среди других преподавателей.

Программа обучения была рассчитана на три года. У каждого курсанта, именно так называли обучающихся в школе, помимо общей программы имелась и своя отдельная, по словам Берковича, разработанная с учетом личных качеств и характера курсанта. Гордеев продолжил совершенствование немецкого и английского языков.