Одна из двух роз - Жюльетта Бенцони Страница 3

На следующий день после беседы с двумя королями милорд Саффолк приехал в аббатство Бомон. Его сначала приняла настоятельница, а потом королева Изабелла. Он недолго говорил с королевой, пока служанка ходила за ее дочерью. И вот вошла юная Маргарита, и сердце англичанина растаяло.

Маргарита красива? Что за жалкий эпитет! Принцесса была ослепительна! Огромные темные сияющие глаза, золотистая кожа, влажная улыбка излучали свет. Ей исполнилось четырнадцать, и она была само изящество, юность, свежесть, жизнь… У Саффолка перехватило дыхание. Он смотрел на бутон и спрашивал себя: каким же будет цветок? Еще герцог подумал, что его господину очень повезло. А когда его глаза встретились с глазами Маргариты, он понял, что никогда уже не будет прежним, что отныне он преданный слуга, счастливый раб этой девочки, своей королевы. Он должен увезти ее в Англию, и пусть ему придется сразиться со всеми принцами Европы! Пусть придется отдать Мэн… и все остальное в придачу!

Маргарита смотрела на посла с восхищенным удивлением. Он был огромным, светлые волосы начали серебриться, суровое лицо со шрамами помнило о сотнях боев, а синие глаза с детским восторгом смотрели на нее. Ей сообщили, что Саффолку уже под пятьдесят, и она ожидала увидеть старика, но перед ней стоял стройный мускулистый мужчина, крепости которого мог позавидовать любой юнец. Было видно, что он не знает, что сказать, охваченный неожиданной для себя застенчивостью, такой лестной и такой приятной. Наконец, медленно, не отрывая от принцессы глаз, он опустился перед ней на колени.

– Мадам, – тихо произнес он, – удостоите ли вы мою страну счастья стать ее королевой?

– Не мне решать это, милорд, а Господу Богу, моему отцу и его величеству королю, но если такова их воля, мне кажется, я буду счастлива.

В тот же вечер Саффолк согласился отдать Мэн под управление французов, поставив единственное условие: пусть этот пункт останется секретным. Сейчас англичане крайне возмутятся, и только, но когда они насладятся плодами мира, когда полюбят свою новую королеву, они посмотрят на все другими глазами. Карл VII и его шурин охотно согласились на просьбу. Переговоры закончились, можно было начинать праздновать…

22 мая было подписано перемирие (мир будет подписан позже), которое должно было продлиться до 1 апреля 1446 года, и на следующий день в базилике Святого Мартина Турского огласили помолвку Маргариты Анжуйской с Генрихом VI Английским. Свадьбу назначили через год. Церемонию помолвки провели необыкновенно пышно. Карл VII хотел впечатлить своих английских гостей. В великолепной свите невесты шли оба короля, а вел девушку дядя Карл Анжуйский, граф Мэнский. От Саффолка не ускользнула эта подробность, живое напоминание о важном пункте, который он хотел бы сохранить в тайне как можно дольше. Ему это не понравилось. У герцога возникло предчувствие: Карл Анжуйский, ведущий невесту его короля, обещает большие неприятности… Но когда в его руке оказалась ручка Маргариты, когда принцесса подняла на него сияющий взгляд, он ощутил только счастье – в скором времени каждый день своей жизни он будет проводить рядом с ней.

Вполне возможно, что и у Маргариты возникло то же радостное чувство, потому что она очень тихо сказала:

– Когда я приеду в Англию, милорд, я хочу, чтобы вы меня не оставили.

– Будь моя воля, мадам, я находился бы всегда рядом с вами, прикажите и…

Но разлука была неизбежна. Милорду Саффолку предстояло вернуться со свитой в Лондон, где его с нетерпением ждал кардинал Уинчестерский. Он не без грусти покинул чудесные берега Луары и ту, чей образ отныне неотлучно ему сопутствовал.

Маргарита должна была провести год при дворе Карла VII, принимая почести, положенные королеве. Для нее потекли радостные и приятные дни в королевских замках Монтиль, Лош, Шинон… Об этой безоблачной поре она не раз вспоминала на английской земле в гораздо более мрачные времена. Сравнение никогда не шло в пользу ее новой родины… При дворе дяди Карла жили весело, изысканно, радостно. Дамы – юные красавицы в обворожительных нарядах, и царила среди них Агнесса Сорель, королева красоты, иначе назвать ее было невозможно. Мэтр Жак Кёр, главный казначей, заказывал для нее в странах Леванта, а то и в более отдаленных землях шелковые ткани, духи, пряности и драгоценные камни – словом, все, чем может порадовать молодую кокетливую красавицу. Королева Мари, некрасивая, плодовитая и кроткая, редко показывалась при дворе, посвящая время рукоделию и Господу Богу, зато остальные проводили дни очень весело. Омрачал радость один только дофин Людовик[5]: он не одобрял английское замужество Маргариты и не скрывал этого.

Сам он был женат на очаровательной Маргарите Шотландской, к несчастью этой милой девочки, потому что супругом оказался пренеприятнейшим. Ей было всего тринадцать, а ему немногим больше, когда их обвенчали. Однако он не замедлил воспользоваться супружеским правом в вечер свадьбы и набросился на бедняжку с такой горячностью, с какой недавно вместе с графом де Ла Маршем брал город Шато-Ландон у англичан. Юная Маргарита не выдержала страстного натиска и заболела, у нее появились нервные припадки, которые ничуть не смягчили супруга. Людовик счел, что жена слишком слаба здоровьем, и потерял к ней всякий интерес, о чем не уставал сообщать супруге.

Веселая придворная жизнь не радовала дофину, хотя ей нежно и почтительно был предан поэт Ален Шартье. Чувствуя себя часто нездоровой, она редко покидала свои покои и обычно проводила время в саду или в обществе королевы Мари, не принимая участия в охотах, балах и всевозможных развлечениях, которыми король веселил племянницу и фаворитку.

Ничего удивительного, что самые молодые и красивые дворяне окружили Маргариту, и она принимала их внимание, даря неподражаемую улыбку. Поклонниками ее числили себя Лаваль, Бурбон, Бово, Вандом… И еще Пьер де Брезе, глядя на которого Маргарита уже не думала о милорде Саффолке. Может, потому, что мужчины были между собой похожи, только Пьер был гораздо моложе. Высокий блондин с гордым лицом, этот англичанин занимал должность великого сенешаля и, благодаря уму и общепризнанной отваге, был настоящим главой правительства, а еще Маргарита знала, что он преданный слуга королевы Иоланды и коннетабля графа Ричмонда. Он участвовал в их самых секретных делах, направленных на благо королевства, таких, например, как заговор, который должен был избавить Карла VII без его ведома от недостойного фаворита Ла Тремуйя. Де Брезе – одному из самых обольстительных мужчин двора – было тридцать четыре года.

Он не скрывал сильного впечатления, какое произвела на него ослепительная принцесса, и стал ее