Сири Джеймс - Потерянные мемуары Джейн Остин Страница 31

Мы долго и весело смеялись.

— Узреть мистера Мортона в книге — вот так веселье! — улыбнулась Алетия. — Но, Джейн, все эти годы ты лукавила в одном весьма важном вопросе.

— Каком же?

— Ты всегда утверждала, что не берешь персонажей и места для своих книг из жизни, что все они придуманы. Теперь я вижу, что верно обратное.

— Ты не могла бы ошибаться сильнее, — уверила я ее. — В отношении мест, признаюсь, я черпаю вдохновение в домах, которые повидала. Я списала поместье мистера Дарси, Истем-парк, с богатого дома, которым любовалась в Кенте, а Розингс и Хансфорд — с усадьбы и приходского домика в Чивнинге. Но людей я стремлюсь придумывать, а не копировать. Подумай только, что, если бы в противном случае люди, образы которых я использовала, узнали бы себя!

— Не думаю, что они оскорбились бы, как ты, по-видимому, полагаешь, Джейн. На самом деле они были бы польщены, обнаружив себя в одной из твоих книг.

— Возможно, но я страшусь подобного вторжения в частную жизнь. И это еще не все. Естественно, я почерпнула детали характеров и манеры речи у множества различных людей, но я слишком горжусь своими творениями, чтобы признавать, что они всего лишь миссис А. или полковник Б. Однако, — добавила я с лукавой улыбкой, — в данном случае мне придется нарушить собственные правила. Ваш мистер Мортон слишком драгоценное сокровище, чтобы использовать его лишь отчасти.

— Должен сказать, у вас превосходная карета, сквайр, — заметил мистер Мортон за ужином, пока мы вкушали гороховый суп и жаркое из дичи, а также вино столь неважного вкуса и цвета, что я задумалась, не разбавила ли его кухарка водой. — Сам я, конечно же, кареты не имею, не вижу необходимости в таких расходах, ведь в деревне куда угодно легко поспеть пешком. Доселе, коли возникала нужда посетить отдаленные места, благосклонная фортуна ниспосылала мне помощь леди Корделии Делакруа, которая трижды приглашала меня составить ей компанию в экипаже. Мне следовало сказать, одном из экипажей ее светлости, поскольку их у нее, разумеется, несколько. Ее экипажи — одни из лучших в графстве. Каждое воскресенье, когда я вижу леди, я вновь укрепляюсь во мнении, каковое совершенно совпадает с ее собственным, что карета с четверкой лошадей, несомненно, самый удобный и предпочтительный вид транспорта в мире.

— Лично я не питаю любви к каретам, — возразила Алетия, и по губам ее скользнула тень улыбки, поверившая мне подлинное намерение, скрывающееся за словами подруги. — Для дальних поездок, разумеется, они незаменимы, но, по правде говоря, в них ужасно душно и тесно. По мне, куда лучше открытая коляска.

— О да! — воскликнула я. — Низенький фаэтон с парой хорошеньких пони отлично подходит, но мне более всего по душе двуколка или шарабан.

— Шарабан — на редкость непрактичный экипаж, — ответил мистер Мортон, — если, разумеется, вы не чрезмерно богаты. Ведь он единственный из всех двухколесных повозок предназначен для двух лошадей, а не одной, и его владелец сталкивается со всеми сложностями поиска хорошо подобранной пары животных и издержками на их содержание.

— И то верно, — согласился сквайр Бигг-Уитер, — восседать высоко над землей на двух колесах всегда казалось мне довольно странным удовольствием.

— А мне нравится, — не сдавалась Алетия, — в особенности когда едешь по сельской местности. И шарабан намного выгоднее, чем карета.

— Карета с четверкой лошадей катит, конечно, очень величественно, — согласилась я, — но слишком уж громоздка и требует стольких хлопот. А шарабан с легкостью обойдет любой экипаж.

— Если вас волнует лишь скорость, выбирайте шарабан, — произнес мистер Мортон. — Но позвольте напомнить, что он вмещает не более двух пассажиров, причем оба не защищены от солнца, ветра и дождя, не говоря уж об отвратительной пыли. Мне ни разу не удавалось сохранить рубашку чистой во время поездки в открытой коляске. Все это не может нравиться леди.

— Совсем напротив, мистер Мортон, — возразила Алетия, — все знакомые мне леди полагают открытые коляски удивительно приятными.

— Нам и в голову не придет выезжать в дождь, — добавила я. — Мы не выходим из дома без шляпок и полагаем свежий воздух исключительно бодрящим. Что же до грязи и пыли, то причиненные ими неудобства несравнимы с удовольствием от прогулки.

— Полагаю, обе точки зрения обладают своими достоинствами, — примирительно произнес сквайр Бигг-Уитер, строго глянув на Алетию, — и, если позволите, я предложу экипаж, который всех устроит: ландо.

— О да, — признал мистер Мортон, — это прекрасный компромисс. Ведь запряженные в ландо две лошади способны увезти до шести человек, а поднятый верх обеспечивает скромное укрытие от стихий.

— Я совершенно не против ландо, — Алетия смиренно улыбнулась отцу, — покуда мне дозволено сидеть на козлах, ведь это единственное место, с которого открывается чудесный вид.

С прибытием десерта в виде вполне приличного яблочного пирога разговор перешел на библиотеку мистера Мортона, собрание томов в пятьдесят или шестьдесят, которые, как я заметила ранее, касались главным образом истории и науки и служили источником некоторой гордости для их хозяина.

— Алетия тоже обожает книги, — заметил сквайр. — Да что там, дня не пройдет, чтобы я не застал ее за чтением.

— О, я читаю одни лишь романы, папа, — отмахнулась Алетия, — и не имею ни вкуса, ни склонности к книгам, которые, по-видимому, интересуют мистера Мортона.

— Действительно, я предпочитаю более серьезные работы, — ответил мистер Мортон, — но, признаюсь, я и сам прочел один или два романа и нашел их весьма занимательными. Вам знаком «Целебс в поисках жены» Ханны Мор?

— Нет, — ответила Алетия. — Но уверена, что Джейн читала. Джейн все читала. Она обожает романы, более того, она сама написала несколько.

Едва успев это произнести, Алетия задохнулась и прикрыла рот ладошкой, глядя на меня с извинением.

— Неужели, мисс Остин? — спросил мистер Мортон, и его блеклые глаза широко распахнулись от интереса. — Вы действительно написали несколько романов?

— Давным-давно, — быстро сказала я. — Я увлекалась ими в юности. Их так и не опубликовали. Сейчас я пишу только письма и иногда стихи.

— Стыдитесь, — произнес мистер Мортон. — Я всегда считал, что рассказ о моей жизни мог бы стать прелестным романом: привычки, характер и вдохновленность английского священника, любимого паствой, прославленного здравомыслием, щепетильностью и мастерством в исполнении своих обязанностей. Я бы сам написал книгу… я льщу себе мыслью, что не лишен некоторого таланта в обращении с пером, поскольку прихожане уверяют, что мои еженедельные проповеди удивительно воодушевляют их… но я чувствую, что объективный взгляд был бы более предпочтителен. Возможно, мисс Остин, мне удастся убедить вас вернуться к своему занятию и посвятить сему вашу следующую работу.

— Я крайне признательна, — ответила я, стараясь скрыть изумление и испуг, — что вы сочли возможным доверить мне историю своей жизни, мистер Мортон. Но, боюсь, я вынуждена отказаться, сэр. Я уверена, что не в силах справиться с задачей изображения столь сложного и интересного персонажа, как вы.

Следующие три дня мистер Мортон знакомил нас со всеми церквями, усадьбами, полями и кладбищами округи, долго и старательно показывал прославленный Бреттон-холл, дом леди Делакруа. Места были прелестны, и, несмотря на чрезмерно заботливое внимание и нелепые манеры мистера Мортона, я получала удовольствие. Однако дело приняло совсем иной оборот, когда на четвертый день за завтраком мистер Мортон предложил навестить Пембрук-холл.

— Он всего в шести милях отсюда, — сказал наш хозяин, — и с моей стороны было бы непростительно не включить его в список мест для посещения во время вашего визита в Дербишир.

Алетия и сквайр, которые слыхали об имении, охотно с ним согласились. Я чувствовала себя очень неловко. Мне не хотелось осматривать Пембрук-холл, возможность столкнуться там с мистером Эшфордом наполняла меня тревогой, и я могла лишь воображать, какое неудобство и смятение подобная встреча доставит ему. Кратчайшее мгновение я размышляла, не рассказать ли Алетии о моих отношениях с мистером Эшфордом, но сама мысль оказалась невыносима.

«Нет, — решила я, — чем меньше говорить о том деле, тем лучше».

Поскольку я не могла открыто возразить, пришлось притвориться, будто мне просто не интересно ехать.

— Мы осмотрели столько богатых домов за последние две недели, — сказала я, — что я с не меньшим удовольствием останусь здесь, если вы не против, и напишу письмо сестре.

— О, но Пембрук-холл — один из лучших домов графства! — вскричал мистер Мортон. — Его земли превосходны, а леса просто великолепны.