Анна Овчинникова - Легенды и мифы Древнего Востока Страница 33

Своим первым городом шумеры считали Эриду, а их древнейшим культурным центром был город Ниппур с общешумерским храмом бога Энлиля. Помимо этих городов в Междуречье существовало еще много других, независимых друг от друга городов-государств: к востоку от поселения в Эль-Обейде находился Ур, к северу от него лежала Ларса, к востоку от Ларсы, на берегу Тигра, постоянно враждовали друг с другом Лагаш и Умма, а на другой стороне долины, на берегу Евфрата, возвышались стены Урука, родины знаменитого Гильгамеша.

Первоначально во всех государствах делами заправляли жрецы, да это и неудивительно. Многочисленные боги шумеров требовали не только почитания, но и богатых подношений; через своих посредников-жрецов они владели обширными землями, множеством рабов; на священных полях трудились сотни зависимых от храма людей. Городские храмы были сосредоточием деловой и культурной жизни, из них рассылались в другие края торговые агенты-тамкары, при храмах работали мастерские и создавались школы. Сперва веское слово в городской жизни принадлежало также общине, но мало-помалу военные вожди, именуемые лугалями (что значит «большой человек»), набрали силу в завоевательных походах, впридачу к военным трофеям захватили солидную часть храмовой земли — и сделались могущественными царями, полновластными властителями городов-государств.

Менее значительными личностями считались верховные жрецы-энси, вынужденные терпеть указания совета старейшин. В случае необходимости энси возглавляли дружину, состоявшую из храмовых людей (что, несомненно, служило им некоторым утешением), однако не могли равняться в богатстве и силе с лугалями. Некоторые исследователи считают, что взаимоотношения лугалей и энси можно сравнить с взаимоотношениями сюзеренов и вассалов в средневековой Европе.

В древнем Уруке верховный жрец назывался не энси, а эн; таким жрецом как раз и был легендарный Гильгамеш, пятый правитель I династии города Урука, дерзко осмелившийся не подчиниться грозному лугалю города Киша…

Но прежде чем прогуляться по улицам Урука, стоит познакомиться с некоторыми из многочисленных богов Шумера, которым суждено шествовать по страницам этой книги бок о бок с людьми. Ведь божества Древней Месопотамии никогда не были так отстраненно-далеки от человека, как божества Египта; да и здешние люди порой осмеливались враждовать с бессмертными, любить или отвергать любовь великих богинь.

Впрочем, судите сами!

Сотворение мира

Вначале — многие тысячи лет — существовал лишь Мировой океан, в недрах которого скрывалась дочь океана, великая Намму. Неизвестно, от кого забеременела Намму, но, так или иначе, из ее чрева вдруг вышла гора с подножием из мягкой глины и вершиной из твердого олова. На вершине этой горы обитал древнейший бог Ан (Небо), а внизу на плоском диске, плавающем в океане, томно возлежала богиня Ки (Земля). Заботливая праматерь Намму подождала, пока ее дети подрастут, и соединила их узами брака.

От Ана и Ки родился блистательный бог Энлиль, поднимающий дыханием буйный ветер, сотрясающий могучей поступью всемирную гору.

Вслед за тем супруги произвели на свет еще семь богов, которые стали править миром вместе со своим старшим братом Энлилем, верша судьбы нынешнего и грядущего.

Все было бы хорошо, но восьми детей Ану и Ки показалось мало. Войдя во вкус отцовства и материнства, они породили еще множество Ануннаков, самых младших богов, сексуальным темпераментом явно пошедших в отца. Да и старшие боги не собирались успокаиваться на достигнутом — у них рождались все новые дети, вслед за чем появлялись внуки, правнуки и праправнуки… Причем все они обладали божественным бессмертием!

Что ж, дело кончилось тем, чем и должно было кончиться: наступила демографическая катастрофа. На мировой горе просто стало некуда ступить от потомков Ана и Ки!

Видя, что вскоре его вконец затолкают теснящиеся повсюду родственники, Энлиль отважился на смелый шаг.

«Суровые времена требуют суровых решений!» — изрек он и, вооружившись медным ножом, аккуратно подрезал края небосвода.

Ан с громким стоном оторвался от Ки и взмыл высоко в воздух, где повис в виде огромного оловянного полушария. Маленькие кусочки олова, кое-где отколовшиеся от него, упали вниз в виде прощального привета любимой супруге; люди до сих пор находят здесь и там частицы небесного металла.

Боги с ликующими воплями забегали по сделавшейся просторной и широкой земле, а Энлиль, удовлетворенно кивнув, спрятал нож в ножны. Его смелый эксперимент полностью удался, и боги единогласно избрали мудрого первенца Ана своим владыкой.

Сам Ан так и остался вверху, наблюдая оттуда за своими многочисленными отпрысками; Энлиль же наполнил обширную землю дыханием жизни и поместил в ее центре город Ниппур. Ниппур — запомните, а вовсе не Мемфис, не Фивы и не Гелиополь, пусть египтяне не обольщаются на этот счет! В Ниппуре находился великолепный храм Энлиля — Энкур, куда все боги приходили поклониться своему владыке, ибо

То, что из уст его, — ненарушимо,что присудил он — дано навечно.Он взоры вздымает — колеблет горы!Он свет излучает — пронзает горы!Отец Энлиль восседает державнов священном капище, в могучем капище!Он — Нунамнир![62]Совершенно его правление, его княжение!Боги Земли перед ним склоняются,Ануннаки-боги к нему стекаются,С верою в мудрость его стекаются!Исполин! Владыка! Он велик во вселенной!Он мудрец, в законах всеведущ![63]

Женитьба Энлиля

В ту пору в мире еще не было людей, в Ниппуре жили лишь боги да богини, среди которых выделялась предприимчивостью дочь Ана Нунбаршегуну.

Увидев, как возвысился Энлиль, Нунбаршегуну задумала выдать за него свою дочь — юную прелестную Нинлиль.

— В чистом потоке, женщина, в чистом потоке омойся, —

наставляла дочку заботливая мать, —

Ступай, Нинлиль, вдоль берега потока Нунбираду,Ясноглазый властелин, ясноглазый,«Великая Гора», отец Энлиль ясноглазый увидит тебяИ тут же обнимет тебя, поцелует тебя.[64]

Наивная Нинлиль сделала все, что ей велели, и замысел Нунбаршегуну удался — правда, только отчасти. При виде красавицы Энлиль и впрямь загорелся неистовой страстью и пожелал немедленно овладеть девушкой. Не тратя времени на вздохи и серенады, бог предложил Нинлиль возлечь с ним, но та ответила испуганным отказом:

— Мое лоно мало, оно не знает соитья,Мои уста малы, они не умеют целовать!

Энлиль слегка опешил от такого бесхитростного и прямого ответа, но не пожелал примириться с поражением. Потеряв голову от любви, он обратился к своему доверенному слуге Нуску, спрашивая, что ему делать?

Нуску очень возгордился, что сам властелин богов пришел к нему за советом, хотя и не понял, что так смущает Энлиля? Все очень просто — если уговоры не помогли, господин должен взять девушку силой! Это проще простого, он, Нуску, сам много раз поступал так в подобных случаях! Услужливый прохиндей даже дал хозяину ладью, чтобы верховному богу не пришлось валяться с Нинлиль на пыльной траве среди скорпионов и змей.

И на следующий день Энлиль, почитавшийся в Ниппуре светочем правосудия, поступил согласно совету своего неразборчивого в средствах слуги: он подстерег Нинлиль в зарослях прибрежного камыша, затащил юную прекрасную богиню в лодку и изнасиловал ее.

При вести об этом злодеянии всеобщее возмущение охватило Ниппур. Семь старших богов — вершителей судеб мира и пятьдесят младших богов и богинь собрались, чтобы судить своего преступного властелина. Приговор судей был единогласным: насильнику нет прощения! Отныне Энлиль им больше не владыка, он должен навсегда покинуть Ниппур и удалиться в подземный мир!

Так постановили боги, и охваченный раскаянием преступник ни слова не возразил против их решения.

— Энлиль, нечестивец, уходи из города!Нунамнир, нечестивец, уходи из города!

И ушел бывший верховный бог в Кур — в печальную страну, откуда нет возврата.

Но Нинлиль уже носила во чреве ребенка Энлиля — будущего бога Луны Нанну. Молодая женщина долго горевала и плакала, не зная, как ей теперь поступить. Ненавидит она того, кто дал ей этого ребенка, жалеет его или любит? И как ее малютка будет расти без отца?

Наконец богиня осушила слезы, укрепила сердце и отважилась последовать за изгнанником в недра земли.

Узнав об этом, Энлиль еще сильнее почувствовал вину: неужели его первенец и прекрасная Нинлиль обречены вечно пребывать в таком безрадостном месте? Из подземного царства никто никогда не возвращался, даже Энлиль не мог изменить непреложные законы, правящие Куром! Но бог призвал на помощь весь свой ум, всю свою энергию и составил хитроумный план.