АБ МИШЕ - ЧЕРНОВОЙ ВАРИАНТ Страница 34

А. СУЦКЕВЕР (школа вильнюсского гетто):

С каждым днем количество детей в школе уменьшалось. За день до ликвидации из 150 ребят в школе осталось всего лишь 17. А учительница Мирра [Бернштейн] продолжала с ними занятия, читала им книгу Шолом-Алейхема о мальчике Мотл, рассказывала чудесные истории о великом мире свободы [84, с. 55].

Д. МАНУСЕВИЧ (бывший узник Яновского концлагеря):

...на фабрике смерти были организованы специальные 10-дневные курсы по сжиганию трупов... На курсы были присланы из лагерей Люблина, Варшавы и других... Преподавателем курсов был комендант сжигания полковник Шаллок, который на месте, где выкапывали и сжигали трупы, рассказывал, как практически это производить, разъяснял устройство машины по размолу костей [3, т. 1, с. 519].

...Тогда, в Понарах, в конце нашей беседы, литовец порылся в портфеле и вынул оттуда книжку с колючей проволокой на обложке: - Вот здесь про наш Панеряй. Купите в Вильнюсе, в центре.

...Мы с сыном обошли книжные магазины города. Потом искали книгу по всей Литве. Книжки нигде не было. Стоял август 1976 года. Воспитание продолжалось. На земле, где давным-давно не властвуют попы...

Ж.-П. САРТР:

Сейчас [в октябре 1944 года] те евреи, которым удалось избежать смерти, возвращаются. Многие из них были в Сопротивлении, другие имеют детей в армии Леклерка. Вся Франция радуется, танцует... газеты посвящают целые колонки военнопленным и беженцам. Но скажем ли наконец о трагедии евреев?.. Ни слова, ни строки в газетах. Потому что нельзя дразнить антисемитов. Полные наилучших намерений журналисты говорят нам: “В интересах самих евреев не следует говорить о них слишком много.” [16, с. 66-67].

- Музей для воспитания очень, - говорила экскурсовод, - полезен. Надо только с умом... Вот сейчас мода на божественное. - Ее группа, учителя из области, как раз к иконам подшаркала. - Крестики, образа и тому подобное... В церкви молодежь... Может получиться религиозная пропаганда. А вы - педагоги, должны объяснить ученикам как положено. Древнерусская иконопись не имеет никакого отношения к церкви, а относится к человечеству...

Под маловразумительные эти слова глядели они на доску, такую, в общем, ничего особенного... Примерно квадрат, метра полтора по диагонали. Три фигуры за столом: средняя повыше, боковые пониже. Одинаковые лица в золотых кругах, за спинами - крылья. Три ангела-близнеца. Курчавые. На столе как бы вазочка, очень простенькая. Много синего. Золотистость... Зелень... Наверху слева вроде кусок дома - крыша, окно чердачное, колонны... Еще дерево, корявое, почему-то прямо из крыла ангельского торчит. Царапины, трещины засохшей краски, кое-где облупилось... Ну, и все... Ах, да, еще внизу, для самих скользкоглазых, табличка: “Андрей Рублев. Троица, 1422-1427 гг.”.

М. АЛПАТОВ:

В библейской легенде рассказывается о том, как к древнему старцу Аврааму явилось трое странников и как он вместе со своей супругой Саррой, которой они, несмотря на ее престарелый возраст, предрекли рождение сына, угощал их под дубом Мамврийским, втайне догадываясь, что к нему явилось само божество. <...>

<...> В византийских изображениях Троицы... всегда подробно передавались все обстоятельства появления ангелов перед Авраамом и перед его супругой Саррой, почтительно угощавшими гостей роскошными яствами, ...икона Рублева носит более умозрительный характер... Рублев... изобразил Троицу под видом трех ангелов... На библейское повествование намекают лишь чаша на столе с головой тельца, дерево и палаты Авраама.

<...>

Рублеву в своей “Троице” удалось... выразить в искусстве то представление о единстве и множественности, о преобладании одного над двумя и о равенстве трех, о спокойствии и о движении, то единство противоположностей, которое в христианское учение перешло из античной философии. В его “Троице” средний ангел, как у византийцев, возвышается над боковыми... и, вместе с тем, он не господствует над ними. Все равны по размерам и по своему отношению к целому образу... Все они так похожи друг на друга, словно это одно существо

среди двух его зеркальных отражений. Три естества сливаются воедино, обрамленные незримым кругом, символом единства и нераздельности мира.

<...>

“Троица” Рублева... содержит в себе несколько смыслов: буквальный, как изображение гостеприимства Авраама, пророческий, как прообраз страстей Христа (чаша - жертвенная), моральный, как призыв к дружескому единению, и, наконец, аналогический, символический,

как раскрытие истинной сущности вещей. <...>

<...>

...незримое присутствие круга делает его особенно действенным. Едва проступая в очертаниях фигур, он объемлет, замыкает их, как бы дает зрительное подтверждение тому, что три существа могут, не поступаясь своей самостоятельностью, составить одно неделимое целое. Круг служит здесь выражением единства и покоя. Этот традиционный символ неба, света и божества воздействует как незримо присутствующее, возвышенно-духовное совершенство.

...в пределах круга возникает плавное, скользящее движение. Средний ангел задумчиво склоняет голову, его душевный порыв нарушает симметрию трех фигур в верхней части иконы. Равновесие восстанавливается лишь благодаря тому, что оба подножия ангелов отодвинуты в обратную сторону. Вместе с тем, это отступление от симметрии как бы выводит все из оцепенения, заставляет контуры мягко изгибаться, одни более податливо, другие более упруго, и вносит в композицию элементы движения.

<...>

...в “Троице” есть помимо всего непостижимое уму, невыразимое словами очарование... ...она говорит... и о том, что в ней изображено и что выражено, и утверждает собой художественное созерцание как источник радостного ощущения цельности, порядка, гармонии, каким одаряют человека совершеннейшие произведения искусства.

В “Троице” Рублева не изображены ни васильки, ни какие-либо другие цветы, она сама подобна цветам... В ней не представлен эффект солнечных лучей... сама она излучает свет, который, как верили тогда, “прогоняет тьму”.

<...>

Для времени Рублева характерна, с одной стороны, “ненавистная раздельность” и, с другой стороны, наперекор ей, потребность в объединении, в “общем согласии”, с одной стороны уход из мира в пустыню, в скит, в особную келью, отшельничество, с другой - попытки устроить “общее житие” на трудовых началах и прямо служить людям, с одной стороны, постничество, “удручение плоти”, с другой стороны – приятие мира, с одной стороны, мистическое исступление в поисках бога, с другой - умиротворенное обретение его в себе самом. <...> Рублев должен был постоянно сталкиваться с подобными противоречиями, и он отвечал на них своим искусством. Он был великим примирителем и этим продолжал заветы Сергия [85, с. 98-110,124,149].

П. ФЛОРЕНСКИЙ:

Нас умиляет, поражает и почти ожигает в произведении Рублева вовсе не сюжет, не число три, не чаша за столом и не крила, а внезапно сдернутая перед нами завеса ноуменального мира... Среди мятущихся обстоятельств времени, среди раздоров, междоусобных распрей, всеобщего одичания и татарских набегов, среди этого глубокого безмирия, растлившего Русь, открылся духовному взору бесконечный, невозмутимый, нерушимый мир... Вражде и ненависти... противопоставилась взаимная любовь, струящаяся в вечном согласии, в вечной безмолвной беседе, в вечном Единстве сфер горних. Вот этот-то неизъяснимый мир, струящийся широким потоком прямо в душу созерцающего от Троицы Рублева, эту ничему в мире не равную лазурь - более небесную, чем само земное небо... эту невыразимую грацию взаимных склонений, эту премирную тишину безглагольности, эту бесконечную друг перед

другом покорность - мы считаем творческим содержанием Троицы. Человеческая культура, представленная палатами, мир жизни - деревом, и земля - скалою, - все мало и ничтожно перед этим общением неиссякаемой бесконечной любви: всё - лишь около нее и для нее, ибо она - своей голубизною, музыкой своей красоты, своим пребыванием выше пола, выше возраста, выше всех земных определений и разделений - есть само небо, есть сама безусловная реальность, есть то истинно лучшее, что выше всего сущего. Андрей Рублев воплотил столь же непостижимое, сколь и кристально твердое и непоколебимо верное видение мира [43, с. 19-20].

ПАВЕЛ (апостол христианства):

...любовь есть исполнение закона [Послание к Римлянам, 13:10; 2, с. 1240].

<...>

...пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше [1 Послание к коринфянам, 13:13; 2, с. 1256].

- Стоп, - говорят ученые со своими компьютерами [31, с. 165], - вот это, коринфянам, - не Павла, это приписано позднее. А Павел, он, видите ли...

ФОБИЯ. Кадры

Вожди

Греческий еврей Саул (Савл), римский гражданин Павел, выученик раввина Гамалиила, внука Гиллеля, творец христианской религии - жизнь этого человека, простроченная нитью “Иудея-Греция-Рим”, показательно подобна пути христианства и самому его названию, где еврейское “мессия” (“машиах”), переведенное греческим “Христос”, вошло в обиход латинским словом “христианус” (“христианин”) [29, с. 235].