Александр Кравчук - Нерон Страница 38

Торжественные чествования и богослужения производили глубокое впечатление на всех верующих участников. Самый большой праздник приходился на конец октября и первые дни ноября. Вся община вспоминала тогда о скорби богини, которая потеряла мужа. В храме звучали траурные песни, молитвы, причитания. Но после трех дней грусти взмывал крик радости:

— Мы нашли друг друга! Возрадуемся!

И снова три дня храм наполнялся пением, уже ликующим.

Исполненным спокойствия был праздник 5 марта. Величественная процессия устремлялась к морю, чтобы открыть судоходный сезон, прекратившийся на зимний период.

Обычные богослужения происходили ежедневно. Открывались врата храма; отдавали почести статуям богини, а также божествам, сопутствующим ей: Анубису, Серапису, Нефтиде. Их статуи украшали цветами, верных же кропили святой нильской водой. Вместе пели гимны и молились. В торжественные моменты главные жрецы выступали в великолепных, красочных литургических одеждах, держа священные символы.

Обычно, однако, служители храмов Исиды одевались, как все египетские жрецы, в длинные белые льняные одеяния и старательно брили головы.

Общины приверженцев Исиды были разбросаны по всей империи, поддерживая между собой тесную связь. Каждый почитатель богини мог рассчитывать на помощь своих единоверцев в любой провинции.

Кто признавал Исиду своей покровительницей, тому не обязательно было отвергать культ других богов. Ведь жрецы мудро учили, что почитать ее следует как сверхбожество, которое объединяет в себе силу и свойства иных богов, каковые — всего лишь частные ее проявления. Исида — это подлинное ее имя, открытое тысячелетия назад египетским жрецом. Они провозглашали:

— Исида милосердна и полна любви. Кто согрешил, тот может искупить свои грехи и получить ее прощение. Кто страдает несправедливо, может молить ее о помощи. Она не забывает ни о ком, независимо от положения, богатства, возраста и здоровья, каждому вольно обращаться непосредственно к ней со своей болью.

Неудивительно, что и преследования Тиберия были безрезультатны. Его преемник Калигула сразу же, в первый год своего правления, построил богине храм на Марсовом поле, то есть уже за городскими стенами, в районе, богатом, однако, великолепными зданиями. Калигула не был особенным почитателем Исиды, но знал, что, порывая с политикой Тиберия, приобретает популярность среди простого люда. Позже подобным образом поступал и Клавдий, а после него — Нерон и его советники. Они сами сторонились культа Исиды, но ее приверженцев не преследовали.

Нерон, впрочем, презирал всех богов. Единственно, кого он какое-то время признавал, это восточную богиню Астарту, почитаемую главным образом в Сирии, поэтому римляне обычно называли ее Dea Syria[38].

Разрешая по необходимости культ Исиды, правители все же препятствовали его распространению в высших слоях общества. И уж совсем невозможно было себе представить, чтобы уважаемая матрона стала почитательницей чуждой богини и ходила в ее храм, наравне с вольноотпущенницами и женщинами полусвета! Похождения Паулины еще у всех оставались в памяти.

Между тем Помпония Грецина, в 57 году обвиненная в потворстве чуждым предрассудкам, принадлежала к одному из самых блестящих римских домов и доводилась женой Авлу Плавтию, полководцу, который в 43 году возглавлял поход на Британию. Она была дочерью сановника, который дослужился до должности консула. В юности дружила с императорской семьей, особенно же с Юлией, внучкой Тиберия. В 43 году Мессалина спровоцировала смерть этой Юлии. Грецина держалась так, словно пребывала в постоянном трауре.

Возможно, именно это вызвало подозрение, что Помпония связалась с каким-то чуждым религиозным культом. А может быть, Помпония действительно интересовалась, и в этом ей помогала ее вольноотпущенница, тайной наукой Исиды, где смерть, скорбь и воскресение играли столь большую роль?

По староримскому обычаю сенат предписал провести расследование в этом деликатном вопросе мужу ГІомпонии. Ибо существовало правило, что хозяин в ответе за все, что происходит под крышей его дома, и наделен почти неограниченной властью над своей женой, детьми, рабами. Государство неохотно вмешивалось в такие дела. Плавтий созвал семейный совет. На этом домашнем судилище, изучив все обстоятельства, решили, что Помпония невиновна. Сенат признал вопрос исчерпанным.

Некоторые позже рассуждали, что Помпонию подозревали не в почитании Исиды, но в связях с иудаистами. Иудейская община существовала в Риме по крайней мере около века. Она была многочисленной и влиятельной и также вела религиозную пропаганду; поэтому у нее было немало сочувствующих среди женщин из высших социальных слоев.

При Тиберии одновременно с преследованием приверженцев Исиды предпринимались крутые меры против иудеев, поселившихся в столице. И в этом случае также известную роль сыграла женщина. Ее звали Фульвия, она происходила из высокопоставленной семьи, проявляла огромный интерес к иудаистской религии, а позже, кажется, даже приняла ее. Чтобы доказать свою благочестивость, она пожертвовала Иерусалимскому храму драгоценные дары. Она доверила эти драгоценности четырем людям, которые ознакомили ее с учением Ветхого завета. Обнаружилось, однако, что эти набожные наставники — обыкновенные мошенники; они бежали, прихватив предназначенные для храма золото и порфиру. Возмущенная Фульвия с помощью мужа дошла до самого императора. Ее жалоба заставила власти обратить внимание на чрезвычайное распространение иудаизма. Впрочем, и без этого среди сановников хватало людей, неприязненно относившихся к иудеям, к ним принадлежал и Сеян, всемогущественный в ту пору префект преторианцев.

Поэтому репрессии были жестокими. Призвали в армию четыре тысячи юношей-иудеев из Рима, направив их на Сардинию якобы для борьбы с тамошними разбойниками. Тогда это был дикий остров с более чем суровыми условиями жизни, поэтому многие из сосланных туда пропали без вести. Часть новобранцев отказалась взяться за оружие, их ждали тяжелые наказания.

Клавдий сначала относился к иудеям доброжелательно. Об этом свидетельствуют его эдикты первых лет правления, подтверждающие привилегии, коими иудеи до тех пор пользовались. Позже, однако, кажется, в 49 году, в римской общине вспыхнули какие-то волнения на почве религиозных споров. Император не вникал в причины беспорядков. Он запретил иудеям собираться, что на деле лишило их возможности отправлять службу в храме. Поэтому часть из них покинула тогда столицу. Некоторые переселились в соседние города, другие выехали в различные провинции.

Через некоторое время эдикт, хотя и не отмененный, был предан забвению. Римская иудейская община сохранилась и по-прежнему привлекала последователей, которых называли прозелитами.

Не думается, чтобы Помпония Грецина принадлежала к числу сочувствующих иудаизму. Но христианкой она наверняка не была. Эта легенда родилась много столетий позже из упоминания у Тацита о том, что Помпония жила, предаваясь печали. Но Тацит ясно говорит, что она погрузилась в траур после смерти Юлии, а следовательно, это происходило в 43 году. Христианство тогда делало только первые шаги в Иудее, и никакой миссионерской деятельности в других странах не вело.

Почему, однако, трудно признать Помпонию прозелиткой иудаизма? Ответ прост: и тогда были аристократки, равные ей по общественному положению и вовсе не скрывавшие своих симпатий к иудеям, но никто из-за этого не подвергал их упрекам. К числу таких женщин принадлежала и та, с которой начиная с 58 года все теснее сплеталась судьба Нерона.

Поппея Сабина

Дед Поппеи Сабины был родом из Помпей. При Августе, в девятом году, этот Поппей Сабин занимал должность консула, потом же 24 года — почти четверть века — являлся наместником трех балканских провинций — Мезии, Македонии и Ахайи, то есть всей нынешней Греции, а также части Югославии, Болгарии, Румынии. У него были большие организаторские заслуги, он славился и как блестящий полководец.

Его дочь Поппея Сабина считалась самой красивой женщиной в тогдашнем Риме. Она вышла замуж за юного аристократа Тита Оллия, чей род тоже вел свое начало из Помпей. Их брак был недолговечен. В 31 году Оллий в самом начале своей карьеры погиб. Именно тогда император Тиберий узнал о заговоре своего префекта преторианцев. Сеяна. Все, кто подозревался в содействии Сеяну, поплатились жизнью. Среди приговоренных к смерти был и муж прекрасной Поппеи. Осиротела его маленькая дочь, которая позже стала носить не его фамилию, а матери, как более известную.

Через шестнадцать лет завистливая Мессалина явилась причиной гибели Поппеи-старшей. Она приплела ее к делу Валерия Азиатика, а также заподозрила в том, что мим Мнестер, с которым у нее у самой был роман, — любовник Поппеи. Младшей Поппее тогда было по крайней мере лет восемнадцать. Она слышала, как доносчики угрожали ее матери тюрьмой и истязаниями. Она в бессильном отчаянье взирала на то, как стараются погубить эту красивую, в расцвете лет женщину, которую боготворил Рим. Вся драма длилась несколько часов. Какими же словами мать, принуждаемая к самоубийству, прощалась с дочерью?