Нина Соротокина - Кладоискатели. Хроника времён Анны Ивановны Страница 39

Матвею принадлежала идея идти в дом Миниха днем:

— Ночью вы злоумышленник, а днем вас просто не заметят: офицер с пакетом для фельдмаршала от их сиятельства… придумайте по дороге фамилию оного. Главное, в кабинет пробраться. Вы хоть знаете, на какой полке стоит ваш приятель Плутарх?

— Ночью бы у меня достало времени найти книгу.

— Опять двадцать пять! Ночью надо свечи палить. Или вы думаете отыскать Плутарха на ощупь?

Уговорил. Дело осталось за малым, определить день, в который Миниха точно не было бы дома. И день этот немедленно представился. В Конюшенной канцелярии на вторник заказали массу карет по случаю расширенного заседания Сената. Стало также известно, что на заседании будет присутствовать сама государыня. Разумеется, присутствие в Сенате Миниха было обязательным.

Часы пробили одиннадцать. Пора… По дороге уже не препирались, ехали молча. Они слишком мало знали друг друга, чтобы болтать о пустяках, а серьезное все было обговорено.

Трудность возникла сразу же, и состояла она в том, что у черного хода все время толпились люди. Незнакомый Родиону чернявый мужик — очевидно, Миних поменял всю дворню — с остервенением рубил дрова. Тощая девка вешала белье на веревки. Потом из дома вышла необъятных размеров особа в полосатой затрапезе с помойным ведром в руках и принялась разговаривать с чернявым, который уже укладывал дрова в поленницу.

— Может, попробуем через парадный ход? — предложил Матвей.

— А если там торчит дежурный адъютант? Он вырвет у меня из рук фальшивый пакет, мол, сам снесу в кабинет, а дальше что делать? Надо было ночью идти. Ночью я уже давно был бы на месте.

Еще подождали, чернявый не уходил.

— Однако наше присутствие здесь становится подозрительным. Плевал я на этого мужика. Для него я господин офицер. Я пошел.

Родион решительно перешел на другую сторону улицы и вошел в узорчатую калитку. Как и предполагалось, мужик не обратил никакого внимания на вошедшего в дом поручика. Матвей мысленно перекрестился и пошел на свой «пост». Место это было заранее оговорено — ветхая будка, из которой отлично просматривались окна второго этажа на торцовой стороне дома. Как откроется окно второе справа, немедленно поспешай и лови книгу — таков был уговор.

Родион меж тем беспрепятственно прошел через служебные помещения. Из кухни тянуло сытным духом жареной баранины. Два женских голоса переругивались из-за плохо вымытой кострюли. Ноги сами понесли его в большую прихожую, из которой вела парадная лестница на второй этаж, но Родион вовремя опомнился, его визит не предусматривал никаких парадных лестниц. Хорошо бы, конечно, посмотреть, оставил ли новый хозяин в большой зале семейные портреты. Батюшку рисовал деревенский художник, а матушка позировала немцу, весьма модному живописцу. Но зачем Миниху чужие портреты? Наверное, приказал их снести на чердак. Сейчас не время думать об этом!

В длинном боковом коридоре, окна которого выходили в сад, Родион не встретил ни души. Обычно этим коридором пользовалась прислуга. Коридор кончался небольшой винтовой лестницей, которая вела на площадку, а оттуда в угольную гостиную — любимое место матушки. Теперь в ней сидела молодая дама с пяльцами. На звук отворяемой двери она подняла голову и тут же замерла, готовая вскрикнуть. Родион был удивлен не менее, в молодой даме он узнал испуганную камеристку из кареты с вензелями. Так вот, значит, кого он спас, останавливая обезумевших лошадей?

— С пакетом к их высокопревосходительству фельдмаршалу. — Родион щелкнул каблуками и тут же добавил с вымученной улыбкой: — Простите, сударыня, я заблудился.

Судя по всему, дама не узнала Родиона, и тот не стал раздумывать, к добру это или к худу. Она отложила в сторону вышивку и встала.

— Господина фельдмаршала нет дома. Я сейчас позову Смехова…

— Не извольте беспокоиться. Мне велено отнести депешу в кабинет.

— Я вас провожу…

«Вот привязалась», — подумал Родион, но в этот момент из соседней комнаты раздался требовательный женский голос:

— Ангелина, пойди сюда.

— Простите, меня зовут, — пролепетала камеристка. — Как войдете в коридор — третья дверь налево. Там адъютант Смехов, он вас встретит.

Родион перевел дух, он не ждал такой удачи. Третья дверь налево вела в отцовский кабинет. Значит, Миних не поменял назначение комнат, есть надежда, что он не тронул и отцовский книжный шкаф. Теперь бы только как-нибудь выманить из кабинета милягу Смехова. Но Родион не успел ничего придумать. Дверь кабинета стремительно отворилась, и на пороге появился молодой офицер в щегольской форме. Он окинул Родиона цепким взглядом.

— Вы с депешей? — спросил он, указывая на папку в руках Родиона. — Следуйте за мной! — И, не оглядываясь, побежал по коридору к парадной лестнице.

Как бы не так! Родион с не меньшим проворством бросился в кабинет. Какой-то дурак на улице засвистел с переливом. Вот они, книги! Их стало в два, нет, в три раза больше, чем раньше. Каким-то образом в простенок всунули новый шкаф, а на стене выстроили стеллажи до потолка. Где ты, Плутарх? Мудрено найти тебя в столь обширной компании.

Свист за окном повторился, потом раздался истошный крик: «Родька!» Он бросился к окну. Так и есть, свистел князь Матвей, при этом он отчаянно размахивал руками, что могло обозначать только одно: беги! Родион выругался и пулей выскочил в коридор.

Угольная гостиная была пуста. По винтовой лестнице он съехал по перилам, как делал это в детстве. Однако в боковом коридоре на этот раз были люди. Девки волокли огромный чан с намоченным бельем. У Родиона возникло огромное желание перепрыгнуть через чан, но он обогнул его бочком, потом как бы обтек мужика с охапкой дров. На выходе он опять встретил толстуху в затрапезе, она волокла неподъемное ведро с помоями. Не дом, а китайская прачечная! Вся прислуга вела себя так, словно Родион был бесплотен, его попросту не замечали. Видимо, в доме очень привыкли к виду военной формы. Тем же решительным шагом Родион вышел во двор. Все, он на свободе!

У подъезда стояла роскошная карета, вокруг толпились нижние чины. На Родиона они не обратили ни малейшего внимания.

— Ты что блажил? — спросил Родион у князя, когда они деловито шагали по улице прочь от фельдмаршальского дома.

— Так Миних приехал. Я уж думал — все, конец!

— Какой черт принес его раньше времени?

— Вот у черта и спроси! — проворчал Матвей. — Похоже, мы без Плутарха?

— Я говорил тебе, ночью надо идти!

8

Миних вернулся домой раньше предполагаемого времени, потому что государыня внезапно объявила себя нездоровой И заседание Сената отменили. Целый час проторчал он в унылом ожидании. Настроение у фельдмаршала было препаршивое, он вообще ненавидел ждать, особенно в обществе Бирона, который успел-таки со светски наглым видом сказать ему гадость, де в конюшне у него больше порядка, чем в русской армии! Проходимец! О, Миних мог бы ответить! Слова так и вспыхнули в мозгу: «Конюх на то и конюх, чтобы судить здраво только о конюшне». Вспыхнуть-то вспыхнули, но вслух он их, слава Богу, не произнес. С Бироном не спорят. Ладно, придет время, и он посчитается с фаворитом за все.

А пока у него болит голова (гадость какая!), и адъютант Смехов (бестолочь!) путается под ногами: «Вас ждет посыльный с пакетом». Подождет! Миних прошел к жене.

В то время, как ласковая Варвара Елеонора, собственноручно выпростав мужа из мундира, массирует ему затылок, и поит крепчайшим кофием, и уговаривает не волноваться по пустякам, мы успеем, пожалуй, дать фельдмаршалу краткую характеристику.

Мнения о Минихе в исторической литературе очень противоречивы. Иные возносят его до небес как инженера и полководца, другие считают, что полководцем он был никаким, солдат не щадил и клал их на полях битв многими тысячами. Но и почитатели и противники Миниха сходятся в одном — он был фигурой значительной и служил русскому трону достойно.

Бухард Христофор Миних родился в семье датского подполковника, который был главным надзирателем над всеми видами водяных работ в графствах Ольденбургском и Дельменгорском. Род Миниха принадлежал к крестьянскому сословию, а так как вышеупомянутые графства необычайно богаты водой — попросту говоря — сплошные болота, — то все предки его занимались осушением этих болот, и только отец Миниха получил дворянство.

Любовь к гидравлике и у сына была в крови. Учился он прилежно, пособием к теории была сама жизнь — отец часто брал его с собой в служебные поездки. Шестнадцати лет он поступил во Франции на военную инженерную службу, но вскоре его увлекли поля битв — началась война за испанское наследство. Он воевал с французами против немцев, потом с немцами против французов, он сражался под командой величайших полководцев своего времени — принца Евгения Савойского и герцога Мальборо. Потом была рана в живот и плен в Париже. Позднее он служил польскому королю Августу II. В Польшу Миних попал уже овеянным славой полковником, однако служба там не задалась. Он решил сменить себе господина. Миних всегда служил сильнейшему, поэтому колебался в выборе; идти ли к Петру I — русскому или к Карлу XII — шведскому. Но вскоре Карл XII погиб, и Миних очутил-ся в Петербурге. Это случилось в феврале 1721 года, Миниху тогда исполнилось тридцать семь лет.