Конн Иггульден - Война роз. Буревестник Страница 4

– Мне нужно услышать это от короля, прежде чем я поеду обратно, – сказал Саффолк, холодно взглянув на собеседника. В его глазах было нечто такое, что заставило Дерри отвести взгляд в сторону.

– Хорошо, Уильям. Я понимаю. Но ты знаешь… нет, все в порядке. Ты найдешь его в часовне. Возможно, он сейчас молится. Я не знаю. Но ты увидишь, он согласится с моим планом. Он всегда соглашается.

Двое мужчин брели во тьме при свете звезд по замерзшей, хрустящей траве в направлении Виндзорской часовни, посвященной Благословенной Деве, Эдуарду Исповеднику и Святому Георгию. Изо рта у них вырывались белые прозрачные облачка. Брюер кивнул часовым, несшим караул у наружных дверей, и вошел в освещенный свечами притвор, где было почти так же холодно, как и на улице.

Сначала помещение часовни показалось Саффолку пустым, но спустя несколько мгновений он заметил людей, стоявших среди статуй. Одетые в темные облачения, они были почти невидимы, пока не пришли в движение. Звуки их шагов по каменным плитам отдавались в тишине гулким эхом, пока они шли навстречу вновь прибывшим. Дерри подождал, когда его узнают, после чего двинулся вдоль нефа, высматривая знакомую фигуру, уединившуюся в молитве.

Голова монарха возвышалась над алтарем из резного позолоченного дерева. Свисавшие с потолка тусклые светильники отбрасывали бронзовые блики на лицо, излучавшее религиозный экстаз. Генрих стоял на коленях, вытянув перед собой сцепленные руки. Его глаза были закрыты. Дерри перевел дух. Некоторое время они с Саффолком стояли и ждали, глядя на залитое золотистым светом лицо короля, резко контрастировавшее с окружающим полумраком. Он напоминал ангела, но у них обоих было тяжело на сердце оттого, что король выглядит столь юным и слабым. Говорили, что его появление на свет стало настоящим испытанием для матери-француженки. Она чудом осталась в живых, а мальчик родился синим и дышал с большим трудом. Спустя девять месяцев умер его отец – глупо, от болезни, после того, как выжил во множестве сражений. Некоторые называли благом то, что королю-воину не было суждено увидеть своего сына взрослым.

Брюер и Саффолк обменялись взглядом, поняв друг друга без слов.

– Это может продолжаться часами, – прошептал Дерри своему спутнику на ухо. – Тебе придется прервать его, или мы пробудем здесь до утра.

В ответ Саффолк кашлянул, и произведенный им звук, оказавшийся значительно более громким, нежели он рассчитывал, отозвался эхом в погруженном в тишину помещении часовни. Глаза короля медленно открылись, как будто он возвращался из далекого путешествия. Так же медленно повернув голову, Генрих увидел двух мужчин, стоявших в почтительном ожидании. Несколько раз моргнув, он улыбнулся, осенил себя крестом, пробормотал последние строки молитвы и поднялся на затекшие от многочасового стояния ноги.

Закрыв на засов дверцы своего придела, король спустился по ступенькам и приблизился к ним. В падавшем сверху тусклом свете они отчетливо видели его лицо.

Они одновременно преклонили колени, и Саффолку это далось с немалым трудом. Генрих издал смешок над их склоненными головами.

– Чрезвычайно рад вас видеть, лорд Саффолк. Встаньте же. Каменный пол слишком холоден для пожилых людей. Я слышал, как на холод жаловалась моя горничная, считая, что меня нет поблизости. А она, думаю, моложе вас. Поднимайтесь, поднимайтесь оба, пока не подхватили простуду.

Поднявшись на ноги, Дерри зажег лампу, которую принес с собой. В часовне стало светлее. Король был одет в самые простые одежды из грубой шерсти темного цвета и обут в тупоносые кожаные башмаки, подобно обычному горожанину. Он не носил золотых украшений и мог бы вполне сойти за подмастерье в каком-нибудь ремесле, не требовавшем большой физической силы.

Саффолк пытался отыскать в чертах его лица какое-либо сходство с отцом, но глаза юноши смотрели совершенно бесхитростно, а телосложением он и вовсе не напоминал своих могучих предков. Саффолк не сразу заметил бинты на руках Генриха. Тот перехватил его взгляд и поднял руки, слегка покраснев.

– Следствие упражнений с мечом, лорд Саффолк. Старик Марсден говорит, ладони закалятся и затвердеют, но они все кровоточат и кровоточат. Одно время я думал… – Он осекся, поднес перевязанный палец ко рту и слегка постучал им по губам. – Но вы ведь приехали из Франции не для того, чтобы рассматривать мои руки. Не так ли?

– Нет, ваше величество, – ответил Саффолк. – Я приехал совсем ненадолго. Вы можете уделить мне минуту вашего времени? Мы беседовали с господином Брюером о будущем.

– От Дерри не дождешься пива! – сказал Генрих. – Господин Брюер[5], и без пива!

Это была старая, избитая шутка, но Дерри и Саффолк вежливо рассмеялись. Генрих довольно улыбнулся.

– Говоря по правде, я не могу покинуть это место. Мне разрешается делать перерыв каждый час, чтобы попить воды, но потом я должен возвращаться к молитвам. Кардинал Бофорт открыл мне секрет, и это бремя не кажется мне слишком тяжким.

– Секрет, ваше величество?

– Что французы не смогут вторгнуться в Англию, пока король молится, лорд Саффолк! Даже со своими перевязанными руками я удерживаю их. Разве это не чудо?

Саффолк воспользовался непродолжительной паузой, чтобы мысленно проклясть двоюродного деда юноши за его глупость. Не было абсолютно никакого смысла в том, чтобы Генрих торчал ночи напролет в этой часовне. Сам кардинал Бофорт сейчас наверняка спал где-нибудь поблизости. Саффолк решил разыскать его, разбудить и заставить молиться вместе с юношей. В конце концов, молитва кардинала украсила бы и подкрепила молитву короля.

Дерри внимательно слушал разговор, кивая время от времени.

– Я отошлю людей, лорд Саффолк. С вашего разрешения, ваше величество. Это важный вопрос, и никто не должен услышать ни слова.

Генрих жестом показал ему, что он может действовать, в то время как Саффолк улыбнулся официальности его тона. В присутствии короля Дерри утратил присущую ему дерзкую и пренебрежительную манеру высказываться. Даже он не смел богохульствовать в этой часовне.

Король, казалось, не обратил внимания на то, что Дерри вывел полдюжины людей из часовни в морозную ночь. Саффолк был достаточно циничен, чтобы предположить, что один или двое из них остались в каком-нибудь темном алькове, но Дерри знал своих людей. По всей видимости, Генрих начинал терять терпение. Его взгляд скользнул по приделу, в котором он молился.

Саффолк почувствовал прилив нежности к молодому человеку. Он рос на его глазах, и страна возлагала на него все свои надежды. Граф был свидетелем того, как эти надежды постепенно сменялись разочарованием. Он мог только догадываться, как нелегко приходилось этому мальчику. Генрих был неглуп, несмотря на все его странности. Какие только колкости не отпускали в его адрес за эти годы!

– Ваше величество, господин Брюер составил план переговоров относительно вашей женитьбы и заключения перемирия в обмен на две провинции во Франции. Он считает, что французы согласятся на перемирие, если мы отдадим им Мэн и Анжу.

– Женитьба? – переспросил Генрих в недоумении.

– Да, ваше величество, поскольку одна весьма достойная семья имеет дочь на выданье. Я хотел… – Саффолк замялся. Он не осмеливался спросить, понимает ли король, о чем идет речь. – Ваше величество, и в Мэне, и в Анжу проживают английские подданные. Они будут изгнаны, если мы оставим их на произвол судьбы. Я хотел спросить, не слишком ли это большая цена за перемирие.

– Перемирие нам необходимо, лорд Саффолк. Так говорит мой двоюродный дед, кардинал Бофорт. Господин Брюер согласен с ним – хотя у него нет пива! Расскажите мне о невесте. У вас есть ее портрет?

Саффолк на мгновение закрыл глаза.

– Я обязательно раздобуду его, ваше величество. Теперь что касается перемирия. Мэн и Анжу составляют южную часть наших владений во Франции. Вместе они занимают площадь, равную Уэльсу, ваше величество. Если мы отдадим эти земли…

– Как зовут эту девушку? Я ведь не могу называть ее «девушка» или «невеста», как вы считаете, лорд Саффолк?

– Нет, ваше величество. Ее зовут Маргарита. Маргарита Анжуйская.

– Когда вы вернетесь во Францию, лорд Саффолк, познакомьтесь с ней, а потом расскажете мне. Я хочу знать о ней все.

Саффолк постарался скрыть разочарование.

– Ваше величество, я правильно понял, вы готовы отдать земли во Франции в обмен на мир?

К его удивлению, король приблизился к нему. Его голубые глаза блестели.

– Нам необходимо перемирие, лорд Саффолк. Осуществление моих желаний зависит от вас. Привезите мне ее портрет.

В этот момент к ним присоединился Дерри. Его лицо ничего не выражало.

– Я думаю, его величество хотел бы сейчас вернуться к своим молитвам, лорд Саффолк.

– Да, действительно, – сказал Генрих и поднял перебинтованную руку в знак прощания. Саффолк заметил темно-красное пятно в центре ладони.