Виктория Лукьянова - Последние ангелы на земле Страница 4

5 ноября:

«Со вчерашнего дня болей нет. Остаюсь пока еще в постели. П.В.П., Ж[13], Сиг постоянно у меня. До завтрака написал письмо Мама. День провел как вчера: играл в морскую игру и в карты, слушал французское и английское чтение. П.В.П. прочел мне о подвигах телефониста Алексея Макухи. Джой и Котька постоянно при мне. Приехал А.А. Мордвинов».

7 ноября:

«…Котька с удовольствием ест устриц. На дворе легкий мороз (-3° К). Дал губернатору 100 р. на табак для солдат к Р.X.».

9 ноября:

«Наконец-то мне разрешено встать. Поднялся рано и пил кофе (ячменный) за общим столом. Написал письмо Мама. Катался на моторе до вокзала и обратно, захватив с собой Джоя и в первый раз Котьку. Тает и гололедица такая, что все падают наземь…».

Как уже говорилось раннее, животных любили все, так Анастасия пишет о Джое отцу:

29 ноября 1915 года:

«…Скажи Алексею, что «Джой» его целует и очень скучает. Он пришел к нам сегодня утром и сидит около нас и был мил но грустен…».

Татьяна:

1 декабря 1915 года:

«…Как Алексей? Скажи ему, что Джой скучает без него. Ортипо страшно мила…».

В 1917 году, когда Царская семья находилась под арестом в Александровском дворце, их покинули все: войска, придворные, прислуга, — остались лишь самые преданные друзья — люди и животные.

Уезжая из Царского Села в ссылку (как они тогда думали) в Тобольск, собак дети берут с собой. К сожалению и большому огорчению наследника, кота пришлось оставить, и дальнейшая судьба царских кошек неизвестна. Итак, в путешествие отправились Джой, Ортипо и Джимми. Они всегда были с семьей и в дальнейшем стали почти единственной отрадой семейства.

Даже Александра Федоровна в письмах к Вырубовой отмечает:

8 декабря 1917 года:

«…Пишу, отдыхая до обеда, камин горит, маленькая собачка Jimmy твоя лежит рядом, пока ее хозяйка на рояле играет…».

И еще:

9 декабря:

«Я утром в постели пишу и Jimmy спит у меня прямо под носом и мешает писать. Ортипо на ногах, теплее им так…».

Анастасия 24 апреля 1918 года из Тобольска написала Марии:

«Мой «Джимми» проснулся и кашляет, поэтому сидит дома, шлем поклоны…».

Ольга пишет своему учителю П.В. Петрову из Тобольска:

23-го ноября 1917 года:

«…Джой, Ортипо и Джим процветают. Двух первых приходится гонять со двора, где они наслаждаются в помойной яме и едят всякую пакость…».

Через восемь дней после убийства царской семьи Екатеринбург заняла Белая армия. Адмирал А.В. Колчак распорядился провести расследование гибели Царской семьи. После малоэффективной работы следователей, в феврале 1919 года был назначен следователь по особо важным делам Омского Окружного Суда — Николай Алексеевич Соколов. Он кропотливо и самоотверженно повёл порученное ему следствие. Даже в эмиграции, в Париже, он продолжал собирать свидетельские показания до самой своей смерти от разрыва сердца в 1924 году.

Были собраны материалы и показания свидетелей, по которым можно отследить последние мгновения жизни семьи Николая II. Охранники, дававшие показания часто путаются, рассказывая о собаках.

Читая материалы следствия Н.Соколова, встречается запись: «Якимов объяснил у меня на допросе: Дверь из прихожей в комнаты, где жила царская семья, по-прежнему была закрыта, но в комнатах никого не было. Это было ясно: оттуда не раздалось ни одного звука. Раньше, когда там жила царская семья, всегда слышалась в их комнатах жизнь: голоса, шаги. В это же время там никакой жизни не было. Стояла только в прихожей у самой двери в комнаты, где жила царская семья, их собачка и ждала, когда ее впустят в эти комнаты. Хорошо помню, я еще подумал тогда: напрасно ты ждешь».

Для допроса взяли и охранника Летемина. Его собака выдала, рыжий спаниель Джой, найденный у него дома. В протоколе следствия записано: «При допросе его[14] после убийства царской семьи он взял 22 июля 1918 года из дома Ипатьева и его служб как брошенные. Собаку Наследника Цесаревича Джоя он изъял потому, что “пожалел” ее».

Почему же Джой пережил ту ужасную ночь? Все просто: спаниели не «болтливы».

В материалах «Сравнительного анализа документов следствия 1918—1924 гг. с данными советских источников и материалами следствия 1991—1997 гг.», выложенным на сайте Негосударственного музея Романова в Перми [15] существует запись:

«В 1965 г. произведена запись на магнитную ленту воспоминаний члена УралЧК Кабанова М.: Когда я вбежал на чердак — увидел, что в Горном институте, расположенном через улицу, загорелся свет. Хорошо были слышны выстрелы, и сильный вой царских собак. Я немедленно спустился в комнату казни и сказал, что стрельба в городе хорошо слышна, что очень силен вой царских собак, что против нас, в Горном институте, во всех окнах горит свет, но в это время, за исключением фрельны и сына Николая, все уже были мертвы. Я рекомендовал умертвить их холодным оружием, а также умертвить трех царских собак, которые сильно выли. Четвертую собаку Джек как не производившую вой, не тронули…».

Джой от природы был молчаливым, поэтому не раздражал охранников. Но Кабанов говорит о четырех собаках. Из дневников и писем семьи мы уже знаем, что в ссылку взяли трех собак. Вероятно «у страха глаза велики»! Охранники были напуганы, встревожены, толком никто ничего не знал, многие из них не знали даже «арестантов» по имени, где уж им запомнить собак!

Итак, Джой выжил, что же было с ним потом? Офицер Белой армии, полковник Павел Родзянко, вокруг света вывез в Англию и передал собаку Алексея Николаевича при встрече Английскому королю Георгу (двоюродному брату Николая II), где спаниель долго жил при королевском дворе. Об этом рассказал племянник полковника, Епископ Василий, в миру — Владимир Михайлович Родзянко (его дед был председателем Государственной Думы перед революцией, в 1920 году семья эмигрировала в Югославию).

Вернемся снова в ту злополучную ночь, с 16 на 17 июля 1918 года. В своем выступлении перед старыми большевиками Урала в 1934 г. Юровский (руководитель расстрела Царской семьи) описывает события так:

«…Хотя я их предупредил через Боткина, что им с собой брать ничего не надо, они однако набрали какую-то разную мелочь, подушки, сумочки и т. д. и кажется, маленькую собачку». По воспоминаниям пулеметчика Дома особого назначения Сухорукова А.А.: «Все арестованные были одеты, по обыкновению, чисто и нарядно. Царь на руках несет своего сына дегенерата царевича Алексея. Царевна дочь Анастасия несет на руках маленькую курносую собачку, эксимператрица под ручку со своей старшей дочерью — Ольгой.»

Думаю, понятно, что речь идет о Джимми. Как известно, живыми никто из арестантов из подвала Ипатьевского дома не вышел. То же ожидало и Джимми. Трупик кинг-чарльза обнаружили 25 июня 1919 года на дне открытой шахты во время осмотра рудника Соколовым. «Благодаря низкой температуре в шахте труп хорошо сохранился[16]. Правая передняя лапа сломана. Череп пробит, отчего, по заключению врача, и произошла ее смерть… Гиббс показал: «У Анастасии Николаевны была маленькая собачка какой-то японской породы. Это была очень маленькая собачка с длинной шерстью. Окрас ее был черно-рыжий… Ее отличительные приметы были вот какие: у нее были большие круглые глаза; зубы ее были обнажены и постоянно виднелись, язык у нее был длинный и висел изо рта, не помню, на какую сторону. Кличка ее была Джемми. Такие собачки очень маленькие, и их часто носят на руках. Принадлежала она Анастасии Николаевне, любили эту собачку они все, а в особенности Императрица. Я сегодня видел собачку у шахты. Я утверждаю, что эта собачка, которую я видел у шахты, и есть Джемми. Я обратил внимание и на ее шерсть, и на форму глазных впадин, и на зубы. Это безусловно она»… Тутельберг, Теглева и Эрсберг также опознали ее»[17]

Пусть вас не смущает фраза «собачка какой-то японской породы», вряд ли Сидней Гиббс был большим знатоком пород собак, но у нас есть свидетельство Анны Вырубовой, подарившей эту собаку, из которого ясно, что это был именно кинг-чарльз спаниель. Теперь совершенно ясно, что славный малыш Джимми закончил свой жизненный путь на руках любимой хозяйки…

Осталось выяснить что стало с Ортипо. Её не нашли среди живых, но не нашли и среди мертвых. Вероятнее всего это она выла, оставшись в пустой комнате одна в верхнем этаже дома. Джой молчал, а Джимми сидел на руках Анастасии и вряд ли стал выть. Выходит, вой маленького французского бульдога охраннику Кабанову со страху показался воем нескольких собак! Ай, да Ортипо, ай, да молодец!